клыков-спиц, смыкавшихся в подобие замка, доходили в разрезе рта почти до затылка монстра.
Тот шерудил лапами перед собой в неловкой попытке зацепить хоть что-то.
Глаза у твари отсутствовали. Как и нос. И уши. Лишь отростки на макушке, ломано извивающиеся над головой.
Ардан приоткрыл рот и щелкнул челюстью — писк монстра буквально наживую резал его барабанные перепонки. Эльфийка Эвелесс в дорогущем платье и дворф-полукровка с военного факультета в костюме-комзоле и вовсе выронили ручки, заляпались чернилами и приложили ладони к ушам, стараясь избавиться от неприятного звука.
Что примечательно — остальные студенты никак на писк не реагировали.
— Думаю для начала этого достаточно, — Ардан с трудом расслышал слова Ковертского.
Профессор поднял с песка покрывало и вновь накрыл им клетку. В то же мгновение тварь унялась и писк прекратился. Арди еще раз щелкнул челюстью, а побледневшие Эвелесс и дворф-полукровка встряхнули головами и начали шарить по полу в поисках утерянных ручек.
— Кто-то мне скажет, — Ковертский поправил очки и встал в центре плаца так, чтобы его могли одинаково удобно видеть все студенты, расположившиеся на балконе. — что это за тварь?
В воздух взмыло несколько рук.
— Пожалуйста, господин Ларин.
С места поднялся субтильный юноша с лицом, усыпанным веснушками, алым плащом и значком в форме меча — Военный факультет.
— Безглазый Водяной, — ответил он немного неуверенно. — Или просто — Пасть.
— Совершенно верно, — кивнул профессор. — Что-нибудь еще?
— Водится в реках и водоемах, — чуть поуверенней продолжил Ларин. — Почти не может передвигаться по суше, а также совершенно неспособен к прыжкам. Но в воде может достигать скорости в шесть, а то и восемь узлов, если плывет по течению. Реагирует на вибрации, которые считывает своими отростками усиками. Абсолютно бесшумен.
— А вот здесь вы ошиблись, — покачал головой, попутно тряся указательным пальцем, профессор. — На самом деле писк этой твари весьма хорошо слышен и, даже, категорически неприятен. При длительном воздействии может вызвать шок и оцепенение. Но! — Ковертский замер и по очереди посмотрел на Арди, Эвелесс и дворфа. — Только на представителей Первородных и их ближайших потомков. Господин Ларин, раз уж, насколько я успел заметить, вы довольно сведущи в вашем семейном предприятии, то — скажите мне почему?
Ардан не очень хорошо знал биографию своих однокурсников, но за полгода хочешь не хочешь, а что-то да запомнишь.
Ларин являлся младшим сыном семьи, владевшей организацией « Охотничья артель Лариных». Они занимались тем, что вылавливали существ, отравленных Лей. Каких-то на продажу, других в качестве помощи фермерам, страдающим от набегов монстров, и небольшим городкам, но, в большинстве своем, ради ингредиентов.
Значительная часть Звездной алхимии строилась на компонентах, добываемых из тел Лей-монстров. Не говоря уже про ядра зверей — кристаллизованную Лей. Те ценились, во всяком случае — магами, куда выше руды Эрталайн, потому как обладали идеальной чистотой и не требовали огранки в накопители.
— Пасти… простите, — прокашлялся студент. — Безглазые Водяные, изначально, были созданы Звездными магами Галеса для противостояния русалкам и тритонам. Потому их писк и слышен Первородным, коими те являлись.
— Совершенно верно, — похвалил Ковертский, что являлось весьма редким событием. — И, как вы уже все хорошо знаете, большинство монстров и тварей, расплодившихся и расселившихся на нашем континенте, являются продуктом войны Рождения Империи. Часть создали Галесские Звездные маги. Другую — Эан’Хане Эктаса.
Арди посмотрел на укрытую покрывалом клетку. После вчерашнего занятия с Аверским он теперь имел возможность посмотреть на Звездную магию с другой точки зрения.
— Как вы знаете, любые эксперименты с химеризацией людей запрещены Международным пактом Звездной магии, подписанным в сто семнадцатом году от падения Эктаса в Эл’Аль’Зафире, — Ковертский, не сводя чуть скучающего взгляда со студентов, прохаживался по песку из стороны в сторону. — Как, собственно, и исследования в области демонологии, магии крови, малефикаций и прочих, сугубо вредоносных аспектов Звездной магии.
— Еще бы кто-то этот пакт соблюдал, — буркнули откуда-то со стороны военного факультета.
— Спасибо за столь важный комментарий, — чуть скривился Ковертский. — Но подобные вопросы оставим для ваших лекций по Истории… что же до наших с вами занятий, то мы с вами рассмотрим генез разнообразных творений как наших предков, так и нативного влияния Лей-энергии. В том числе, разумеется, меры предосторожности и противодействия подобным тварям. Лекции, конечно, не особенно прикладные, учитывая, что сейчас, господин Ларин не даст соврать, Лей-тварей редко где можно встретить, кроме отдаленных, мало заселенных территорий и, разумеется, Мертвых Земель. Но тем не менее… Ладненько, приступим, пожалуй. Для начала используйте ваши анализаторы — когда я снова сниму покров, вы наведете их на цель и на ваших рунных экранах появится базовая информация о данном экземпляре. В ней вы…
Распахнулась входная дверь и на пороге показалась запыхавшаяся девушка в зеленом плаще и значком в виде Цветка и Котла — факультет Биологии и Алхимии. Рядом со значком обнаружилась еще нашивка в форме маленькой короны.
Староста факультета.
— Профессор! — выкрикнула волшебница с порога. — В зверинце переполох — Шестилапый Медведь клетку сломал.
— Ну что за гадство, — процедил Ковертский. — Просил ведь у бухгалтерии финансирование на новые клетки… у меня лекция, госпожа Клеверова. В здании другого никого нет?
— У всех лекции, — с легкой паникой в голосе ответила староста. — И только у вас — у первокурсников.
— Дедовщина, значит, да? Ну ладно, — профессор обвел студентов суровым взглядом. — Я отлучусь на пару минут, коллеги. Если кто-то за это время умрет, то меня депримируют. Так что я не посмотрю, что некромантия тоже запрещена. Создам из вас умертвие, с которым сотворю…
— Профессор! — напомнила о себе староста. — Шестилапый Медведь!
Ковертский прищурился, словно запечатывая им сказанное, после чего поднялся по лестнице на балкон и, опустив один из тумблеров, заставил следом за собой втянуться в стену ступени, а затем, медленно, с лязгом и скрипами, из пазов начали выезжать стальные прутья, формирующие над песком плаца своеобразную сеть.
Вместе со старостой Ковертский, подхватив по дороге свой посох, вышел в коридор и сильно, явно недовольно, хлопнул дверью.
По рядам сразу зашелестели волны шушуканий, смешков и обсуждений чего-то сугубо студенческого. Арди же, не желая терять свободное временя, достал из сумки несколько своих чертежей и, пользуясь тем, что рядом никто не сидел, положил перед собой
