— Тебе стало хуже? — спросил он. Через стекло Айва слышала его плохо, но даже так она расслышала горькие нотки беспокойства.
— Нет, я в норме.
— Лгунья. — Вектор печально улыбнулся. — Выглядишь паршиво.
— Ты засранец, ты знаешь это?
— Знал бы, повторяй ты это почаще. Дома. Зачем ты вообще полезла во всё это безумие?! Знаешь же, Гарри чокнутый, ему плевать на всех, кроме себя и своих экспериментов.
Айва, пожав плечами, покачала головой. В горле запершило, но такое с ней постоянно. Она чувствовала себя абсолютно здоровой, мелкое головокружение и то связанное с пребываниям в четырех стенах. Девушка не понимала, зачем доктор Стревенсон держал её здесь. Её и ещё троих ученых.
— Я поговорю со Стревенсоном снова, и если он тебя не выпустит…
— И что вы сделаете, мистер Гомес?
Айва заглянула за спину жениха. О Стревенсоне нельзя было говорить часто, он тут же появлялся здесь, будто чуял всё, что происходило у него за спиной. Айва подозревала о наличии камер по всей лаборатории, но на её слова доктор лишь смеялся, отвечая: «Камеры? Зачем они мне, милая. Я всё вижу без них, имя третий глаз на затылке».
Гарри Стревенсон, великий ученый средних лет, стоял сзади, скрестив руки за спиной с легкой улыбкой смотря на них двоих. Странно, что после всех недавних событий, он находит силы улыбаться. Это поражало и одновременно восхищало.
Было время, Айва молилась на него. С поступления в университет, она мечтала попасть в его команду, к нему! Как же она радовалась, когда её, самую молодую ученицу (всего двадцати лет отроду), приняли! Сам Стревенсон пришёл к ней, восхитившись её работой «Бактерии и как они могут восстановить клетки мозга человека». Лишь теория, отвергнутая всеми преподавателями, но он, доктор Стревенсон, заметил её.
— В угрозах нет нужды, молодой человек, — почти пропел Стревенсон. Глаза его блестели. — Наша маленькая ученая почти здорова, остались лишь небольших остатки вируса, но он больше не опасен. Айва может выйти из карантина.
— А остальные? — спросила она, но внутри уже ликовала. Неужели весь этот кошмар закончился? Вектор тоже обернулся к ней, радостно улыбнувшись. Оба облегченно выдохнули. Скоро день рождения Айвы, буквально через два дня, не хотелось бы провезти его в изоляторе.
— Не переживайте, Айва. Все вы будете свободны, как только сдадите определенные тесты. Вы будете первой, иначе ваш жених свернет мне шею, если я вас не выпущу. Уже сегодня вечером вы вернетесь домой.
Айва радостно с нетерпением запрыгала на месте.
— Увидимся дома, — прошептала она Вектору.
— А мне можно её подождать? — спросил парень, с надеждой посмотрев на доктора. Он так давно её не обнимал, что оставшиеся часы казалась вечностью.
— Не вижу в это смысла, Гомес. Кажется, сегодня вы выходной, так идите домой и готовьтесь встречать свою невесту. Свечи, музыка, что вы там молодые делаете? Уверяю, Мисс Локвуд присоединиться к вам через пару часов.
Парень замялся, но кивнул. С неодобрением Айва заметила, что Вектор совсем забросил бритье, не любила она его жесткую щетину. Вектор обернулся к ней, приложив ладонь обратно к стеклу.
— Скоро увидимся.
Наконец, она покинула изолятор. Чертовы белые стены, напоминавшие психушку, начинали действовать ей на нервы. Даже не переодевшись из красной пижамы во что-то более комфортное и удобное, она последовала за нетерпеливым Стревенсоном. Настроение было преотличное, она даже была не против, когда люди в масках окружили её, взяв на анализы аж пять колб с образцами её крови.
— Как самочувствие, Айва? — спросила Кэсси, её подруга из университета, когда последняя колба оказалась заполненной. — Выглядишь лучше.
— Я выгляжу как всегда, Кэс. Я по жизни бледная поганка. Моё наследство.
Девушки рассмеялись. Стревенсон, стоящий чуть поодаль, закашлял, поторапливая процедуру.
— Все в порядке, правда. Вот только волосы стали сильно выпадать, ну надеюсь витамины это поправят.
