– Какого пророка?
– Иоанна Крестителя… Да, да. Красота и эрос бывают чудовищны! А вожделение не знает преград. Саломея якобы воспылала любовью к пророку и поклялась поцеловать его в уста во что бы то ни стало. Ирод не хотел убивать Иоанна – боялся народных волнений. Однако, возбужденный танцем, не смог отказать падчерице. По его приказу палач отсек голову Иоанна Крестителя, принес на блюде Саломее… и та запечатлела на мертвых губах обещанный поцелуй…
– Ужас! – вырвалось у Глории.
– Согласен с тобой, – кивнул Потехин. – Но такова история танца. За подлинность не ручаюсь, при дворе Ирода Антипы бывать не приходилось.
– В этом что-то есть… – пробормотала она.
– Адская смесь красоты, страсти и жестокости, – добавил Потехин. – Зло творится во имя роковой любви… то ли Саломеи к пророку, то ли царя к падчерице. Все дозволено и все доступно. Пресыщение доходит до того рубежа, за которым разверзается бездна…
* * *
Лавров с ревнивым недовольством наблюдал из окна, как Глория беседует с Колбиным. Они обсуждали какой-то финансовый проект. Прохаживались по внутреннему дворику между чахлых кустов самшита и что-то доказывали друг другу. На Глории была легкая светлая куртка и узкие брюки, волосы собраны в пышный пучок. Тощий лысоватый Колбин в коричневом костюме выглядел на ее фоне неказисто. Он хмурился и кивал головой.
Лаврову стало жарко. Солнце било в стекла, но начальник охраны не закрывал жалюзи, чтобы смотреть на Глорию. Зайдет она к нему или не зайдет? Уедет, не повидавшись и, следовательно, не попрощавшись?
Почему он не разбирается в бизнесе? Почему выбрал сначала силовые структуры, потом охранную деятельность? Потому что мужчина-воин привлекательнее торговца? Спорный вопрос…
Глядя, как увлеченно Глория разговаривает с главой компании, Лавров не выдержал, приоткрыл оконную створку и помахал ей рукой. Она улыбнулась. Колбин тут же взял ее за локоть и увлек в сторону…
Прошло полчаса, прежде чем она освободилась и заглянула к начальнику охраны.
– Ты ничего не чувствовал?
– Что я должен был чувствовать? – скрывая радостное волнение, спросил он.
– Мои флюиды…
– Я всегда во власти твоих флюидов.
– А вот и не всегда. Иначе посетил бы мою лесную обитель.
– Я бы с удовольствием. Боюсь показаться назойливым.
Она расположилась в его кабинете, как у себя дома: бросила сумочку, развалилась в кресле, расстегнулась, заложила ногу на ногу.
– Жарко тут у тебя…
– Мне тоже жарко…
Он первый отвел глаза, не выдержал ее прямого насмешливого и вопросительного взгляда.
– Я по делу, – сказала Глория, продолжая улыбаться. – Как ты относишься к психоанализу?
– Никак.
– Обращался когда-нибудь к психоаналитику?
– Я не псих! – с обидой произнес Лавров.
– Придется записаться на несколько сеансов. Услуга дорогая, так что вот деньги… – Она положила на стол конверт. – Не стоит тянуть с этим. Завтра же и запишись.
– Зачем? – опешил начальник охраны.
– Ты отказываешься?
– Нет, но…
– Это в интересах дела, – заявила Глория. – Ко мне приезжала девушка, ассистентка доктора Оленина. Слыхал о таком?
– Нет…
– Значит, наведи справки. Узнай о нем все, что сможешь. Кое-кто подозревает доктора в убийстве молодых женщин. Это только подозрение! – предупредила она поток вопросов и возражений, готовый хлынуть из уст Лаврова. – Ты обещал помогать мне.
– Я не отказываюсь…
– Девушка, которая работает у Оленина, может оказаться следующей жертвой.
– С чего ты взяла?
Глория не стала утруждать себя объяснениями и уговорами.
– Ты пойдешь к доктору на сеанс? – спросила она.
– Ладно, – кивнул начальник охраны. – Пойду. Давай его телефон. Сегодня же запишусь.
– Ассистентку зовут Сима. Серафима Петровская. Пока доктор в отъезде, на симпозиуме, она записывает пациентов на неделю вперед.
– Так он на симпозиуме?
– По крайней мере на работе его нет. Ассистентке Оленин сообщил, что срочно улетел на научный форум. Но я в этом сильно сомневаюсь. Узнай его адрес и все проверь.
– Хорошо.
Лавров с облегчением вздохнул. Сеанс психоанализа откладывался. Это не могло не радовать.
– Посмотри, какой у него офис, какая там атмосфера… поболтай с Серафимой…
– В общем, надо произвести разведку? – усмехнулся он. – Заметано.
Глория поморщилась. С некоторых пор жаргонные словечки начали ее коробить. Раньше она сама ими грешила.
