Женщина затушила сигарету о подошву ботинка и изобразила неприличный жест искалеченным окурком.
– Извините, мэм, – сказал сержант, обращаясь к Ли. – Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
– Я на самом деле ищу свой кабинет.
Он прочел ее имя на бирке, занервничал и обернулся через плечо на дверь за стойкой, на которой не было вывески.
– Гм… все думали, что вы прилетите через несколько часов. Я сейчас позвоню и доложу…
– Не беспокойтесь, – сказала Ли, пересекая поле безопасности и обходя столы, покрашенные под дерево, чтобы попасть в находившийся в глубине кабинет.
Она прошла по узкому коридору, обшитому по полу и потолку решеткой серого корабельного цвета. Кабинет начальника службы безопасности был второй справа; на месте, с которого убрали имя Войта, кое-где отлетела краска. Клейкая пленка не хотела отрываться, поэтому буква В и куски Й и Т были все еще видны.
– Король умер, – пробормотала она про себя, – да здравствует король!
Дверь кабинета была открыта. Она вошла и увидела двоих, шаривших в ящиках стола. Сумка с ее вещами стояла на полу рядом со столом. Ее уже доставили с транспортного судна. Она не была уверена, но ей показалось, что в вещах тоже копались.
– Джентльмены, – спокойно сказала она.
Оба вытянулись по стойке «смирно». «Оракул» Ли вытащил их личные дела сразу же, как только она прочла имена на бирках. Лейтенант Брайан Патрик Маккуин и капитан Карл Кинц. Формально они оба находились у нее в подчинении, но состояли на службе в планетарной милиции Мира Компсона, а не у миротворцев. По опыту Ли знала, что они могли быть кем угодно, от кристально честных местных полицейских до уличных головорезов в форме. Это также означало, что, как бы она ни старалась, ей будет не по силам преодолеть их лояльность своей конторе, поскольку в глубине их сознания всегда пряталась мысль о том, что рано или поздно она уедет, а они будут отвечать перед компанией.
Оба были крупными мужчинами. Ли осознала, что инстинктивно измерила их, прикинув рост, вес, тонус мышц и наличие специального оборудования внутри.
«Разве прилично так думать об офицерах, подчиненных тебе», – подумала она.
– Мэм, – произнес Маккуин.
Он выглядел долговязым светловолосым ребенком с веснушчатым лицом. Даже в такой ранний час на нем была безупречно отглаженная форма.
– Мы тут чистили стол Войта, хм, ваш стол. Мы не ожидали, что вы так скоро прибудете.
– Конечно, – ответила Ли.
Маккуин перебирал в руках пачку карточек: создавшаяся ситуация смутила его, а он был слишком молод, чтобы скрыть свое смущение.
Кинц, напротив, стоял, глупо улыбаясь, словно ему было наплевать на то, что она думала.
– Пора бы сообщить Хаасу, что она уже здесь, – сказал он и прошмыгнул мимо Ли в коридор, не извинившись.
Ли промолчала; нет никакого интереса начинать драку, если не уверен, что победишь.
– Мне действительно неудобно, – сказал Маккуин. – Нам следовало бы убрать кабинет и встретить вас у таможни. Это все из-за пожара, мы после него как маньяки. Спасательные работы, идентификация тел, уборка. Мы на самом деле в цейтноте.
Она взглянула на лицо юноши. Припухлость вокруг его глаз говорила не об одной, а о нескольких бессонных ночах в течение нескольких последних циклов станции.
– Хорошо, – спокойно сказала она, – по крайней мере, у вас нашлось время, чтобы позаботиться о доставке моих вещей.
Он кашлянул, услышав эти слова, и Ли заметила, как он покраснел.
– Это все Хаас приказал, – сказал он, предварительно взглянув на решетки сверху и снизу, чтобы убедиться, что в соседних комнатах никого не было. – Я здесь ни при чем.
– Хаас. Это руководитель станции? Маккуин кивнул.
– Значит, Брайан, милиция здесь так работает? Компания вам потихоньку приплачивает?
– Нет! Поинтересуйтесь в моем личном деле. Я просто хочу убраться отсюда и поступить в Военный колледж.
Итак, Маккуин хочет пропуск на учебу на Альбе. А чего еще желать на такой периферийной планете, как Мир Компсона? Квантовый способ перемещения в пространстве подхлестнул межзвездную экономику. Теперь информация, товары и некоторые специально оборудованные люди могли пересекать межзвездные расстояния почти моментально. Но телепортации с планет, оборудование виртуальной реальности и время доступа к спин-потоку все еще стоили так дорого, что большинство колонистов за всю жизнь ни разу и не покинули свои планеты, оказавшись на мели межзвездной экономики. Для колонистов с амбициями военная служба иногда была лучшим выходом.
И она сама тоже пошла этим путем.
Ли запустила своего «оракула» покопаться в файлах Маккуина, и он выудил оттуда целый поток данных: от классов начальной школы до записей в государственной школе в Хелене. Было здесь и несколько заявлений на прием в колледж на Альбе, все с отказом.
– Наверное, тебе очень хотелось поступить, – сказала она. – Ты три раза писал заявление.
Маккуин удивился.
– Этого нет в моем личном деле. Как?..
– Войт не давал тебе рекомендацию, – сказала она, слегка бередя его старую рану. – А почему?
Он покраснел еще гуще. Ли посмотрела на его лицо и увидела там душевное страдание, смущение и искреннюю надежду.
– Не переживай так. Будешь добросовестно работать, пока я здесь, и попадешь на Альбу.
Маккуин сердито замотал головой:
– Со мной не нужно договариваться, чтобы я выполнял свои обязанности.
– А я и не договариваюсь, – сказала Ли. – Тебе выбирать. Будешь хорошо работать, я постараюсь, чтобы об этом узнал тот, кому надо. Это понятно?
– Это – понятно.
Он начал говорить еще что-то, но, прежде чем Ли услышала, из коридора донесся звук чьих-то быстрых шагов.
Шаги умолкли, и в дверном проеме показалась голова Кинца.
– Хаас хочет видеть ее. Сейчас.
Стол Хааса плавал среди звезд.
Он был вырезан из монолитного двухметрового куска конденсата по качеству ниже коммутационного класса. Скорее диковина, но все же бесценная. Полированная поверхность подчеркивала сланцеобразную структуру породы, из которой он был вырезан. Блестящие грани отражали звезды, светившие сквозь прозрачную керамическую панель пола, поэтому казалось, что стол висел в пустоте, погруженный в отраженный звездный свет.
Хаас был крупным человеком с массивной шеей, широкими плечами и аурой решительно сдерживаемой силы. Казалось, что ему нравилось давать волю чувствам, но он научился сдерживать себя железной самодисциплиной. И он совсем не походил на человека, который, по мнению Ли, должен управлять шахтой, являвшейся «драгоценностью короны» АМК.
Он был одет с иголочки. Костюм отлично сидел на его широкой фигуре даже в гравитационных условиях станции. Он, видимо, потратил немало денег на генотерапию и косметическую хирургию, чтобы сделать лицо с таким массивным подбородком и выражением агрессивного стремления к законопослушанию. Тяжелая жизнь оставила на нем свои следы, а пожатие его мозолистой руки, когда он поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать Ли, было крепким, как у человека, занимавшегося тяжелым физическим трудом в условиях сильной гравитации.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
