Каприви потерпел неудачу в конечном счете от своего дипломатического бессилия и неумения или нежелания интриговать. Он с горечью писал: «Если я не нашел никакого признания, то я должен принять это. Приступая к моей должности, я знал, что едва ли может быть пост, неблагодарнее этого. Но плохо ли, хорошо ли, — за Бисмарком должен был последовать другой канцлер».
Литература
Meisner Н.О. Der Reichskanzler Caprivi. Eine biographische Skizze. Darmstadt, 1969.
Rohl J.C.G. Germany without Bismarck. The Crisis and Government in the Second Reich 1890–1900. Los Angeles, 1967.
Schreck E. Georg Leo von Caprivi. Ein lebensgeschichtliches Charakterbild. Dusseldorf, 1981.
Stribrny W. Bismarck und die deutsche Politik nach seiner Entlassung 1890–1898. Paderbom, 1977.
«Дядюшка императрицы»
ХЛОДВИГ ЦУ ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТ
(1819–1901)
Шестилетнее время правления третьего немецкого рейхсканцлера, князя Хлодвига Гогенлоэ, было бурной фазой развития молодой Германской империи. В течение этих лет Германия окончательно превращается из аграрного в индустриальное государство. Статистика показывает, что в 1882–1907 гг. число занятых в сельском хозяйстве неуклонно сокращалось, а в промышленности возрастало. В 1895 г. между ними было достигнуто равновесие, а в 1907 г. число трудящихся в аграрном секторе составляло 32 %, а в промышленном — 37.
Происхождение и карьера
Князь Хлодвиг Карл Виктор Гогенлоэ родился 31 марта 1819 г. в Ротенбурге и принадлежал к старому, разветвленному роду франконского дворянства.
После изучения права князь поступил на прусскую службу, в 1848 г. был избран во Франкфуртский парламент и в 1849 г. стал послом в Лондоне. После войны 1866 г. он был назначен баварским премьер-министром и стремился вопреки сторонникам сепаратизма к вступлению южногерманских государств в Северогерманский союз. Гогенлоэ реформировал баварскую армию по прусскому образцу. С 1871 по 1877 г. он представлял в рейхстаге Консервативную имперскую партию, во время «культуркампфа» выступал за запрет ордена иезуитов и вследствие этого навлек на себя вражду Центра. В 1874 г. Гогенлоэ занял пост посла в Париже и прилагал все усилия для улучшения немецко-французских отношений. В 1885 г. он стал имперским наместником в Эльзас-Лотарингии и безуспешно пытался примирить местное население с немецким господством.
Сам Гогенлоэ обозначал свое политическое кредо как умеренный либерализм. 26 октября 1894 г. князь получил в Страсбурге телеграмму императора, который приглашал его на пост рейхсканцлера. Официально вступив в должность 29 октября, он стал первым и до 1917 г. единственным непруссаком на посту канцлера.
Хлодвиг цу Гогенлоэ-Шиллингсфюрст
Назначение Гогенлоэ вызвало в Германии общее удивление. Предполагалось, что император предложит этот пост более молодому и энергичному человеку. Позднее стало известно, что Вильгельм назначил Гогенлоэ по совету своего дяди — великого герцога Фридриха Баденского — и своего друга — князя Филиппа цу Ойленбурга. Фридрих рекомендовал почтенного старца как государственного деятеля, который стоит в стороне от всех партий. Но из-за его возраста, уточнял герцог, нужно, однако, придать ему энергичного помощника.
При Гогенлоэ, который понемногу начинал выживать из ума от старости, Вильгельму удалось сменить последних министров, пытавшихся действовать самостоятельно.
Удобный, покладистый канцлер, к тому же еще дядюшка императрицы, как называл его кайзер, с удовольствием получал из придворной кассы секретное дополнительное жалованье размером 120 тыс. марок в год и был совершенно не склонен ставить под угрозу столь теплое местечко. В 1897 г. Гогенлоэ спокойно принял отставку самых талантливых сотрудников: статс-секретаря иностранных дел Маршалла фон Биберштейна, статс-секретаря внутренних дел Бёттихера и адмирала Хольмана. С этого времени и до самой своей отставки в октябре 1900 г. старый князь, по его же собственным словам, был только «марионеткой» и «вывеской».
