***
А когда они все-таки вернулись, то гости, и в особенности Джинни и миссис Грейнджер, красноречиво посмотрели на отсутствие пучка у Гермионы. Репаро справилось с оторванными пуговицами на рубашке Крейга, но прическа этому заклинанию не поддалась. А потому Гермиона просто применила разглаживающие кудри чары и распустила волосы, оставив на макушке немного пожухший венок из чертополоха. Совместными усилиями они отстегнули чертову юбку, и теперь Гермиона красовалась в коротком платье до колен. Она вновь нанесла помаду и подправила макияж, светилась изнутри и никак не могла отпустить руку Крейга. Тоже изрядно помятого.
Но, как оказалось, их отсутствие мало кто заметил, потому что вечеринка шла своим чередом. МакЛауды уже вовсю танцевали. Дугальд играл на волынке, Грэг отбивал ритм ладонями на чем-то типа кожаного барабана. Торберн подыгрывал на гитаре. А Сондра пела. Внезапно ее голос оказался очень красивым, гулким, сочным и сильным. Он рвался из ее груди беспрестанным потоком, который сливался с живой музыкой и воспарял в закатное небо, налитое красными и золотыми отсветами. Гермиона прислушалась к словам.
O flower of Scotland
When will we see your like again
That fought and died for
Your wee bit hill and glen
And stood against him
Proud Edward's army
And sent him homeward
Tae think again «Flower of Scotland» — песня группы The Corries, ставшая неофициальным гимном Шотландии.
Красивая мелодия обретала все новые тона и краски. Гермиона завороженно слушала. А меж тем к Сондре стали присоединяться новые голоса. Запели ее братья, запели их жены, даже дети подхватили куплет, ладонями и ногами отбивая ритм. Пробрало до костей. Песня шотландцев впивалась в ее кожу волной ледяных иголочек. Красота момента затопила сознание. Она нашла себя тоже покачивающейся в такт необычной музыке. И искоса глянула на Крейга, который стоял рядом с ней и со странным выражением лица наблюдал за поющими. Гермиона слегка сжала его руку. Он отстраненно кивнул, весь погруженный в музыку.
Those days are past now,
And in the past
they must remain,
Сондра вступила одна в новый куплет, но потом ее также подхватил десяток голосов, которые все слились в один сплошной поток, громкий и чувственный. Гермиона вздрогнула, когда услышала, как рядом запел Крейг. Она никогда не слышала, как он поет, и была удивлена. Его голос оказался приятным, но с изрядной долей хрипотцы, которая, впрочем, придавала пению больше выразительности.
But we can still rise now
And be the nation again
That stood against him
Proud Edward's army
And sent him homeward
Tae think again!
Когда последний куплет закончился, то в закатное, налитое яркими малиновыми и алыми тонами небо устремился победный клич волынки, выводящий эту берущую за душу мелодию.
Горцы похлопали в ладоши. А потом подняли бокалы, наполненные скотчем, и громко чокнулись. Гермиона, словно отойдя от гипноза, покрутила головой в поисках родителей, которые, как оказалось, тоже стояли рядом с ними и завороженно слушали выступление. Недалеко замерли Гарри и Джинни. Наступившую тишину прервало громкое сморкание Минки в платок.
— А, вот вы где, — Сондра подошла к молодоженам с полным бокалом и хитро подмигнула Гермионе, увидев, что та успела переодеться и сменить прическу, так сказать. — Мы вас заждались.
— Ты прекрасно поешь, — Гермиона перевела тему, чтобы предательски не покраснеть. Она не то чтобы планировала заниматься сексом с мужем прямо во время свадебного пира. Но это ж Скабиор!
— Спасибо, — шутливо склонила голову Сондра. — Вы задолжали нам танец.
— О, да. Мы, — Гермиона округлила глаза, глядя на Скабиора. Тот обреченно кивнул. Ему даже петь нравилось больше, чем танцевать.
— А давайте к нам присоединятся все желающие? — всё ж попытался сгладить ситуацию Крейг.
Сондра глянула на них с лукавой улыбкой и пожала плечами.
— Дорогой муж, — позвала она Каллума, который говорил с одним из ее братьев. — Не мог бы ты позвать свою жену на танец?
