— Он похож на тебя, — сказал Гаррет.
— А мне кажется, что он похож на моего брата, Хейдена. А Хейден похож на моего отца. Я же больше похожа на маму. Конечно, я могу судить только по фотографиям. Так что Далтон — это напоминание о моих родителях.
Лэйни еле удержалась, чтобы не добавить, что у малыша темные волосы Бена. Она сама не знала, почему не сказала. Наверное, потому что напоминание о Бене вернуло бы напряженность между ними, а этого ей сейчас совершенно не хотелось.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Гаррет.
— Хорошо, — ответила она. — Все закончилось, и теперь я могу немного расслабиться.
— Да, и я тоже, — произнес он с уже знакомой улыбкой, которая снова вогнала Лэйни в краску. Он обошел ее кровать и сел на стул рядом. — Ты выглядишь немного потерянной.
— Мне неловко, — призналась она. — Я сильно вцепилась в твою руку?
— Это звучит как вопрос, с помощью которого женщины так любят заманивать нас в ловушку, — ухмыльнувшись, ответил он. — Я видел, через что тебе пришлось пройти. Так что не переживай.
— Ловкий ход.
— И тебе нечего смущаться. Если ты боишься, что я увидел больше, чем позволяют приличия… — мягко произнес он. — Ну, в общем, я был так взволнован, что даже и не думал смотреть.
Она рассмеялась.
— Спасибо! — Хотя она весело приняла его объяснения, но все еще чувствовала себя скованно. — Спасибо, что был со мной, что держал мою руку. Все эти месяцы я рассчитывала, что Пэтти будет со мной. И я думала, что готова… Ведь я читала все эти книги и ходила на консультации. Делала все, как следовало. Но когда пришло время, запаниковала.
— Я бы не сказал, что ты паниковала. Ты превосходно справилась со всем.
Его похвала была ей очень приятна. И она немного расслабилась.
Далтон скорчил свое маленькое личико и издал пронзительный вопль.
— Ты не мог бы принести мне его?
Ей так не хотелось перемещать свое отяжелевшее и негибкое тело! И к тому же не хотелось, чтобы Гаррет видел, как неуклюже она передвигается. Лэйни и так уже множество раз за этот день чувствовала себя неловко перед этим мужчиной.
Гаррет кивнул.
— Я постараюсь.
Он поднялся и подошел к кроватке.
Лэйни осенило, что до этого Гаррет никогда не держал на руках новорожденного.
— Не бойся, он не укусит, — заверила его она. — Просто положи одну руку ему под головку и поддерживай шею, а все остальное уже несложно.
Гаррет нагнулся и очень осторожно, с огромной нежностью взял малыша на руки. Далтон был таким крошечным, а Гаррет — таким большим… Затаив дыхание, Лэйни смотрела, как мужчина прижал ребенка к груди. По мере того как Гаррет подносил Далтона ближе к себе, плач малыша превращался в редкие всхлипывания. Искорки счастья в глазах Гаррета глубоко тронули Лэйни.
— Он такой маленький, — восторженно прошептал Гаррет. — И легкий. Как будто держишь воздух.
— Разве он не прекрасен? — не удержалась Лэйни. — Я и минуты не могу прожить, не любуясь им. Думаю, что, когда привезу его домой, целую неделю буду просто сидеть и смотреть на него.
Гаррет заботливо передал ей Далтона и сел на стул. Мальчик свернулся калачиком у нее на руках. Она со счастливой улыбкой смотрела на него. Утихший Далтон отвечал ей сонным взглядом светло-голубых глаз. И она ощутила разливающуюся внутри волну спокойствия и тепла. Она поняла, что эта волна распространялась также и на Гаррета. Ведь он был частью того, что сегодня произошло.
Она посмотрела на него и встретилась взглядом с его глазами, в которых на какой-то момент увидела что-то. Что-то, что она боялась точно определить, но от чего по ее телу прошла легкая приятная дрожь.
Это «что-то» заставило ее почувствовать себя женщиной.
Выражение его лица тут же изменилось, но она знала, что не придумала это. На сей раз она была в этом уверена.
— Сколько ты пробудешь в больнице? — спросил он.
— До завтра.
— Кто-нибудь отвезет тебя домой?
— Завтра вечером вернется Пэтти, — объяснила Лэйни. — Я уже позвонила ей и сообщила о ребенке. Она заедет и заберет нас.
— Отлично. А что ты думаешь делать со «Сном и завтраком»?
— Я собираюсь закрыть гостиницу недель на шесть, точнее — на столько, сколько смогу себе позволить.
— Понятно, — Гаррет постоял, сделал несколько шагов к окну, потом вернулся. — Я говорил с Уолтером. Я сказал ему о ребенке.
Лэйни тут же напряглась.
— О…
Она не хотела думать об Уолтере. По крайней мере, сейчас.
— Он передает наилучшие пожелания.
Лэйни ничего не ответила, только инстинктивно прижала Далтона крепче к себе. Защитная реакция сработала у нее с такой силой, как никогда раньше.
— Он хочет помочь тебе, — сообщил Гаррет, серьезно глядя на нее.
— Сколько раз повторять тебе, что мне не нужна помощь?
— Уолтер так много потерял, — тихо продолжал Гаррет, не спуская с нее глаз. — И теперь вдруг узнать, что у него есть внук… это так много значит для него. У него же больше никого нет.
Последовал момент напряженной тишины.
— Это как раз то, чего я боюсь, — наконец тихо ответила она.
— Но тебе не нужно бояться. На этот раз все будет по-другому. Не так, как с Беном.
— Что будет по-другому?
— Я буду рядом.
— Ты и с Беном был рядом.
— Но я не понимал, что происходит. Бен никогда не посвящал меня в свои проблемы. И я до сих пор не совсем понимаю, что происходило с ним. Но обещаю, во имя Бена, что никому не позволю обидеть Далтона, никому.
Не зная, как быть, она смотрела на него. Могла ли она поверить ему?
Означало ли это, что он поверил ей?
— Уолтер хочет только, чтобы вы ни в чем не нуждались. Ведь тебе одной будет сложно содержать и себя, и Далтона, да еще и с закрытым делом. А теперь тебе будут приходить счета от доктора, да и другие непредвиденные расходы появятся. И несмотря ни на что, ты все же вдова Бена.
Гаррет назвал сумму. Для Лэйни она была астрономической.
— И ради чего Уолтер готов расстаться с такими деньгами? — жестко спросила она.
— Тест на ДНК, как я тебе уже говорил. Деньги останутся у тебя. Независимо от результата.
Независимо от результата. Боль пронзила ее. Неожиданная, глубокая боль. И не оттого, что Уолтер не доверял ей. Ей не было никакого дела до того, что думал Уолтер. Да, Уолтер пугал ее, но причинить ей боль он не мог. По крайней мере, такую сильную боль, которую только что причинил ей Гаррет. Осознание того, что Гаррет мог так ранить ее, было шокирующим и обидным.
— Нет! — Эмоции подступили к ее горлу, принеся с собой тошноту.
