— Скажи, проблема с Майей и правда решаема? — спрашиваю у Самсонова.
— Вполне. Потерпи, я всё объясню.
— Что я… должна буду тебе за услугу?
Кирилл останавливается на светофоре, переводит на меня взгляд. Карие глаза скользят по лицу, губам и шее.
Да-да, там до сих пор остались красные отметины от твоей жёсткой щетины. Ты вёл себя как зверь. Ненасытный, необузданный.
— Я своё возьму, — отвечает Кирилл. — После того как всё сделаю.
— Денег у меня нет, — отвечаю, облизав пересохшие губы.
— Я не о деньгах.
Дыхание сбивается, пульс частит. Двойной смысл какой-то… К чему он клонит?
Кирилл усмехается, уловив моё замешательсво, устремляет взгляд на дорогу и резко срывается с места, едва загорается зелёный сигнал светофора.
* * *
Мы достаточно быстро добираемся до ресторана под названием «Кактус» и оставляем машину на единственном парковочном месте.
У меня урчит в желудке. Это всё Катя виновата! Пока она вела допрос в сестринской, я не успела толком поесть, а потом не до этого было. К нам ворвалась Галина Николаевна и прервала так и не начавшийся обед.
— Ты здесь уже бывал раньше? — спрашиваю Кирилла, когда мы поднимаемся по ступеням.
— Да, позавчера на деловом обеде. Здесь вкусно готовят.
Я подозрительно осматриваюсь по сторонам. Заведение красивое и даже очень. Наверняка дорогое. Так непривычно слышать, что Самсонов теперь ходит на деловые обеды с партнёрами. Бывший военный, совершенно простой и неприхотливый мужик. Раньше он с удовольствием съедал всю ту стряпню, что я ему готовила.
Как только мы переступаем порог ресторана, на смену голоду приходит другое чувство. Более глубокое и неприятное. Стыд. Я смотрю на посетителей и мелкими шагами пячусь назад.
Все вокруг стильно и дорого одеты. В костюмах и шикарных нарядах. Только я стою в кедах и цветастом сарафане, поверх которого надета джинсовка.
Нет, я тоже люблю одеваться красиво. В моём гардеробе есть короткое чёрное платье и даже туфли-лодочки. На крайний случай, который пока не наступил. Но кеды — это же так удобно!
Я отступаю до тех пор, пока не ощущаю, как лопатки упираются во что-то твёрдое. Судя по горячему дыханию над макушкой, это Кирилл.
— Что-то не так?
— Ты специально притащил меня сюда, чтобы опозорить?
— Чего??
В голосе сплошное недоумение.
Я резко разворачиваюсь к нему лицом и замечаю, как Кирилл вскидывает брови. Правда удивлён? Действительно не заметил, что я отличаюсь от всех присутствующих женщин?
Помню, чуть больше двух лет назад стеснялась Самсонова, когда он привозил меня к университету. В своём военном обмундировании и берцах. Мимо проходили стильно одетые парни, а я сгорала от стыда, когда Кирилл подавал мне руку и помогал выбраться из автомобиля. Это карма, да? Потому что теперь он в костюме и идеально вписывается в обстановку, а я именно та, кого стоит стыдиться.
— Я хочу уйти, — заявляю твёрдо.
В нашу сторону направляется администратор, и волнение только усиливается. Вдруг он скажет, что у них дресс-код, и вышвырнет меня из ресторана? Такого позора я не вынесу.
— Что за комплексы, Вита? — недоумевает Кирилл и кивает администратору. На моё счастье, тот отходит в сторону и не тревожит нас. — Мы приехали не на светский приём, просто поужинать. Зачем ты всё усложняешь?
— Пожалуйста, давай поедем в другое место!
— В Макдональдс? — спрашивает Самсонов.
— Считаешь, меня только туда пустят в этом одеянии? — недовольно фыркаю я. — Ладно, давай хотя бы туда. В Макдональдс. Я оплачу.
Не дожидаясь реакции Кирилла, я беру его за руку и тяну на выход из ресторана. Он не сопротивляется. Напротив, сильнее сжимает мою ладонь своей, большой и тёплой, и в этот момент я вспоминаю, почему не люблю к нему прикасаться. Воспоминания на ускоренной перемотке проносятся в голове. Вскрывают зажившие раны. Едва мы оказываемся на улице, прекращаю эту пытку и высвобождаюсь.
