Вера Алексеевна продолжала подыгрывать:
— Да-да, растительной жизнью. Мы, сосны, тоже так думаем. Правда, людей очень много…
Стив ответил:
— А когда они еще лазали по нашим ветвям, их было гораздо меньше. Сейчас их миллиарды. Они нас вырубают, выкорчевывают, делают из наших тел свои приспособления, едят наших детей. Но все равно на каждого человечка приходятся сотни наших! И потом, если б они знали, что мы ими тоже питаемся… Ведь там, внизу, под корнями, их гораздо больше, чем здесь, наверху. Ничего. Подождем немного, скоро их не будет.
— Подождем, подождем, — покивала Вера. — Жили мы миллионы лет без них и как-нибудь еще миллионы проживем. Потому что мы спокойны. Спокойны, расслабленны, никуда не спешим…
Вера, привычно подражая движениям, мимике, ритму дыхания и угадываемому сердечному ритму, присоединилась к настроению сидящего рядом человека, пытаясь в этот момент стать им. Как обычно, несколько мгновений ожидания — получится или не получится? — и, наконец, возникает особое ощущение резонанса, единой волны. И как обычно, когда волна поймана, все дальнейшее похоже на полет.
— Вас обдувает волна теплого воздуха… Он вам приятен… Вы хотите спать… Глубоко и спокойно…
Стив уже откинулся на спинку дивана. Он даже посапывает немного. Лученко продолжает в том же ритме, тем же голосом:
— Вы чувствуете себя лучше. Становитесь спокойнее. Сильнее и веселее. Хотите жить и радоваться. Вы способны ко всему самому хорошему. Все окружающие вас любят. Они гордятся вами.
Вера искоса глянула на студентов. Щеки порозовели, глаза прикрыты, они тихонько раскачиваются. Спят. Отлично… Она обратилась к Стиву:
— Сейчас вы проснетесь бодрым и уверенным. Только вы. Я считаю от пяти до одного. На счет «один» вы проснетесь с отличным настроением. Пять… четыре… три… два… один!
Стив открыл глаза, потянулся. Оглянулся кругом, зевнул:
— Э-эх! Хорошо поспал. Выражение лица его стало совсем иным, в глазах проснулось любопытство. Но тут он увидел спящих ребят.
— Все в порядке, — сказала Вера. — Они спят, чтобы не мешать нашему разговору. Передо мной можете не притворяться. Я от Олега Чепурного.
И объяснила ему, кто она и зачем пришла.
— Наконец-то! — воскликнул Стив. — Сколько мне тут еще сидеть? Что вообще случилось?
— Случилось то, что во время вашей игры был убит работник милиции. И это уже не игра.
— Черт, так я и думал, — огорчился Стив. — Но я тут ни при чем.
— Надо еще разобраться, кто при чем и что вообще произошло, — заметила его собеседница. — А вам просто не повезло.
— Ничего себе «не повезло»! — возмутился незадачливый игрок. — Я бизнесмен, и у меня масса дел! Мне некогда сидеть здесь и ждать, пока во всем разберутся!
— Ну вот я и пришла, чтобы начать разбираться, — сказала Вера.
Добившись доверия пациента, она задала много вопросов, спросила и про начало игры в музее. Как прятался, кого видел, что слышал…
— А как же все-таки я? — в свою очередь забросал ее вопросами Стив, когда кончились десять минут и Лученко уже собралась уходить. — Сколько мне еще тут находиться? Где этот Чепурной, почему не вытащит меня отсюда? Вы верите, что это не я убил милиционера?!
— Отдыхайте спокойно, — как можно мягче сказала Вера. — Не нужно волноваться. Обещаю, что помогу. А вытащить вас отсюда может только тот, кто поместил.
— То есть…
— Нуда, милиция. Что ж тут такого. Как только они поймут, что вы тут ни при чем, — выпустят. Повторяю, не волнуйтесь. Я вам верю. А в другой раз, — не удержалась она, — выбирайте у господина Чепурного игру попроще. Пусть вас напоят водкой в бане, усыпят и перенесут самолетом в Питер. Будете там ходить и спрашивать у прохожих: «Это правда Санкт-Петербург? Город на Неве?»
Стив притих. А она повернулась к студентам:
— Сейчас вы проснетесь, — сказала она с другой интонацией, — и не будете помнить ничего из того, что здесь услышали. И… раз!
Она щелкнула пальцами. Студенты открыли глаза, посмотрели на Лученко, потом на Маркоффа. Увидели на его лице нормальное выражение.
— Круто… — выдохнул парень. А девушка спросила:
— Он уже здоров?
— Нет, что вы, — сказала Вера Алексеевна. — К сожалению. Если б так просто можно было вылечить… Через несколько часов или завтра начнется опять. Ему назначат лечение, оно поможет изменить его глубинный самонастрой, и тогда уж, недели через две, ждите улучшения.