— Конечно, мог бы, дорогая, — Каллум с готовностью мигом оказался рядом и предложил даме локоть. Зря, что ли, учился бальным танцам у матушки. Скабиор поморщился, его максимум, наверное, лежал где-то в области траурного притаптывания левой ногой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мы с вами, — тут же подошли родители Гермионы. — Кстати, взяли аудио-центр на батарейках. Отец предусмотрительно взял с собой несколько CD-дисков с подходящей музыкой.
Из присутствующих о музыкальных центрах знали разве что Гермиона, ее родители и Гарри, ну и Скабиор видел в Амстердаме магазины с маггловской музыкой. Его в этом плане очень увлекли пластинки.
Под удивленными взглядами горцев мистер Грейнджер установил на полянке перед шатром небольшой музыкальный центр, с мощными колонками, тут же включил его. Заиграла медленная музыка, с явным участием струнных инструментов. Гермиона тяжело вздохнула, узнавая мелодию. Она была весьма популярной несколько лет назад.
Пришлось взять оборотня за руку и смело повести танцевать. Гриффиндорка она или нет, м? Скабиор очень неохотно пошел следом.
Они встали посреди полянки, чувствуя себя последними идиотами. Обнялись и, плавно покачиваясь, принялись топтаться на месте. Лучше бы еще потрахались, честное слово. Но через некоторое время, видимо, вдоволь насладившись моментом их позора, к ним присоединились и другие пары: Грейнджеры, Джинни и Гарри, Сондра и Каллум, несколько пар МакЛаудов.
Дугальд, Грэг и Торнберн ушли в шатер восполнять дефицит скотча в крови, образовавшийся, пока они играли народные песни.
In joy and sorrow
my home's in your arms
In world so hollow
It is breakng my heart песня HIM — «In joy and sorrow»
Уже совсем стемнело, солнце исчезло за горами. Полянка погрузилась в густые сизые сумерки. И кто-то додумался наколдовать цветные волшебные шары, которые зависли над полянкой. Разноцветные отблески упали на лица, подсвечивая их. Сондра запустила в ночную тьму светящихся золотистыми искорками кельпи, она часто развлекала детей этим заклинанием. Воздух наполнился магией. Грейнджеры удивленно задирали головы вверх, наблюдая за скачущими лошадками, не прекращая, однако, танцевать.
Скабиор успокоился. Во-первых, МакЛауды двигались так же хреново, как он сам. Во-вторых, они почти отработали необходимый минимум и скоро могли свалить в шатер пропустить бокальчик-другой. Пока он потел в своем костюме, доставляя удовольствие супруге, скотч изрядно подвыветрился. А в-третьих, он не хотел признавать, но в этих танцах было чё-то такое, в звучавшей музыке… Он нежно обнимал Гермиону за талию, другой рукой сжимал ее прохладную ладонь (это он у Каллума подглядел). Смотрел прямо в ее счастливые глаза. И пропадал в них снова, и снова. Магию момента подогревала звучащая песня: «In joy and sorrow my home's in your arms». Вполуха он слушал текст и не мог отвести взгляда от темных и влажных глаз Гермионы. В радости и печали они всегда были вместе. И всегда будут.
А потом все смолкло, ему даже стало на несколько минут жаль, что мелодия внезапно закончилась.
Но потом они быстренько со всеми раскланялись и сбежали в шатер, чтобы хоть немного восстановить силы. На столе еще оставались какие-то закуски. Скабиор налил и себе, и Гермионе «Ножек». Они чокнулись молча, празднуя свою победу над танцами, и принялись уплетать мясной пудинг, не произнося ни слова. И все бы ничего, но…
Раздались роковые ноты. Ночную тьму разрезало танго. «Por una Cabeza». Гермиона моментально узнала, но не успела аппарировать их! Тут же в шатер заявилась миссис Грейнджер, яростно сверкая глазами.
— Дети. Я обещала вас научить, — безапелляционным тоном заявила она. Скабиор тяжело проглотил застрявший в горле кусок пудинга, неверяще глазея на тещу.
— Мама, пожалуйста, мы очень устали. Давай потом, — попыталась отмазаться Гермиона, но, конечно, ничего у нее не вышло.
— Один танец! Пошли! — скомандовала Джин. — Ты с отцом, я с Крейгом.
