— Болтаешь много, — прошипел механический голос.
Неизвестный примерился кувалдой для удара, но в последний момент передумал и махнул рукой уродцу. Тот шустро притащил треногу с камерой и установил напротив ашурта.
— Боги, у меня и так рейтинг шкалит не по-детски, — сокрушенно вздохнул тот. — И здесь та же хрень. Ты больной на всю голову или частями?
Лас аккуратно покрутил руками, проверяя надежность и размер оков (вдруг можно выдернуть?), и перехватил пристальный взгляд уродца. Тот сразу безразлично отвернулся, и йёвалли снова занялся цепями, стараясь не думать о том, что значат глухие удары. Правая рука постоянно дергалась, и стоило немного напрячься, как ее пронзала острая боль, поэтому Лас занялся левой. Он краем глаза следил за палачом, выкручивая кисть из стального браслета, но почти сразу понял, что ее проще оторвать. Принц мельком глянул на Сантилли и едва не задохнулся при виде его неестественно вывернутых конечностей.
— Ты… козел, — сквозь стиснутые зубы вытолкнул из себя ашурт, — где на… палача учился… урод? Руки… из жо…. Или ты баба?… Так развяжи… и я тебя… покрою… всем, чем… хочешь.
«Боги, его ничто не исправит! — Лас снова попробовал выкрутить кисть, но едва не зашипел от боли. — И что делать?».
Отец Сержа как-то рассказывал, что волки, попадая в капкан, отгрызают себе лапу, чтобы освободиться. Здесь некому грызть, значит, надо быстро придумать что-то другое.
Палач вернулся к столу, аккуратно поставил кувалду, не забыв пнуть уродца и проверить йёвалли, взял изогнутый нож и со скрежетом потащил к ашурту один из ящиков под его прерывистые советы и комментария.
— Что это? — Эдингер показал на кафель в нижней части экрана, на котором разглядел размытое пятно, напоминающее размытый силуэт маленького человечка.
Даэрри приблизил выделенный квадрат и щелкнул по кнопке, запуская программу обработки изображений.
— Крыса, — задумчиво констатировал дракон и негромко прикрикнул на почерневшего Найири. — Молчи! Уже наслушались.
— Так, — Андерс хлопнул по столу ладонями, — Сах, забирай оглоедов и отдыхать. Им еще выступать завтра. Нет, уже сегодня. Без возражений! Это не прихоть, — он растер лицо и пошевелил плечами. — Замените их на время, пусть Эрри встанет вместо отца.
— Разберемся, — хмуро прервал его Джуни, поднимаясь, и легонько ткнул в затылок Тьенси, пресекая возражения. — Пошли.
— Эта тварь…. — Эрри помассировал переносицу и снова одел очки, — я ее видел.
Рошейн нахмурил брови, перерывая воспоминания, но ничего похожего не нашел. Крыса, как крыса, только на двух ногах. И тут его осенило.
— Падший! — опережая темного, в один голос выкрикнули Чарти и Сах, вскакивая.
— Сидеть!!! — Найири с грохотом обрушил кулаки на стол, начиная медленно подниматься. — Или я с вас самих шкуру сниму.
Андерс придавил друга к стулу:
— Ашурт остается на базе — отвечаешь за связь, — и прикрикнул на него. — Не спорить со мной! Вы — привести себя в порядок и придумать, что будете врать девчонкам и особенно Риа. Придумать легенду для людей. Все. И никакой самодеятельности. Проваливайте.
Он дождался, когда за молодежью закроется дверь и набрал код:
— Что там у аналитиков? Нашли что-нибудь?
Над столом появилось изображение молодого дэма-неар:
— Похожие стройматериалы использовались в прошлом на Земле. Сейчас просматриваем архивы, но сами понимаете — шанс минимальный, никаких четких зацепок.
— Проверьте уцелевшие военные базы, — задумчиво посоветовал Таамир. — Там могут быть похожие подвалы. Или бункеры. Это более вероятно, так как мы их не трогали.
— Есть они в базе данных? — Чарти поставил локти на стол и запустил пальцы в волосы. — А если это подвал в отдельном доме?
— Не каркай, — Рашид, безостановочно ходивший по залу Совета, резко остановился, словно налетел на стену. — Это морозильная камера, — он развернулся к друзьям и утвердительно кивнул себе. — Да. Пусть проверят скотобойни и крупные морские суда. Где еще они могут быть?
Пока йёвалли пытался выкрутить кисть из кольца, охватывающего запястье, неизвестный успел сноровисто снять кожу с правой руки ашурта, сдвинув ее к плечу, как разорванный рукав рубахи, и перешел к левой. Если некоторые не поторопятся, то эта сволочь полностью освежует друга. Небо, как он терпит такую боль, умудряясь еще скалить зубы и ругать косорукость молчаливого палача?
Принц прокусил губу до крови, но кольцо, охватывающее запястье, намертво уперлось в кость большого пальца. Он едва не застонал от бессилья и уронил голову на грудь — выставлять пальцы из суставов, как друг, он не умел — боялся. Ничего, скоро они совсем онемеют и ничего не будут чувствовать. Отрывай, отпиливай — не почувствуешь.
Экзекутор спрыгнул с ящика и отступил на шаг, оценивая работу. Удовлетворенно кивнул, небрежно сунул нож уродцу и, стащив окровавленную перчатку, достал из камеры карту памяти. Сантилли, тяжело дыша, следил за ним исподлобья. Демоны с надеждой переглянулись, когда человек направился к двери, но тот только передал ее кому-то в небольшую щель и вернулся. Лас все кожей чувствовал, как он потешается над ними.
— Ничего не можешь? — издевательски прошелестел голос. — Совсем-совсем? Ни огня, ни урагана, ни внушения, ни цепь порвать, ни друзей позвать? — палач подошел к Ласу и склонил голову на бок, рассматривая его. — И они ничего не могут — всесильные маги, вершители судеб, поэтому ты здесь и висишь, голый и беспомощный. Бесполезный.
Йёвалли смотрел, как шевелится низ противогаза, и прикидывал, куда можно было бы вцепиться зубами.
— Не мечтай, — правильно оценивший его взгляд человек погрозил демону пальцем с ухоженным ногтем и стал натягивать перчатку. — Когда очередь дойдет до тебя, ты будешь визжать и просить пощады, но сначала обделаешься от страха, миленькая смазливая мордашка. Ведь так? — он отвернулся и взял вытертый карликом нож.
Да к дьяволу все! Дура-принцесса! Вырвать сустав! Освободить руку и подманить к себе тварь. Боги, да она сама прибежит, когда увидит!
Ласайента изо всех сил потянул руку на себя, одновременно проворачивая, и браслет сдвинулся с места, сдирая кожу вместе с мышами.
«Во время судорог было больнее, — уговаривал он себя, покрываясь липким потом и трясясь от напряжения и боли. — И на рудниках, и вообще этой руке давно пора привыкнуть».
Даже если он никогда не сможет играть…. Принц зажмурился и стиснул зубы. Да рвись ты уже! Что там такого в этой руке, что она не поддается? Он остановился, часто и хрипло дыша, зло мотнул головой и глазами показал карлику на запястье, выразительно пошевелив челюстями, будто что-то перетирал ими. Но уродец отрицательно замотал головой и втянулся под стол.
