— Как ты можешь знать, кто именно доставит вам неприятности? — спросил ее Малыш.
— Просто будьте ей благодарны за то, что она знает, — сказала Мышка.
Малыш не отрывал пристального взгляда от Пенелопы. Наконец он вздохнул и отвел глаза.
— Вечно мне не везет, — пробормотал он.
— Вы это о чем? — спросила Мышка.
— Последняя вещь, которую я хотел бы получить, — это преимущество над противником. И похоже, что я получил его, хочу я того или нет.
— Всего лишь на четыре дня, — ответила Мышка. — А потом можете связаться хоть с тремя сотнями убийц одновременно, если вы именно этого хотите.
Малыш пожал плечами, взял Пенелопу за руку, вышел на покрытую пылью улицу и направился к ближайшему из двух местных отелей. Мышка обратила внимание, что, несмотря на свое очевидное стремление к смерти, он тем не менее держал Пенелопу за руку левой рукой, в то время как правая все время находилась всего в паре дюймов от акустического пистолета.
Мышка села за угловой столик, и через несколько мгновений к ней подошла рыженькая официантка.
— Что желаете? — спросила девушка.
— Пиво, — сказала Мышка. Глупо было бы заказывать пиво определенной марки: в мире, столь близком к центру Галактики, наличие любого пива — уже достижение.
— Минутку, — ответила официантка.
— И я хочу встретиться с Карлосом Мендосой.
— С кем?
— Нынче его называют Айсбергом.
— Вы с ним встретитесь.
— Когда?
— Когда это будет ему удобно, — ответила официантка. — Он знает, что вы здесь. Ваш заказ за счет заведения. Ваша комната — тоже.
«Да, — мрачно подумала Мышка, — еще бы ему не знать, что я здесь».
— Он подойдет к вам, когда будет готов, — закончила официантка.
Она прошла в бар, вернулась с заказанным пивом и снова исчезла за дверью. Мышка некоторое время отсутствующим взглядом смотрела на свой стакан, потом поднесла его к губам и сделала один большой глоток. Когда она поставила стакан обратно на стол, то обнаружила напротив себя сидящего Айсберга.
— Давно мы не виделись, — сказал он.
— Да, давненько.
— Я думал, тебя уже нет в живых. Я рад узнать, что ошибался.
Наступило долгое, неуютное молчание.
— Как ты жила все это время? — спросил он.
— Хорошо. А ты?
— Потихоньку.
— Когда ты оставил службу? — спросила Мышка.
— Девять лет назад, — ответил Айсберг. — Я решил тогда, что пятнадцать лет — достаточный срок для кого угодно.
— Да, пожалуй.
Снова последовало молчание.
— Я бы никогда не подумал, что тебе захочется меня снова увидеть, — сказал он наконец. — Я думал, это будет мучительно для тебя.
— Так оно и есть, Карлос. Но мне нужна услуга.,
— Вот как?
Она кивнула.
— У меня неприятности.
— Судя по тем взглядам, которые бросают на тебя некоторые из присутствующих, — сказал он, кивая в сторону охотников за премиями, — у тебя крупные неприятности.
— Говорят, что ты управляешь этим миром, — продолжала она, не обращая внимания на его замечание. — Говорят, что здесь ничего не происходит без твоего разрешения. Это правда?
— В принципе.
— Мне нужно безопасное укрытие, место, где я могла бы переждать пару недель.
— Всего-то пару недель?
— Через месяц здесь будет столько охотников за добычей, что ты не сможешь выдворить их с планеты, даже если захочешь.
В появившейся на его губах улыбке не было и тени веселья.
— Ты была бы удивлена, если бы знала, что я могу творить в своем собственном мире.
— Все равно через месяц мы улетим, может быть, даже раньше. Но мне нужно некоторое время, чтобы обдумать свой следующий ход, не пугаясь каждой мелькнувшей тени.
— Значит, ты полагаешь, что все эти джентльмены удачи не последуют за тобой, когда ты все-таки улетишь?
— Если ты сможешь организовать нам фору в десять часов, то это все, что мне нужно.
— Это можно устроить.
— Значит, мы можем полагаться на твое покровительство?
— Одному из вас оно не нужно, — сказал Айсберг, — И, насколько я знаю, он скорее всего и не желает его.
— Значит, ты знаешь Вечного Малыша?
— Я знаю о нем, — ответил он и замолк. — Почему он в одной компании с тобой?
— Я наняла его… но я смогу позволить себе такую трату не более чем еще на несколько дней.
— Кого он должен убить?
— Не знаю, — сказала Мышка. — Любого, кто попытается убить меня.
