головной болью!
Однако при всей полезности этой целебной пряности она не избавит от мигрени навсегда. А вот если при приготовлении чая прочесть над ним заклинание, то получившееся снадобье полностью излечит любого бедолагу от недуга. У человека больше никогда в жизни не будет мигреней!
Виола отнеслась к такой информации крайне скептически.
Если верить книге, зелье, в состав которого входит простой шпинат, может ускорить срастание сломанной кости. Насколько Виолетта знала, кость может срастаться очень долго, а книга заверяла, что хватит недели до полного исцеления! Сказки какие-то!
Пофыркивая от неверия, она принялась листать быстрее, пообещав себе, что все-таки попробует что-нибудь из описанного.
Время было позднее, гроза никак не утихала, свеча на тумбочке то и дело потрескивала. Атмосфера полностью располагала ко сну, и Виолетта вскоре начала зевать.
Уже почти засыпая, она наткнулась взглядом на что-то отличное от остальных текстов, из-за чего, встряхнувшись, принялась просматривать страницу внимательнее. Первым, что ее привлекло, были рисунки. На них изображался кусок грязи, который якобы благодаря чему-то в один момент превращался в человека.
По спине побежал холодок. Почему-то Виолетте показалось, что эта информация будет не такой безобидной, как все прочее в книге.
И она оказалась права!
Спустя время, аккуратно закрыв книгу, Виола положила ее на тумбочку подальше от огня, разделась и забралась в кровать. Задув свечу, укрылась одеялом и принялась вслушиваться в звуки грозы за окном, которая никак не желала утихать.
Повернув голову, она посмотрела, как зловеще поблескивают камни на книге в свете то и дело сверкающих молний.
Фыркнув, Виолетта перевернулась на другой бок и закрыла глаза.
Не хотелось размышлять о том, что в этом мире кто-то додумался сделать из простой грязи почти настоящего человека!
Гомункул!
Как оказалось, здесь некоторые считали, что создать нечто подобное легко! Кроме глины требовалось еще множество ингредиентов и крайне заковыристое заклинание, но даже Виолетте собрать все необходимое было почти по силам.
Однако человек даже с помощью магии не мог создать душу, поэтому гомункул, полностью имитирующий тело человека, нуждался в ком-то, кто его оживит.
Неутомимые маги и здесь нашли выход! Они придумали еще одно заклинание, позволяющее добиться желаемого.
Нет, оно не помогало плодить бессмертные души подобно богу! Они просто призывали духа из астрала и привязывали его к гомункулу!
По сути, маги заключали договор, который устраивал обе стороны. Люди получали верного и беспрекословно выполняющего любое задание помощника, а духи могли спокойно питаться богатой энергией, которая щедро разливалась в тварном мире. Кроме этого, такие помощники были спокойны за свою жизнь, ведь в астрале любого из них поджидала опасность со стороны сородичей, которые питались себе подобными.
Все прочитанное напоминало полный бред.
Если заклинания для улучшения отваров Виола приняла с интересом, желая как можно скорее попробовать — мало ли, вдруг получится! — то история с гомункулами напрягала.
Если так подумать, ничего страшного в создании гомункула не было. Не требовалось никаких кровавых жертвоприношений, если не считать пары капель крови будущего хозяина. Духов тоже никто насильно не заставлял, они сами охотно шли на заключение договора.
Повернувшись на спину, Виолетта закинула руки за голову и посмотрела на потолок.
Первое дурное впечатление от такой странной магии прошло. Если поначалу она возмутилась, что кто-то пытается играть в бога, то сейчас, обдумав все, решила не спешить с вынесением приговора.
Она попыталась представить, как могло бы выглядеть такое создание. Будет ли оно полностью подобно человеку? Как будет функционировать? Потребуется ли ему еда, или оно будет довольствоваться только энергией?
Внезапно Виола вспомнила пристальный взгляд Ребекки. В груди все сжалось от предчувствия. Виолетта резко села на кровати. Как она там сказала? Виола напрягла память, пытаясь вспомнить разговор со служанкой за ужином.
Ваша семья давно пригласила меня. Я не стану вредить госпоже.
Эти слова вскоре всплыли в памяти. Виолетта сглотнула.
«Пригласили меня» — это могло значить как простое приглашение, так и заклинание, которое в действительности призывает духа, согласного служить, из астрала.
Почему девушка выбрала именно такие слова? Почему не сказала просто «наняли»? Это ведь логично, не так ли? Прислугу нанимают, а не приглашают!
Виола попыталась снова обратиться к чужой памяти. Она хотела хотя бы примерно понять, когда семья наняла Ребекку.
Чем дольше и дальше она просматривала воспоминания предшественницы, тем больше убеждалась, что ее подозрения вполне могут оказаться реальностью. Ребекка была с Виолой очень давно. И при этом служанка всегда выглядела одинаково! Гомункулы не растут, ведь они не люди!
Закутавшись в одеяло, Виолетта замерла. Ей стало не по себе. Одно дело — просто странная девушка, и совсем другое — не человек. Если верить словам этого духа, он не собирался вредить ей, вот только кто приставил созданного слугу к прошлой владелице тела? И будет ли дух по-прежнему верен, когда в этом теле теперь совсем другая душа?
— Думай, голова, — прошептала Виолетта, пряча нос в одеяло. Из-за грозы ночь была прохладной, — шапку куплю.
Итак, с вопросом, кто приставил, все просто. Это был кто-то из семьи Виолы. Сама Ребекка сказала, что служит семье очень долго. Пару десятилетий, а может, и столетия, кто знает. Видимо, привязка была не на конкретного человека, а именно на кровь рода.
И тут кроется ответ на второй вопрос. Духи служат крови. Из этого следует, что если Ребекка действительно гомункул с привязанным духом, то она будет подчиняться Виолетте, несмотря на то что в теле другая душа. Кровь ведь не изменилась.
Это немного успокаивало. Не хотелось бы однажды проснуться с приставленным к горлу ножом!
Поежившись, Виола вздохнула, глубже зарылась в подушку и одеяло и сама не заметила, как заснула. Кажется, к тому времени гроза немного стихла. Разбудил ее настойчивый стук в дверь, который отдавался в голове Виолетты сильной болью. Наверное, не стоило ложиться так поздно.
* * *
Эйден не собирался тянуть с заключением контракта и помолвки. Его отец пока принимал отговорки, но было понятно, что вскоре его терпению настанет конец. Главным его аргументом всегда было то, что Эйдену уже за двадцать, любой уважающий себя аристократ в этом возрасте должен иметь жену.
Не желая пускать такое важное дело на самотек, Эйден до конца дня подготовил контракт, а рано утром, дождавшись часа, который с натяжкой можно было считать приличным, отправился к будущей невесте. Встретила его служанка. Она уже была собранной и по-прежнему слегка жутковатой.
— Госпожа спит, — произнесла она, осматривая его так, будто пыталась найти что-то опасное.
— Это важно, — настаивал Эйден, глядя на девушку сверху вниз.