«Переходный» канцлер
Третий канцлер Германской империи был, по мнению многих историков, полнейшим ничтожеством. Меру этого показывают «Воспоминания» Гогенлоэ, из которых его карликовая фигурка выступает во всем убожестве. Скупой до скаредности, одержимый карьеризмом, который готов был выродиться каждую минуту в лакейство, абсолютно лишенный инициативы и энергии — таков был человек, проделавший во второй половине XIX в. едва ли не самую блестящую карьеру в Германии. Будучи послом в Париже и наместником Эльзас-Лотарингии, он слепо повиновался Бисмарку, хотя порой и с отвращением. Став канцлером, старался угадать и предупредить малейшие желания Вильгельма и только после отставки удосужился понять, как мало красивого было в его роли. От такого канцлера нельзя было ожидать ни непоколебимой стойкости Бисмарка, ни полной достоинства выдержки Каприви. Но Вильгельму это нравилось.
Канцлеру предстояло найти парламентские возможности для осуществления замыслов императора. Опираться на либералов при этих условиях было невозможно. Парламентские принципы Каприви следовало забыть. Приходилось искать новые комбинации. Гогенлоэ искал их недолго.
Прежде всего отставка Каприви примирила аграриев с правительством. Они сразу почувствовали свою силу, ибо было совершенно ясно, что после разрыва с либералами без них обойтись будет нельзя, особенно во всякого рода военных и морских проектах, которые готовило правительство. И аграрии немедленно принялись поправлять свои собственные дела. На сцену вновь выплыл пресловутый проект графа Каница. Проект требовал передачи всей торговли иностранным хлебом в руки государства на началах монополии и законодательного установления минимальной цены на различные сорта хлеба, продаваемого государством. Впервые он был внесен на рассмотрение еще при Каприви, но тогда большинство рейхстага встретило его хохотом и он моментально был отклонен. Но Каниц и его сторонники не сложили оружия. Началась агитация в стране, проект переработали и, когда он был внесен вновь 13 марта 1895 г., к нему отнеслись серьезнее. Но так как в проекте оставались слишком явные следы аграрных аппетитов в виде определенно указанных цен, превышавших вдвое цены на мировом рынке, то он снова не получил одобрения. В третий раз проект быт внесен в декабре 1895 г. с тем изменением, что цены на хлеб предлагалось повысить лишь тогда, когда они окажутся ниже цен мирового рынка. Но рейхстаг вновь не согласился на такую меру. 17 января 1896 г. проект был отвергнут окончательно.
Неудача сильно обескуражила аграриев, и они попытались возместить ее в других сферах. В 1896 г. по их требованию был введен новый биржевой закон, ограничивающий свободу биржевых операций. По мнению аграриев, биржевая игра с хлебом вела только к понижению цен. Правительство пошло навстречу аграриям, не предвидя того бурного недовольства, которое было вызвано биржевой реформой. Она просто взбунтовала крупный капитал и привела к тому, что биржевики объявили бойкот новой бирже: ее здания стояли пустыми, биржевые бюллетени не публиковались, сделки совершались в других местах. Правительство должно было сначала допустить обход закона, а через несколько лет восстановило старые порядки почти в полном объеме.
Правительство чувствовало, что оно обязано поддержать аграриев, ибо находилось в зависимости от них в военных и морских делах. Но одни аграрии правительство не устраивали. Имея против себя Центр и все левые партии, нельзя было добиться большинства. Следовательно, необходимо было договориться с Центром, который при Гогенлоэ был очень силен, — особенно укрепили его положение выборы 1898 г.
Общая программа правительства постепенно выяснилась из тронных и других речей императора и заявлений нового канцлера. Во внешней политике — укрепление Тройственного союза, но в то же время улучшение отношений с Россией с целью предотвращения франко-русского сближения. Внутри — покровительство сельскому хозяйству, торговле и промышленности. Для развития торговли — усиление флота; для осуществления военной и морской реформы — новые реформы имперских финансов.
Первым делом, которым поторопился заняться Гогенлоэ и на котором он жестоко оскандалился, был знаменитый каторжный законопроект — дополнение к уголовному кодексу, которое грозило строгими карами за подстрекательство к наказуемым деяниям, подстрекательство солдат к нарушению дисциплины, а всех вообще — к сопротивлению властям, за нападки на религию, монархию, брак, семью и собственность, а также за одобрение всех этих преступлений. Словом, это должно было стать повторением закона против социал-демократов. Все эти меры в свое время фигурировали в проекте уголовного кодекса, но были провалены рейхстагом. В обществе поднялась волна протеста, ибо стало ясно, что новый закон является таким же покушенем на культуру, каким был и школьный закон. Многие представители литературы и науки опубликовали коллективные протесты. Под одним из них стояли имена известного экономиста Ад. Вагнера, профессора педагогики Фридриха, юриста Фёрстера, Франца Листа, под другим — знаменитого немецкого историка, лауреата