— Ну а если нет, подберем тебе хороший паричок. Вектор не отличит от оригинала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И всё же, не смотря на шутки Кэс, в сознание Айвы проскользнула мысль, что здесь что-то не так. Она же здорова, разве нет? Карантина больше не было. Но тогда почему все продолжают ходить в масках и защитных костюмах? Все, кроме Стревенсона. Восторг прошел, на его месте оказалась паника.
— Доктор Стревенсон, вокруг все точно в порядке? — подавив дрожь в теле, спросила Айва. Ученый ускорился, она почти бежала, чтобы ровняться с ним в шаге. — «В-120» …
— Вирус под контролем, Айва, будь уверена.
Это её не убедило, девушка запаниковала сильнее.
— Куда мы идем? Я не здорова?
— Здорова, все мы здесь здоровы. Я должен показать одну вещь. Наш эксперимент, Айва, всё получилось!
— Получилось? — нахмурилась Айва. — Но прошлый эксперимент показал, что «В-120» не готов! Из-за этого мы провели в изоляторе больше двух недель! Мы ошиблись, доктор, признайте!
С каждым словом Айва повышала голос, под конец почти крича. Зря они вообще так рано стали тестировать «В-120». Препарат был не готов, совершенно.
Уже почти полгода они занимались разработкой лекарства, позволяющее регенерировать и восстанавливать участки мозга мертвого человека. Препарат от смерти — так называл «В-120» Стревенсон. Он использовал её теорию, о бактериях. Одноклеточное существо, вроде симбионта, созданное при «В-120» подселялось к живому носителю к мозгу, чтобы восстановить потерянные клетки.
Экспортировали сначала они на животных, крысах да кроликах. Но ни разу «В-120» не вернул никого из них к жизни. Тогда Стревенсон договорился с одни моргом. За теми телами никто не приходил, о них не вспоминали. Это давало несколько дней работы с одним потенциальным «добровольцем».
И только совсем недавно их практика принесла плоды. Но это не те результаты, что ждала Айва. Мертвый возрождался, но совершенно не помнил ни себя, ничего. Симбионт возрождал лишь самую малую часть мозга, отвечающую за передвижение и неконтролируемый башенный голод, сопровождающийся нападками на каждого на своем пути. Айва до сих пор с ужасом вспоминала тот эксперимент. На неё и на её коллегу напал их мертвый доброволец. Айву лишь слегла задело, но царапина на внешней стороны руки так и не заживала. А вот Фрэнку повезло меньше. Подопытный откусил от него целый кусок кожи с мясом, прежде чем ворвались ещё двое и остановили безумие. Как же много крови было вокруг.
Всех их отправили в изолятор в тот же вечер, обнаружив в их крови «В-120». О судьбе троих напарников, особенно Фрэнка, она не знала.
Стревенсон торжественно молчал. Вскоре они оказались в том самом отсеке, где она проводила последнюю пробу пару недель назад.
Здесь всё изменилось.
Она работала в простеньком кабинете и процедурной, где не было ничего лишнего. Теперь вокруг её рабочего места, рядом с прозрачным стеклом с выходом на лабораторный стол, столпилась целая толпа людей. Куча новой техники, которой девушка не видела раннее. Так же её смутили вооруженные люди в комнате у выходов. Сердце подазрительно сжалось.
Айва пораженно уставилась на Стревенсона, ждавшего её вердикта.
— Нравится?
Нет, ей все совершенно не нравилось.
— К нашему с вами проекту наконец то подключились остальные. Вы скоро будете знаменитой и богатой.
— Но «В-120» не работает как нам нужно.
— Ярость и непонимание подопытного могут оказаться лишь временным эффектом.
— С чего вы это взяли?
Стревенсон кивнул на стекло. Айва, чувствуя себя не уютно под пытливыми взглядами людей, подошла к перегородке. В небольшой комнатке, находившейся чуть ниже их смотровой, ходила туда-сюда бледная девочка лет шести. Её редкие почти серые волосы спутались, ноги заплетались, её заносило то влево, то вправо. Будто почувствовав на себе новый взгляд, девочка повернула голову в её сторону. Айва ахнула, прижав руки ко рту от ужаса, сдерживая крик. Не потому, что у девочки были ало-красные глаза, а само тело будто наполовину разложилось. Она её узнала.
