не выходим.
— И как твоя Анна Сергеевна?
— Терпит, она у меня золото, тем более ей тоже приходиться крутиться, дом, дети, а еще занятия в школе. Мы расписание скорректировали и редкий день, когда не занимаемся. Тимофей отчеты по каждому занятию требует, это тоже её хлеб. Отчеты Степану, тоже она. Ты, ваша светлость, такую бюрократию развел, прямо, — Петр Сергеевич развел руки, показывая какую.
— Бюрократия, Петр Сергеевич, это не бранное слово, а система управления, она подразумевает под собой систематизацию и порядок получения информации и прочего. Попрошу, вас сударь, запомнить это.
— Какой же ты, Григорий Иванович, серьёзный. Даже пошутить нельзя, — Петр Сергеевич изобразил обиду.
— Почему же нельзя, можно. А еще можно показывать, что вы там в мешке прячете?
— В каком мешке? — не понял меня Петр Сергеевич.
— С сюрпризами, Петр Сергеевич, в мешке с сюрпризами.
В мешке действительно отыскался сюрприз. Среди наших ружей была английская двустволка. Петр Сергеевич крепко подумал и за три дня сделал из неё казнозарядное двуствольное ружье системы Паули! Система Паули естественно только в моих мозгах, а нашем мире это будет естественно система Маханова.
— Петр Сергеевич, у меня нет слов! А калибр? — в идеале калибр всего нового оружия должен быть одинаковый.
— Калибр у нас везде один, стволы где больше, пока откладываем, где меньше, будем растачивать.
— Понятненько. Вы его испытывали? — продолжил я свои расспросы.
—Конечно, ружье готово к бою, — вопрос собственно был не уместным. Петр Сергеевич не стал бы мне показывать еще не испытанное оружие.
— Отличный сюрприз. Думаю, надо будет Ванчу перевооружить. Ваше мнение?
— Не, не, не, — Петр Сергеевич поднял руки отгораживаясь от меня ладонями. — Тут вы сами решайте, мое дело ружья, да винтовки делать. Пойдемте фикусы лучше посмотрим.
Я знал, что заводская оранжерея уже закончена и естественно поспешил её посмотреть. Посаженные в большие бочки фикусы чувствовали себя великолепно. На уральском заводе когда-то была своя оранжерея, там выращивали даже ананасы и персики. Одна из работниц той оранжереи оказалась в нашем отряде. Одинокая тридцатилетняя вдова сама вызвалась работать в оранжерее. Дочь немца по имени Карл, Степаном была записана Серафимой Карловой. Мужа её кликали Буйным, за его нрав, через который он и потерял голову. Фамилию Буйная Степану просто не понравилась, а на мой вопрос про отчество, он глубоко мысленно изрек, что, когда выйдет замуж, тогда и отчество появится – Карловна.
Серафима человеком оказалась знающим, в написанной мною инструкции разобралась быстро и фикусы выглядели просто великолепно.
—Серафима, вы знаете зачем нам нужны эти фикусы? — спросил я после осмотра фикусов.
— Знаю, ваша светлость, Яков Иванович, рассказал мне. Он каждый день приходит смотреть на них. Говорит, когда пойдут в рост, можно с самого большого начать сок брать, — Яков Иванович прозвучало с какой-то особенной теплотой.
— Ну что же, правильно говорит. Я смотрю, оранжерея большая получилась, сможешь еще что-нибудь выращивать?
— Хотелось бы, ваша светлость, меня хозяева всегда хвалили, я это дело очень люблю, — Серафима заботливо погладила листы самого фикуса.
Оранжерея получилась действительно достаточно большая и я решил попробовать за зиму вырастить несколько клубней картофеля. Машенька получила урожай со своего картофельного цветка: семь картофелин размерами как лесные орехи, одну как небольшой грецкий и почти два десятка мелких семян. Я решил через две недели посадить пять семян и два клубня.
— Ванча может появиться в любой момент, он человек дисциплинированный, если сказал сегодня, то обязательно будет, — Петр Сергеевич достал свои карманные часы и посмотрел время. — В золотой цех не приглашаю. К ним неудачно зашел кто-то из химиков и в итоге запороли плавку. Яков Иванович полдня разбирался, я в эти дела не вникаю, всецело ему доверяю, — Петр Сергеевич сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, согласен ли я сего мнением. Я молча кивнул.
— Ну так вот, — продолжил Петр Сергеевич, — Яков сказал, что процесс очень сложный, надо ювелирно работать. Если, как говориться под руку сказать в нужный момент, то плавка может вообще в отвал уйти.
— Надо же, — удивился я. — Вот уж не думал, что это так сложно.
— Когда процесс идет, они красный флажок выставляют. Это сигнал — вход запрещен.
Результаты работы золотого цеха я знал, отчеты с завода приходили регулярно, в среднем полкилограмма золота ежедневно. Мы хоть и называли цех золотым, но он давал нам не только золото: немного серебра и несколько крупинок платины каждый день, медь, олово и свинец. Количество получаемых свинца и меди было достаточным для производства нужного количества патронов.
— Кирпичи, стекло, доски — там рутина, другим разом посмотрите, — Петр Сергеевич махнул рукой в сторону кузнечного цеха. — Вы, Григорий Иванович, хоть и сказали, что нам не советчик, но сейчас ваш совет нужен. Даже не совет, а решение. Пойдемте.
Я был очень заинтригован, но ларчик открылся просто. Фома Васильевич сумел наладить производство не только различного кирпича и глиняной посуды, но и цемента и бетона. В нашей долине всего было понемногу и Яков сумел все это найти, а я подробно, насколько знал эти процессы, описал технологии и вуаля. У нас есть нужные кирпичи, цемент и бетон и мы можем приступить к строительству плавильных печей и все прочего так нам нужного.
Глава 7
И так Петр Сергеевич пригласил меня пройти в кузнечный цех. Мы хоть и называли его кузнечным, но это был еще и плавильный и инструментальный цеха. Три и более в одном. Нашим мастерам нужен был третейский судья: они не могли прийти к общему решению, что все-таки строить: маленькую домну, все-таки блауфен или вообще ничего. Решающим был один вопрос: наличие сырья. Для переработки сырья добываемого на Железном озере достаточно было и кричного горна. Но сырья было, мягко говоря маловато и это было основной причиной медленного строительства паровой машины. В соседнем Урянхайском крае были богатые залежи железных руд и логично было предположить, что что-нибудь можно найти и в нашей долине.
И Яков нашел, пусть и скудные, но залежи железных руд, даже не залежи, а что-то типа. Разработка их была по большому счету мартышкиным трудом. Они были с рядом с первой, тоже скудной золотоносной жилой, найденной Яковом. Но других вариантов пока
