Одна за другой появляются работы В. В. Иванова по индоевропейскому языкознанию, мифологии, славянскому и балканскому фольклору. Назову некоторые из них: «Славянский, балтийский и раннебалтийский глагол. Индоевропейские истоки» (М., 1981); «Индоевропейские языки и индоевропейцы». Книга написана совместно с Т. Гамкрелидзе и вышла в Тбилиси в 1984 году с предисловием Романа Якобсона.
Из мемуарных и исследовательских работ В. В. Иванова отмечу те, которые посвящены Ахматовой: «Встречи с Ахматовой» («Знамя», 1989, № 6; «Воспоминания»); ««Поэма без героя», поэтика поздней Ахматовой и фантастический реализм» («Ахматовский сборник», 1, Париж, 1989); «К истолкованию стихотворения Ахматовой «Всем обещаньям вопреки…»» (там же); «Ахматова и Пастернак» («Известия АН СССР». Т. 48. 1989, № 5). – Продолжено в 1991 г.
214 Я была на тридцатилетии Комы Иванова. – Этот вечер примечателен, в частности, тем, что там, по утверждению Вяч. Вс. Иванова, Ахматова и Пастернак встретились – и очень неудачно – в последний раз:
«…встреча у меня на рождении 21 августа 1959 года, – вспоминает В. В. Иванов, – оказалась «невстречей» из-за нескольких полуслучайностей. За Анной Андреевной должен был заехать шофер моих родителей и завезти ее сперва на дачу к Пастернакам, а потом уже на нашу, соседнюю. Видимо, он не понял или спутал, машина приехала к нам,
и Анна Андреевна, тяжело ступая, взошла к нам на крыльцо. Переезды ей уже нелегко давались. Решили, что я схожу и предупрежу Пастернака, что она уже у нас. Очевидно, Бориса Леонидовича задела эта перемена планов. Они пришли с Зинаидой Николаевной вместе довольно поздно, когда уже садились за стол. Его начали усаживать с Анной Андреевной, но он очень решительно отказался и просил, чтобы его место за столом было рядом с Зинаидой Николаевной. Ахматова была, в свою очередь, удивлена и обижена этим недоразумением. Они оказались за столом друг против друга. Анну Андреевну просили почитать стихи. Она прочла «Подумаешь, тоже работа…» и «Не должен быть очень несчастным…» Первое из них Пастернаку очень понравилось, он повторял (и запомнил наизусть – вспоминал на следующий день) строки:
Подслушать у музыки что-тоИ выдать шутя за свое.
Потом Ахматова рассказала, что у нее попросили стихи для «Правды», она послала «Летний сад», но оказалось, что для газеты не подошло. Она прочитала: «Я к розам хочу…» Пастернак в ответ прогудел: «Ну, вы бы еще захотели, чтобы «Правда» вышла с оборочками».
Пастернаки ушли довольно рано. Разговор между ним и Ахматовой так и не состоялся. Больше они не виделись». (Вяч. Вс. Иванов. Беседы с Анной Ахматовой // «Воспоминания», с. 480–481.)
Об этом же вечере рассказал в своих воспоминаниях Михаил Константинович Поливанов. Он тоже подчеркивает ощущение напряженности, возникшее за праздничным столом. Оно явственно вызвано было сидящими друг против друга Ахматовой и Пастернаком: «…атмосферу определяло напряжение между этими двумя центрами. Чувствовалась некоторая непростота. И весь стол, казалось, принимал участие в скрытом психологическом поединке».
(М. К. Поливанов. Тайная свобода // «Воспоминания-П», с. 506.)
По словам Поливанова, Пастернак на этом вечере прочитал всего одно стихотворение: «На протяженьи многих зим / Я помню дни солнцеворота» («Единственные дни») – «Пятитомник-П», т. 2, с. 130.
215 По-видимому, А. А. имела в виду статью К. Чуковского о Бальмонте, а также следующие строки из Предисловия к книге «От Чехова до наших дней»:
«Период, о котором я говорю в этой книжке, характеризуется, раньше всего, тем, что впервые отдал всю русскую литературу во власть города… все это создано в городе, городом и для города, и я нарочно взял наименее городского поэта, Бальмонта, чтобы обнаружить, что и он, романтик старинного закала, почти всецело сложился под давлением вывесок, газет и тротуаров». (К. Чуковский. От Чехова до наших дней. 2-е изд., доп. СПб.: Т-во Издательское Бюро, 1908, с. 8.)
Той мысли, что в поэзию вошел город, целиком посвящена и более ранняя статья Корнея Чуковского. См. «О современной русской поэзии» – Ежемесячные литературные и популярно-научные приложения к журналу «Нива», 1907, № 3, стб. 391.
216 Статья Марины Цветаевой «Эпос и лирика современной России» имела подзаголовок: «Владимир Маяковский и Борис Пастернак». Опубликованная впервые в Париже в 1932—33 году (в журнале «Новый град», в № б и № 7), статья эта широко распространилась в Москве в машинописных копиях лишь в пятидесятые годы; опубликована же была в Советском Союзе впервые в 1967-м. (См. журнал «Литературная Грузия», № 9.) Позднее печаталась во втором томе цветаевских «Сочинений в двух томах» (с купюрами; М., 1980) и полностью в сборнике, составленном Л. Мнухиным и Л. Озеровым: Марина Цветаева. Об искусстве. М.: Искусство, 1991.
О той же статье см. с. 515–516 настоящего тома.
216аВпервые в Советском Союзе рассказы Франца Кафки, переведенные С. Аптом, появились в № 1 журнала «Иностранная литература» в 1961 году. Роман же «Процесс», переведенный Р. Райт-Ковалевой, вышел у нас лишь в 1965-м – см. книгу: Франц Кафка. Роман. Новеллы. Притчи. М.: Прогресс.
217 …обращено к тому высокому поляку. – Речь идет о стихотворении «В ту ночь мы сошли друг от друга с ума» (№ 75). Высокий поляк – Юзеф Гутен Чапский (1896–1993) – живописец, публицист, автор эссе и мемуаров. Выпускник петербургского университета, кавалерийский офицер, участник двух мировых войн. В сборнике «Анна Ахматова. Requiem» (М.: Изд-во МПИ, 1989, с. 170) Р. Д. Тименчик указывает: «…В сентябре 1939 года [Чапский] попал в плен и был отправлен в лагерь под Старобельском вместе с двумя тысячами других польских офицеров. Чапский и 78 его товарищей были переведены в июне 1940 года в другой лагерь – в Грязовец под Вологдой. В конце августа 1941 года в лагерь прилетел польский генерал Андерс, который 14 августа был доставлен в Кремль прямо с Лубянки и договорился со Сталиным о создании польской армии в России… Скоро выяснилось, что пятнадцати тысяч пленных офицеров нигде нет. Никто даже не мог ничего о них рассказать. В их числе оказались и две тысячи старобельских товарищей Чапского. Андерс поручил Чапскому их розыск… В 1942 году Чапский ведал культурной работой в штабе генерала Андерса в Янги-Юле под Ташкентом».
В Ташкенте, на вечере у А. Толстого, Чапский познакомился с Анной Ахматовой – а впоследствии и со мной. Вечер у А. Толстого, где он читал польские стихи, Ахматова читала – свои, и вечер, проведенный наедине со мною, подробно описаны Чапским в книге «На бесчеловечной земле». Именно глава об этих двух вечерах в дополненном виде переведена на русский язык и напечатана в «Вестнике русского христианского движения» – через 40 лет – в 1989 г., в № 156, с. 157–163. Мое имя там не упоминается, но речь во втором отрывке идет обо мне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