В ресторане быстрого питания я чувствую себя комфортно. Как и обещала, угощаю Кирилла. Заказываю здоровенные бургеры, картошку, молочные коктейли и мороженое. Вокруг бегают детишки, за соседним столиком сидят тинейджеры и громко хохочут на всё заведение. Усевшись за стол, где ждёт меня Самсонов, не могу сдержать улыбки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что смешного? — интересуется он.
— Теперь ты немного не вписываешься в обстановку в своём дорогущем костюме.
— Как хорошо, что мне похер, куда я вписываюсь, а куда нет, — отвечает Кирилл.
Он снимает пиджак, отбрасывает его на свободный стул. Закатывает рукава на рубашке и берёт свой коктейль. Малиновый, розовый. Я замечаю у Самсонова на сгибе локтя небольшой, но свежий шрамик и неприятно съёживаюсь при этом. Спросить, откуда он взялся, не решаюсь. Мы не настолько теперь близки.
— Не злись! — примирительно прошу Кирилла. — Всё нормально. На нас никто не обращает внимания. И разговор наш подслушивать не будут. Расскажи про Майю. Что я могу сделать?
— Кузнецовы официально являются опекунами девочки, — начинает Самсонов, выдохнув. — Но это не означает, что ты не можешь оспорить право на опекунство.
— То есть я могу это сделать самостоятельно?
— Вполне. Поправив материальное положение. Майя нуждается в отдельном спальном месте. Также у неё должно быть место для занятий. Подаёшь документы, проходишь школу приёмных родителей. Если опеке что-то не нравится, то дальше только через суд.
— Им что-то не понравится, — заявляю уверенно. — Знаем, проходили.
Ничего из вышесказанного у меня нет. Ни отдельного спального места, ни письменного стола. Конечно, если выбросить старый сервант времён Советского Союза, то можно втиснуть кровать… Но материальное положение я никак не поправлю.
— Давай перейдём ко второму варианту, — поторапливаю Кирилла. — Чтобы действеннее и быстрее. У меня без тебя ничего не получится.
— Мы расписываемся в кратчайшие сроки, подаём документы в опеку, где указываем мой доход. После изучения документов в течение семи дней проводится проверка жилищных условий, в которых будет находиться подопечная.
Я киваю и складываю руки перед собой. Этот вариант точно подойдёт, ведь Кирилл богат.
— Жить переедешь ко мне, — заключает Самсонов.
— Что?! — ошарашенно переспрашиваю я. — К-куда к тебе?
* * *
Кирилл выглядит спокойным и расслабленным. Такое ощущение, что ситуация с браком его не смущает вовсе.
— Ко мне домой, Вита, — поясняет Самсонов. — Лесные поляны. Забыла?
— Н-нет, я помню. Прекрасно помню. Просто…
— Ты же хотела действеннее и быстрее? Чтобы у опеки не возникло вопросов. Без суда и лишних заморочек.
Он заметно напирает. Положив локти на стол, подаётся вперёд. Выглядит серьёзным, но точно не злым. А мне съёжиться хочется и убежать подальше от проблем. И от него самого.
С домом в «Лесных полянах» слишком многое связано. Там радость и боль, любовь и ненависть. Смогу ли я так просто переехать туда? Смогу ли не зацикливаться на прошлом? Я не отпустила свои обиды — до сих пор смотрю на Кирилла и задаюсь одним-единственным вопросом: «Ты не жалеешь, что так поступил тогда со мной?» Мы могли быть счастливы, наверное.
Как и любая девушка, начав отношения с Кириллом, я мечтала о браке. И похоже, мечтам всё же свойственно сбываться. Правда, значительно позже. Когда уже не ждёшь ничего хорошего. У меня не будет помолвки, белоснежного платья и гостей. Только фикция, фальшивка. Брак во спасение, который распадётся за считаные месяцы.
— Мы будем жить вместе? — задумчиво спрашиваю у Кирилла. — В смысле, ты будешь приезжать?
— Буду наведываться, — кивает он.
— Надеюсь, ты не думаешь, что…
— Не думаю, — усмехается Кирилл.
Самсонов читает между строк! Да, я именно об этом и хотела сказать. Близости с ним я не допущу, пусть даже не мечтает. Помню, как он хотел меня у машины, как сильно был возбуждён.
