личико от любопытных взглядов, а она все всхлипывала и всхлипывала у него на груди.
— Минни, — прошептал он наконец ей в ушко, когда она притихла, — мне необходимо с вами серьезно поговорить. Вы согласитесь сбежать отсюда и пойти со мной на набережную?
Она виновато кивнула, утирая оставшиеся слезы. Артур бережно и нежно накинул на ее плечи накидку, Минни взяла его под руку, и они медленно вышли из ратуши. Было уже десять часов вечера. Ночь была теплой, безветренной, на чернильном небе сияла полная луна. Они пересекли городскую площадь и вышли к набережной. Обессилевшая от танца и переживаний, Минни поскользнулась, и Артур легко подхватил ее на руки.
— Ой, — прошептала она, — вам не тяжело?
— Ну что вы, Минни, — ответил он ласково, — спустимся к самому морю?
— Давайте, — она обняла его за шею, склонив голову ему на плечо и, осторожно ступая, Артур пронес ее по длинной лестнице вниз, прямо к пустынному пляжу.
Неподалеку от дремлющего прибоя он увидел большой плоский камень. Осторожно поставив Минни на ноги, он снял с себя белоснежный китель, предварительно вынув что-то из кармана, и застелил им камень, несмотря на протесты Минни.
— Он же испачкается! — воскликнула она. — Камень еще совсем теплый!
— Ничего, постираем! Вам нельзя сидеть на холодном, ни в коем случае.
Минни, смущенно улыбнувшись и оправив воланы на своем наряде, присела на китель, стараясь не очень его помять. Артур устроился у ее ног. Лунная дорожка спустилась прямо к ним, казалось, до нее можно достать рукой. Было светло и тихо, только негромко шуршали волны. Сильно волнуясь, Артур протянул ей красивую эмалированную коробочку.
— Что это? — прошептала Минни, сердце забилось от сладкого предчувствия.
Артур открыл коробочку. В ней лежало колечко с одним единственным крупным светло-коричневым сверкающим камнем.
— Это коричневый бриллиант?! — воскликнула Минни. — Это же огромная редкость! Откуда?!
— Я привез из Южной Африки, — мягко ответил Артур, — мне хотелось, чтобы нас обручило море, Минни. Звучит несколько высокопарно, но это так. — И, приподнявшись на одно колено, заметно волнуясь, он торжественно произнес:
— Мисс Минни, я люблю вас! Окажите мне честь и согласитесь стать моей женой!
Минни потянулась к колечку, но ответить не успела. Он ее остановил, взяв за руку, будто решился и прыгнул с обрыва.
— Прежде, чем вы ответите, я обязан вам рассказать о себе что-то очень важное, — его голос дрогнул.
— Вы ведь хотели мне это сказать вчера за обедом, а потом в саду, но не решились, не так ли? — тихо спросила она.
— Да, Минни, вы проницательны. Вы заметили мою нерешительность, — обычно звонкий голос Артура звучал глухо.
— Говорите же, не томите! — взмолилась Минни.
Артур глубоко выдохнул, взял ее за руку и сказал, смотря прямо в ее глубокие медовые глаза.
— У меня была жена, Минни.
Минни продолжала смотреть на него с изумлением, не проронив ни слова.
— Вернее, мы не были официально женаты, но я считал Люсиль своей женой, и всегда буду так считать, — сказал Артур твердо.
— Расскажите, — прошептала Минни. Какой-то особой женской интуицией, она уловила, что именно сейчас случится самое решительное и важное испытание их отношений, и что именно от нее будет зависеть, выдержат ли они это испытание.
Артур посмотрел на нее с благодарностью.
— Если помните, все началось с упоминания французского языка, — приступил он к своей исповеди, время от времени поглядывая на Минни. — Когда подошло время выпускных экзаменов в кадетском училище, выяснилось, что французский язык моя ахиллесова пята. Я был первым учеником и президентом класса, а тут мне грозил провал. Я прекрасно читал и переводил тексты, но никак не удавалось мне что-то внятное произнести! Преподаватель посоветовал мне взять несколько частных уроков у француженки, по имени Люсиль Бланшар. Люсиль приехала в Ливерпуль вместе со своим английским женихом, который, к несчастью, погиб в море, а она как-то осталась в Ливерпуле и зарабатывала уроками.
Артур остановился, чтобы перевести дух. Минни, уже понимая, что последует, почувствовала укол ревности, чувство доселе ей неведомое.
— И вот одним таким же летним вечером, я направился в ее коттедж с учебниками под мышкой, и … остался… Вы понимаете меня, Минни? — спросил он почти жалобно.
Она кивнула, хоть и поняла только частично.
— Мне было восемнадцать, а ей тридцать пять лет.
Минни ахнула.
— Неизвестно, что привлекло ее в белобрысом вихрастом мальчишке, либо ей было одиноко на чужбине, но она ко мне привязалась, а я к ней, — просто сказал Артур. — Я переехал к ней жить, и мы жили как муж и жена в течение целых пяти лет.
— Она была красивая? — прошептала Минни.
Артур внимательно посмотрел на нее.
— Кареглазая смуглая брюнетка, очень красивая, да, — тихо ответил он.
Минни судорожно вздохнула.
— Вы не захотели на ней жениться? Из-за разницы в возрасте?
— Это Люсиль отказалась выйти за меня замуж и именно по этой самой причине. Я предлагал, много раз, — его голос стал печальным, — она столькому меня научила! За три года до того, как мы сошлись, умерла моя мама. Я в это время был в плаванье — на целых семь месяцев, даже не смог с мамой попрощаться, — горько сказал Артур, сдерживая слезы.
Минни тихонько пожала ему руку, и Артур с благодарностью посмотрел на нее.
— Я теперь понимаю, что Люсиль стала для меня всем — женой, матерью, подругой, возлюбленной, вобщем — Женщиной с большой буквы в моей жизни. Конечно же я предлагал ей выйти за меня замуж. Мне было безразлично, кто что подумает, всегда было безразлично. Но она каждый раз решительно отказывалась.
Артур замолчал.
— Вы ее любили? — еле слышно спросила Минни, замирая.
Он посмотрел ей прямо в глаза и ответил твердо.
— Да, Минни, я ее любил. Я знал, что меня ждут на земле с любовью и заботой, мне было к кому возвращаться. Конечно же, отец, сестры и братья меня тоже любили, но у них была своя жизнь, свои заботы, в том числе и о хлебе насущном. У Люсиль же не