Они покинули палату, студенты сразу куда-то ушли, а она задумалась. Наташа немедленно, как только у нее дойдут руки, «раскусит» Стива Маркоффа и отдаст свое экспертное заключение в милицию, или кто там его требует — может, в прокуратуру. И тогда американского мученика сразу переведут отсюда в менее комфортные условия. Или нет? Он же иностранец, да и Чепурной, наверное, нажмет какие-то рычаги. Но все же должна ли она озаботиться этим? Наверное, да, если взялась за дело.
Уговорить Наташу немного потянуть с экспертизой не составило никакого труда.
— Ну, как? Подходит для диссера? «Пограничник»?
— Не думаю. Знаешь, Королек… Похоже, это ваш клиент, а не ментовский. Но боюсь, он свои доллары захочет оставить американским психиатрам. В какой-нибудь дорогой клинике.
— Ничего. Пусть сперва у нас полежит, обследуется! При нашей нищете больной миллионер — это тебе не жук в коробочку начхал! Сто баксов за палату на улице не валяются…
— Ой, Натка! Как бы его у вас менты не забрали. Им ведь поскорей дело ему пришить надо!
— Да ладно, у нас и так работы, отчетов всяких навалом, истории болезней писать… Подождут с экспертизой. Тем более наш главный уехал в санаторий печень лечить. Я без него не хочу одна за все отвечать. Так что полежит миллионерчик.
— Правильно, Ташенька! Ты всегда была умницей. Если ментам так надо, пусть вызывают американских психиатров, проводят консилиум. — Теперь уже Вера не сомневалась: время для работы у нее есть.
Выйдя во двор, усыпанный оранжевыми листьями клена, она позвонила на мобильный Олегу, чтобы забрал ее из Кирилловского монастыря, как они и договаривались. Через пятнадцать минут подъехал огромный черный джип с приплюснутой крышей, похожий на броневик и размером с микроавтобус. Внутри было очень комфортно.
— Ну что? — встревоженно спросил Чепурной. — Как там мой клиент? Действительно повредился умом?
— Он в полном порядке, — сказала Вера. — Напуган, конечно, но это оттого, что милиция подозревает его в убийстве. У него хватило ума сообразить, что в больнице поспокойнее будет, чем в камере.
— Так он просто играет психа? — сразу схватил суть бизнесмен.
— Да, причем очень легко. Просто рассказал в милиции, с кем он по вашей милости ночью в музее встречался.
Милиция, наверное, от этих рассказов сама чуть не рехнулась.
— Ха! — Олег Аскольдович очень развеселился. Его смех был отрывист и короток, но щеки при этом излучали довольство, а глазки сверкали. — А скажите, Верочка, это все-таки он убил или нет?
Вера помолчала. Машина быстро и плавно, как скоростной корабль, несла их к центру города, в музей. Говорить или нет? Вера решила не изменять своим привычкам.
— Знаете, давайте сразу договоримся, Олег: я вам сообщаю только то, что считаю нужным. И ровно столько, сколько сочту необходимым. Будем разговоры разговаривать тогда, когда наметится результат. А о процессе вы беспокоиться не должны. Хорошо?
— Договорились! — поднял ладони Чепурной. — Еще какие будут предложения? Просьбы?
Вера взглянула на него и поняла, что он врет. Будет приставать с разговорами, будет что-то делать по-своему. Но ни желания, ни времени воспитывать нового знакомого у нее не было. «Посмотрим», — решила Вера. Они уже остановились возле музея. Вера открыла дверь, повернулась к мужчине и сказала:
— Просьба такая: я с вас денег за свою работу не возьму, а возьму игрой. Только не вашей, а той, какую сама выберу.
— Вот интересно! — Олег был озадачен. — Как скажете. Игрой так игрой!
Они поднялись по каменным ступеням, прошли мимо мрачнолицего охранника. В холле было прохладно и сумрачно, темнели статуи и деревянные резные скамьи у стены. Возвышались старинные часы-башня, всегда стоящие на страже времени. Вдалеке, у кассы, где продавались билеты на экскурсии, болтал с билетершей второй охранник. Чепурной провел Веру за гардероб, в какой-то коридор, и они оказались в тесной приемной.
— Люсечка, — галантно обратился он к женщине за офисным столом, — вот, прошу любить и жаловать, мой эксперт по нестандартным ситуациям Лученко Вера Алексеевна. Она будет здесь некоторое время работать, задавать вопросы. А вы и сами отвечайте, и всем передайте, чтобы способствовали. И не обижайте ее!
— Все шутите, Олег Аскольдович, — улыбнулась немолодая «Люсечка», с любопытством глядя на Веру.