Айсберг поразмыслил, потом, сказал:
— Если эта девочка та, о ком я думаю, то работа ему не по плечу.
— И кто же она, по-твоему?
— Пенелопа Бейли.
Мышка кивнула.
— Каким образом ты… э-э-э… приобрела ее? — спросил Айсберг.
— Я освободила ее, когда она была в плену у какого-то иножителя в гостинице на Вестерли.
— Ты бы лучше украла мегатонную бомбу со склада Флота, — сказал Айсберг с кривой усмешкой. — Ты была бы в значительно большей безопасности.
— Я не знала, кто она такая, — сказала Мышка. — Я просто увидела маленькую девочку, прикованную в номере иножителя, и я решила, что не могу ее просто так оставить. — Она помолчала. — И с тех пор мы в бегах. Я думаю, что сейчас за нами охотятся тридцать или сорок человек, что-то около того.
— Тридцать или сорок? — повторил Айсберг со смешком.
— Вполне возможно.
— Так ты еще до сих пор не знаешь, что ты натворила, так?
Она нахмурилась:
— Что ты хочешь сказать?
— Эту маленькую девочку пытаются найти три правительства, и приблизительно две сотни очень решительно настроенных мужчин и женщин полны желания заявить о своем праве на награду.
Мышка посмотрела на него с изумлением.
— Три правительства? — переспросила она.
— По меньшей мере.
Она погрузилась в молчаливое переваривание того, что только что услышала.
— Я и подумать не могла, что на всей Границе найдется две сотни джентльменов удачи.
— Теперь их две сотни.
Мышка потрясенно покачала головой:
— И все из-за Пенелопы?
— Именно, — ответил Айсберг.
— А как насчет тебя? — вдруг резко спросила она.
— Что — насчет меня?
— Ты тоже заинтересован в вознаграждении?
Он отрицательно помотал головой:
— У меня достаточно денег, и я оказал Республике достаточно услуг.
Она уставилась на него:
— Ты, вероятно, последний человек, которого я бы стала просить об услуге, но нам нужна твоя защита.
— Нам?
— Мне и Пенелопе.
— Ей не нужна защита, — сказал Айсберг. — Тебе — да, но только не ей.
— Я не позволю никому забрать ее и посадить под замок в какой-нибудь лаборатории.
— Большинство из них не хочет этого.
— Есть по крайней мере один — Тридцать Два.
Он вдруг напрягся и подался вперед, заглянув ей в глаза:
— Что ты знаешь о Тридцать Два?
— Только то, что она как-то была у него в руках и что он хочет ее вернуть, — ответила Мышка. — А что знаешь о нем ты?
— Больше тебя, — сказал Айсберг и нахмурился. — Как он мог упустить ее? Он самый дальновидный и осторожный человек из всех, кого я знаю.
— Откуда ты его знаешь?
— Я имел с ним дело когда-то.
— В те далекие времена, в свою бытность главным шпионом? — спросила она сардонически.
— Главный шпион — это просто тот, кто занимается наймом шпионов на работу, — отозвался Айсберг.
— Я знаю. Вот как ты нанял меня, например.
— Абсолютно точно.
— Не случалось ли тебе нанимать и его?
Айсберг покачал головой.
— Мы работали на разные агентства. Время от времени наши дорожки пересекались. — Он запнулся, собираясь с мыслями. — Он был лучше всех, намного лучше. Я не могу себе представить, чтобы он оказался настолько небрежным, что девчонка сбежала. Она, наверное, действительно может все то, что ей приписывают.
— Она просто насмерть перепуганная малышка, которая даже не знает, на какой планете родилась.
— А еще она самое потенциально мощное оружие во всей Галактике, — сказал Айсберг.
— Она всего лишь маленькая девочка.
— Маленькие девочки вырастают, ты же знаешь.
— Но ее способности очень ограниченны.
— Способности тоже могут развиваться.
Мышка покачала головой.
— Все, что она умеет делать, — это угадывать, когда кто-то собирается причинить ей зло.
— А тебе не кажется, что кто-то с даром предзнания, чьи способности еще в зачаточном состоянии, может представлять угрозу?
— Для кого? — требовательно спросила Мышка. — Для головорезов, которые за ней охотятся?
— Для любого человека и любого мира, которые ей почему-либо не понравятся.
— Не будь смешным!
— Разве? Подумай: из того, что я слышал, в том числе и от тебя, ты путешествуешь с ребенком, который может сделать так, что взрослый человек упадет на месте и умрет.
— Все происходит вовсе не так, как ты думаешь, — сказала Мышка.
— Ты хочешь сказать, что она не может заставить человека умереть?
— Это не так просто.
— Мне кажется, что это именно так просто.
