Вроде бы именно об этом говорил вчера Нат? Внезапно поняв суть вопроса, она залилась румянцем.
— Хардстоун хочет, чтобы я пошла на курсы стриптиза?
— Угу.
— И писала об этом для «Меркьюри»? — Кейт снова принялась читать статью. Похоже, все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Для начала необходимо научиться бросать «сладострастные взгляды»… А еще здесь есть раздел, озаглавленный «Работа задом».
— Если тебя это утешит, — произнес Даррен, — Хардстоун потребовал, чтобы я дал объявление в разделе «Рождения и браки». Описал, какой я клевый парень. А потом рассказывал бы в газете о ночах, проведенных с теми, кто откликнется. Я молюсь, чтобы среди них не было Глэдис Аркрайт.
— Какое унижение! — Кейт стиснула зубы. — Ужасная наглость!
— Есть, конечно, один выход.
— Какой?
— Попросить Ната Хардстоуна, твоего лучшего друга, поговорить с отцом.
Кейт бросила на Даррена испепеляющий взгляд, а потом уставилась на часы, висящие на стене офиса. Уже десять. Где же Нат?
— О, я не сомневаюсь, он будет с минуты на минуту, — произнес Даррен, без труда прочитавший ее мысли. — Думаю, он сейчас немного занят. Скорее всего полеживает в шезлонге в окружении невольниц, которые делают ему виноградный пилинг, и листает последний каталог «Порше».
— Ха-ха!
Возникла неприятная пауза, которую в итоге прервал Даррен, предложив выпить чаю.
Кейт закинула голову назад, пытаясь хоть как-то снять напряжение.
— Да, пожалуй. И может быть, немного вишневого пирога. Мне кажется, я его заслужила.
Лицо Даррена вдруг приобрело зеленоватый оттенок.
— На твоем месте я бы не стал.
— Почему?
— Я встретил вчера Джоан, и она наконец-то открыла свой кулинарный секрет. Сказала, раз она здесь больше не работает, можно все рассказать.
— И в чем же он?
— Тебе не стоит этого знать… — Голубые губы младшего репортера скривились от отвращения.
— Что в этом такого ужасного?
Даррен тяжело сглотнул.
— Она считает, что коржи намокают, потому что в вишнях очень много сока. Поэтому, перед тем как положить начинку в пирог… она берет каждую ягоду в рот и высасывает сок.
Воцарилась полная тишина.
— И мы столько лет это ели! — едва смогла вымолвить Кейт.
— Вот именно. А ты думала, что уроки стриптиза — это что-то ужасное!
И они принялись за работу. Перебирая стопку фотографий для раздела новостей, Даррен пожаловался:
— Хардстоун настаивает, чтобы мы обязательно поместили вот это… — Он помахал ярким блестящим снимком — очевидно, его сделал не Колин, а какой-то другой фотограф.
— Что это?
— Викторина и ужин организационного комитета по благотворительности в Соддингтон-Холле.
— Почему мы пишем о нем? Мне казалось, о благотворительных мероприятиях запрещено упоминать, потому что это не приносит никакой прибыли.
— Сам удивляюсь, — иронично заметил Даррен. — Возможно ли, чтобы жена Хардстоуна со всем ее богатым прошлым вдруг оказалась в приличном обществе? Среди имен, указанных на обороте, есть некая миссис П. Хардстоун.
— Фотография «миссис Икс»? О, давай посмотрим! — Кейт выхватила снимок. Третьей слева в ряду крупных дам в маленьких черных платьях стояла хрупкая блондинка в очень маленьком черном платье. — Это она?
Третья и пока последняя жена Хардстоуна интересовала Даррена и Кейт с тех пор, как младший репортер раскопал ее прошлое. Она не только танцевала у шеста в клубе «Стринг-феллоу», но и была актрисой, звездной ролью которой стал исторический фильм под названием «Сексекьюшн» о Генрихе VIII и его женах — все актрисы снимались обнаженными. Эта пикантная подробность всплыла, когда Даррен, исключительно в рабочих целях — новый владелец очень быстро отключил Интернет в офисе «Меркьюри», — изучал порносайты в библиотеке Слэкмаклетуэйта. К сожалению, дополнительной информации получить не удалось, так как младшего репортера попросили покинуть помещение.
— Если как следует попросить ее, она наверняка сможет дать тебе несколько советов о том, как правильно работать задом.
— Отвяжись.
— За весь вечер им удалось собрать всего пятьсот фунтов! — Размахивая снимком, Даррен закружился по кабинету и вернулся к столу. — Это грустно, если учесть, что там под одной крышей собрались все сливки нашего высшего общества: торговцы полноприводными автомобилями и магнаты, разводящие бройлерных кур. Думаю, они просто пришли туда поесть под благовидным предлогом.
Кейт с недоумением приподняла брови и снова принялась за «Ресторанный гид». Журналисты «Меркьюри» когда-то отчаянно боролись за право писать в эту рубрику — считалось, что это шанс сделать интересный и независимый материал и заодно бесплатно поужинать. Газета компенсировала расходы на еду, пытаясь таким образом сохранять объективность, но с приходом Хардстоуна все резко изменилось. Любая забегаловка, оплатившая рекламу в «Мокери» — даже если ее в любой момент могла закрыть Комиссия по здравоохранению и безопасности, — все равно получала восторженные отзывы, которые обязательно публиковались рядом с объявлением. Такая реклама демонстрировала полное отсутствие взвешенного подхода, что стало новым отличительным признаком газеты.
Кейт не знала, как писать статью, потому что ресторан, о котором ей предстояло писать, был исходя из ее собственного опыта худшим не только в округе, но и, возможно, во всей стране. «Ограбление по-итальянски», как она теперь называла свое прежнее место работы, на этой неделе оплатило рекламу на полполосы.
«Аромат Италии в Слэкмаклетуэйте», — начала Кейт. Что ж, в этом была доля правды. Если представить себе грязного бродягу из Генуи с дурным запахом изо рта.
«Историческая кухня». И это тоже верно. У большинства блюд была своя история — ведь перед тем, как отправиться на стол, они долгое время томились на прилавке под стеклом. Некоторые тирамису даже успевали покрыться слоем пыли.
Кейт принялась грызть ручку. Что еще можно написать?
«Незаурядные сотрудники». К счастью, проблемы с поведением у многих из тех, с кем ей довелось тогда работать, постепенно перестали причинять неудобство. В лучшем случаете, кто их вызывал, находились под залогом, в худшем — в бегах.
«Незабываемый вечер». Можно не сомневаться, вечер, проведенный в «Ограблении по-итальянски», навсегда сохранится в вашей памяти. Если вы переживете его.
Время от времени Кейт нетерпеливо поглядывала на дверь, надеясь, что появится Нат.
В другом конце кабинета Даррен что-то бормотал себе под нос.
— Что случилось? — поинтересовалась она.
