Оставив в покое свои губы, которые мне ох как хочется поцеловать, она складывает на груди руки.
– Я намерена пробыть здесь две недели. Вы можете мне предоставить номер на этот срок?
Оторвав от нее взгляд, я смотрю в журнал бронирования.
Будто мне надо проверять. Разумеется, у нас есть свободный номер на две недели. Другие постояльцы заедут только на следующей неделе, да и то это семья Перри, они каждый год к нам приезжают на годовщину свадьбы. Мне просто нужно на что-то переключиться, пока я не совершил какую-нибудь глупость – например, не набросился на нее.
Боже, а меня так и подмывает. Сил нет сдерживаться.
Проветри мозги, Мэттьюз. Никаких подкатов к сексапильной туристке.
У тебя получится.
Ладно. Поселю ее в «Вид на озеро». Это самый дорогой наш номер. И самый красивый. Как раз для такой девушки, как она.
И, судя по эффектному «Мерседесу», на котором она прикатила, очевидно, она может себе это позволить.
К тому же это единственный номер в гостинице, где я не занимался сексом. Не то чтобы это имеет какое-то значение – по отношению к ней. Просто мама с папой провели здесь свою первую брачную ночь. Потому я и не распутничаю в этом номере.
– Можем, – отвечаю я. – По сто семьдесят пять долларов в сутки.
– Хорошо, – говорит она. Даже глазом не моргнула.
Как я и думал. При деньгах. Интересно, это деньги ее отца, или, может, она замужем?
На вид для замужества еще молода, но в наши дни возраст женщины определить непросто. Вот не так давно была у меня одна цыпочка, я думал, ей двадцать лет, оказалось – тридцать. Чудеса пластической хирургии.
Я глянул на ее безымянный палец. Кольца нет.
Взяв ручку, отмечаю в табеле неделю. Достаю из ящика регистрационный бланк, кладу на стойку, пододвигаю к ней, рядом кладу ручку, которой только что писал.
– Заполните, пожалуйста. Имя, фамилия, домашний адрес.
Она берет ручку. Я замечаю, что ее рука дрожит. Странно. Нервничает или от страха?
Бояться тут вроде нечего, значит, должно быть, нервничает.
С какой стати такая красотка стала бы нервничать в моем присутствии? Только по одной причине. Хочет со мной переспать. У них всегда одно на уме.
Нет, я не самонадеян. Просто знаю, что неплохо выгляжу. Нравлюсь почти всем женщинам. Вернее, не почти, а всем. Волосы, татуировки. Им нравятся плохие парни, а я плохой. Что тут скажешь?
Но эта девочка не избалована земными наслаждениями. Сразу видно. Неопытная, оттого и нервничает. Может, еще и девственница.
Да нет, вряд ли… с такой-то внешностью!
Она заполнила бланк, возвращает его мне. При передаче бланка случайно соприкоснулась со мной пальцами. Отдернула руку как ошпаренная.
Странно. Обычно женщины стремятся меня потрогать.
Я смотрю в бланк, читаю ее имя.
Мия Монро.
Вот-те на, почти Мэрилин Монро, но не совсем.
Я не вслух это сказал?
Я глянул на нее. Она смотрит в сторону холла.
Вроде нет. Слава яйцам.
– Мне нужны данные вашей карты, и мы закончим. Деньги с карты будут списаны только по выселении.
– Хорошо. – Она наклоняется к своей сумке. Пользуясь случаем, я перегибаюсь через стойку, чтоб посмотреть, какая у нее задница.
Симпатичная попка. Очень.
Только зря я проявил любопытство, вот опять возбуждаюсь.
Она выпрямляется, протягивает мне карту.
Я ввожу сумму в платежный терминал, кладу его перед ней.
– Вставьте карту… теперь пин-код.
Я забираю терминал, жду, когда он дзинькнет.
Дзинь. Вытаскиваю карту из аппарата, возвращаю ей.
На этот раз она постаралась не коснуться меня.
Сует карту в задний карман джинсов. Хотел бы я оказаться на месте этой карты.
Я хватаю ключи от номера «Вид на озеро» и выхожу из-за стойки.
– Сюда, пожалуйста.
Она берет свои сумки, с трудом поднимает их на плечо. Только теперь я замечаю, насколько у нее усталый вид.
Блин, оформляю ее по всем правилам, а она на ногах едва стоит. Ну полный мудак. Разве мама этому меня учила?
– Давайте я понесу. – Я протягиваю руку, хочу забрать у нее сумки.
Она колеблется. Вцепилась в свои сумки, прижимает их к себе.
Что это она? Думает, убегу с ее вещами?
Я опускаю руку, чешу голову.
– Носить ваши сумки – моя работа. У нас здесь нет специальных носильщиков. – Я улыбаюсь, чтоб не показаться совсем уж хамом. Она же все-таки клиент.
Гостья разжимает пальцы, стискивавшие ручки сумок, снимает их с плеча, передает мне.
– Спасибо, – благодарит она своим мелодичным голосом.
Она говорит мало, но если уж говорит… это классно.
Потом она улыбается.
Прежде я назвал ее сногсшибательной. Беру свои слова обратно. С этой своей улыбкой она просто прекрасна.
Не припомню, чтобы в отношении какой-нибудь женщины я употребил эпитет «прекрасна». Это впервые.
Если ей удается быть прекрасной в огромных безобразных темных очках, скрывающих, как я полагаю, лучшую часть ее лица, можно только догадываться, как она выглядит без них.
И как выглядела бы подо мной.
Обнаженная.
Я перекидываю ее сумки через плечо и иду в номер с видом на озеро.
Нельзя тебе заниматься с ней сексом, Мэттьюз.
Мой член, конечно, не согласен. Да, мой член абсолютно убежден, что я мог бы трахаться с этой цыпочкой две недели напролет и ни разу бы не заскучал.
Кого я обманываю? Через неделю я взвою от скуки. С Шоной меня хватило на неделю, так у нее буфера какие и ноги от ушей.
Но даже при таких своих достоинствах Шоне далеко до Мии Монро.
Однако сколь бы соблазнительной она ни была, с выдержкой у меня проблемы. А в данный момент деньги важнее. Ну и Бет, конечно, нужно доказать свою благонадежность.
Я останавливаюсь перед «Видом на озеро». Отпираю дверь, включаю свет, вхожу в номер, кладу ее сумки на кровать.
Поворачиваясь, вижу, что она все еще стоит в коридоре.
Невооруженным взглядом заметно, что она напряжена. Смотрю на ее руки. Они опять дрожат.
Что с ней? Я думал, она изнывает от вожделения, но нет, дело не в этом. Тут что-то другое.
Она обнимает себя, скрестив на груди руки, выпрямляет спину.
Неспешным шагом я иду к ней. Она отступает в сторону, давая мне пройти.
– Вот ваш ключ. – Сохраняя дистанцию, я протягиваю ей ключ.
Она высвобождает одну руку, берет у меня ключ.
Теперь я стараюсь не соприкоснуться с ней. Хотя очень хочется. Что-то подсказывает мне, что сейчас это было бы лишним.
– Завтрак с семи до половины девятого. – Завтра у Полы выходной, так что завтрак придется готовить мне. Пола у нас – горничная и кухарка. Работает давно, сколько я себя помню. – Ужин мы не готовим, но в округе полно ресторанов, – добавляю я, завершая наш рекламный ролик.
