Глядя, как поет и пляшет Дождинка с деревянными коменами в руках, Дергач сказал Фантазисту:
— Подозреваю, что в нашем лагере действуют соглядатаи от враждебных племен и лазутчики Черных Колдунов.
— Проследи, чтобы никто из наших не остался на плоту. Обойди весь лагерь от берега до дальнего костра, — попросил Фантазист.
— Хорошо, — ответил конан.
После представления впервые заговорили на давно всех тревожившую тему. Беременность Лориана сделалась уже очевидной.
Мураявр заявил прямо:
— Мне хоть кол на голове тешите, а я считаю, что это заклятия Кошуна всему виной. Найти мерзавца и отрезать ему змеиный язык.
— Кто родится, мальчик или девочка? — спросил Дергач.
— Причастен ли Ондрон к беременности Лориана? — размышлял Фантазист.
Дергач предложил:
— Отвлечемся от высоких материй и попытаемся определить причину беременности Первого Пророка, не привлекая гипотезу о божественном вмешательстве.
— Возможно ли хоть какое-нибудь разумное объяснение? — недоумевал Напролик.
— Лориан сам себя оплодотворил, — высказал предложение Вернорук.
— Вернорук, ты гений! — воскликнули друзья.
— Следует ли объявлять народу о самооплодотворении пророка? — спросил Дергач.
— Задача, — согласился Вернорук.
— Я боялся, что начнут набухать молочные железы, но пока изменений не наблюдается, — сообщил мураявр.
— Обращаю ваше внимание на то, что внешне Лориан не меняется. Он остается мужчиной. С бородой и мускулистой грудью. Выдающийся живот характерен для племен, пьющих плохую воду. Да мало ли вообще толстяков?
— В нашем положении Фаддий наверняка поставил бы вопрос: а что будет с ребенком?
— Мои жены воспитают его в лучшем виде, — успокоил Фантазист.
— А что если со всеми нами такое случится? — волновался Напролик.
— Не вижу причин для беспокойства. Лориан забеременел от заклятия, наложенного на спящую девушку. Обходи стороной всех спящих девушек, и ничего подобного не повторится, — засмеялся Фантазист.
— Будем надеяться, что изменения в организме Ло-риана носят обратимый характер. Лориан родит и снова станет нормальным мужчиной.
— Заклятие Кошуна — страшное оружие.
— Не говори. Все ты виноват, не оттяпал колдуну голову, а мы теперь расхлебывай, — заметил огорченный конан.
— Твоя правда, я не отпираюсь. Дал маху, — согласился Фантазист.
— Представляете, выходит отряд на бой с Кошуном, и в дороге все воины опузатились?
— Заткнись, — оборвал конана мураявр. — И так Китовлас по мочевому пузырю скребет когтями, ты еще тут со своими дурацкими страшилками.
— Грубиян какой, все мураявры такие, — не обиделся Дергач и попытался пошутить: — Смотри, роды у тебя принимать не буду.
— Не смешно, — ответил Напролик.
— Не смешно, — согласились остальные.
Среди детей, игравших на берегу, Дергач увидел того самого мальчишку, который обескуражил его вопросом, почему нельзя смеяться над лорибукой. Мальчишка подбежал и дернул конана за топор, висевший на поясе.
— Слышишь, кусок мяса с кулаками, я видел Гомлотину.
— Где? — сверкнул глазами Дергач.
— Гомлота мы видели вон у тех костров, — сказала подошедшая девочка.
Конан не мог решить, верить или нет каверзному мальчишке.
— Гомлот замышляет что-то плохое. Поспеши, — посоветовали дети Дергачу.
Дергач радостно посмотрел на мальчишку.
— Так ты за нас?
Мальчик фыркнул. Взявшись за руки, дети побежали к воде.
«У плавучего театра все спокойно», — отметил Дергач, но на всякий случай крикнул им вдогонку:
— Поднимается ветер. Долго не играйте на берегу!
Представление закончилось, и Лориан чувствовал себя счастливым. Но оказалось, что радоваться пророку рано.
Ночью Гомлот обрубил веревки, удерживающие театр у берега. Подгоняемый ветром, театр уплыл, а с ним вместе несколько детей, заигравшихся допоздна и уснувших на сцене. Утром возмущенный народ окружил шатер Лориана.
На берегу остался только занавес, сброшенный ветром..
Женщины с всклокоченными волосами подступили к пророку:
— Где наши дети?
Ему нечего было сказать им в утешение. В толпе раздавались выкрики:
— Не верим в единое божество! Гомлот был прав, твой огненный покровитель слишком жесток.
— Если Большая Рыба не вернет детей, ты должен погибнуть в воде, — напомнили ему старый обычай соплеменники.
Лориан сказал:
— Я признаю свою вину и отвечу за происшедшее.
Он искал глазами друзей, но они как сквозь землю провалились. Пророк не понимал, в чем дело. Видя, что он остался в одиночестве, те, кто втайне разделял взгляды Решето и Гомлота, перешли к открытым оскорблениям:
— Лориан, твои друзья тебя бросили!
— Где словоблуд по имени Фантазист?
— Где мураявр Напролик?
— Где жестокий Дергач?
— Сбежали! И ты, лысый, небось, хочешь слинять?
Неожиданно поднялся сильный ветер. Тучи пыли обрушились на толпу. «Как не собрать всю пыль, так никогда мне не собрать единомышленников числом более шести. В задуманном деле я обречен на одиночество. Наверное, только животные смогут быть верными и преданными до конца», — думал Лориан.
Необъяснимым образом ветер стих, как только толпа разбежалась.
Лориан мысленно попрощался с друзьями. Вдвоем с Дождинкой они спустились с холма на берег. Не раздеваясь, Лориан медленно входил в воду. Вода дошла ему уже до колен, когда на берег прибежал бывший столпник Юно и сообщил о прибытии нескольких десятков родов кочевого племени Тенихана. Кочевники, потерявшие вождя, помнили Лориана и готовы были идти за ним на запад.
Со слезами Дождинка просила:
— Муж мой, солнце Перуники, откажись от самоубийства.
Лориан устало возразил:
— Дело не в предательстве Фантазиста, Напролика, Дергача или Вернорука. Ответь мне на вопрос, кому нужна была гибель детей? Могут подумать, что это я придумал такое жертвоприношение. Чтобы предупредить кривотолки, я готов принести в жертву себя.
Душа Дождинки разрывалась между сочувствием к несчастным матерям и собственным горем. Она любила Лориана больше себя и больше неведомых божеств, скрывавшихся в темноте равнинной ночи.
Не ответив Юно, пророк вышел из воды. Набрал камней и стал привязывать их к телу. Иначе как забыть навыки держаться на воде?
Дождинка тоже разделась. Белизна ее обнаженного тела смутила Юно, и он отошел, оставив жену и мужа наедине.
— Скажи, зачем?
— Смерть избавит мое имя от позора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});