– Тебе нравятся женщины, которые прилюдно раздеваются? – спросила она.
Лавров не ожидал такого поворота и смешался.
– Ну… если женщина красивая, то…
– Я так и думала. Вот, посмотри эротический танец. Тебе будет интересно.
Она протянула ему диск и кивнула в сторону компьютера…
Глава 10
Посещение «колдуньи» в Черном Логе не успокоило Симу, как та надеялась, а, наоборот, встревожило. Ей было отказано в обряде приворота, равно как и в обратном действии. Зато она получила частичное подтверждение слов Карташина об опасности, которая ей угрожает. Однако исходит ли эта опасность от Оленина или от кого-то другого, осталось пока неясным. Совет поискать себе новое место работы Сима выслушала, но не собиралась слепо подчиняться чужим наставлениям. У нее своя голова на плечах есть.
Она обдумала ситуацию, и у нее закрались подозрения насчет деда. Уж не подкупил ли он Глорию, чтобы та отвадила внучку от доктора?
Дед, которому Сима излила душу, не одобрил ее выбора.
«Во-первых, этот Оленин намного старше тебя, – недовольно заявил он. – Во-вторых, не нравится он мне! Он тебя не стоит».
«Ты же его не видел ни разу», – возразила она.
«Мне и не надо видеть, – парировал дед. – Я жизнь прожил, со всякими людьми дело имел. Мне твоего рассказа достаточно. И вообще, психиатры – скользкие, как угри. Начнут извиваться – не ухватишь!»
«Оленин – не психиатр. Он психоаналитик. Это разные вещи», – обиделась за доктора Сима.
«По мне так один черт! – отрезал дед. – Попала ты, внучка. Сердцу не прикажешь, это понятно. Любовь – будто отрава, поедом съест, ежели с ней не сладить. Однако на всякий яд существует противоядие. Поезжай-ка ты к одному человеку, он тебе даст верное средство от сердечной болезни…»
«Я больная, по-твоему? Да?»
«А то! – не растерялся дед. – Ты в зеркало давно глядела? Исхудала вон, извелась вся. Жалко мне тебя. Мать твоя жизнь себе изломала через эту самую любовь, и ты туда же? Не допущу! Я тебе сам подходящего жениха выберу».
Сима промолчала, но осталась при своем мнении. Кто ей подходит, а кто – нет, решать ей. При всех прочих особенностях характера она была еще дьявольски упряма.
Все будто сговорились против нее: дед, Карташин, та женщина из Черного Лога. Странный у нее дом, и слуга странный… и сама она не от мира сего.
На обратном пути из деревни в Москву водитель долго молчал, будто воды в рот набрал. Когда свернули на Кольцевую, его прорвало.
«Ну и местечко! – выпалил он. – Едва перед нами ворота открылись, у меня душа в пятки! Пока тебя ждал, все поджилки тряслись. Ты сама-то небось тоже страху набралась?»
«Угу…» – не пускаясь в объяснения, кивнула Сима.
Водитель опять замолчал и больше ни слова не проронил до самого дома, где жила Сима с родителями. Она была этому даже рада. Делиться впечатлениями, говорить о том, что она видела и чувствовала, не хотелось.
На следующий день Сима, как обычно, отправилась на работу. По субботам Оленин вел прием только до обеда. Поскольку он все еще отсутствовал, ассистентка должна была отвечать на звонки, записывать желающих в журнал посещений и встречать тех, кто заходил лично. К тому же по субботам приходила уборщица, и Сима не имела права оставлять приемную и кабинет без присмотра. Хотя документы, карточки пациентов и все записи были заперты в несгораемом шкафу, уборка производилась только при Симе.
«Я гарантирую людям полную конфиденциальность, – любил повторять Оленин. – И обязан это обеспечить».
Сима подошла к двери офиса, огляделась по сторонам и ощутила, как по спине побежал неприятный холодок. Что это? За ней наблюдают? Она поскорее юркнула внутрь, разделась, поставила чайник… и поймала себя на жгучем желании запереться на ключ.
– Вот еще… – рассердилась она, сделала себе кофе и уселась штудировать учебник по фармакологии.
Зазвонил телефон. Сима вздрогнула и выронила чашку. Коричневая жижа потекла по столу.
– Тьфу ты…
Одной рукой она схватила тряпку, другой потянулась к трубке.
– Могу я записаться на прием? – раздался мужской басок.
– Только на вторник… – преодолевая дрожь в голосе, ответила девушка.
– А на сегодня нельзя?
– Доктора еще нет. Он на симпозиуме…
– На симпозиуме? – ехидно усмехнулся басок. – Как бы не так! Тебе не говорили, что обманывать нехорошо, крошка?
– Вы кто? – испугалась Сима.
– Я твой ангел-хранитель! Или твоя смерть… выбирай, что тебе больше по вкусу…
