Он спустился по ступенькам, подошел к тому месту, где она замерла как вкопанная.
— Я ждал, пока ты вернешься, — сказал он мягким голосом. Затем, взяв ее за руку, повел по дорожке. — Я хочу тебе кое-что сказать.
На террасе был занят только один столик, за которым пили кофе четыре человека, остальные обитатели отеля, вероятно, уже спали.
Все еще держа девушку за руку, Рауль подозвал бармена и заказал для себя кока-колу с ромом. Но только для себя. Затем, выйдя на террасу, отрывисто бросил:
— Садись.
— Почему вы злитесь? — недоуменно спросила Мария.
— Ты здесь не для того, чтобы прохлаждаться с мальчиками, а для того, чтобы ухаживать за моей теткой, — ответил холодно Рауль.
— Но она разрешила мне, — запротестовала девушка, — да и была я лишь в соседнем отеле. Мы смотрели видео.
— Да, которое началось в десять и закончилось через полчаса, — сказал Рауль. — Сейчас же начало двенадцатого.
— Мы сидели в баре, обсуждали фильм.
— А что ты пила? — Его выпытывающая манера напомнила ей об отце. Но он не отец! И хотя он помог ей с этой работой, он даже не ее работодатель. Она отвечает только перед мисс Дисарт! Поколебавшись мгновение, она выпалила:
— «Огненный рассвет»! — Название этой кактусовой водки, написанное мелом на доске, Мария часто встречала у входа в бар в Плайя-дель-Кармен.
Она никогда не пила ее, так как один запах внушал ей дикое отвращение. Но она прекрасно знала, что мексиканцам нравится эта водка, да и ее отец был не прочь пропустить стаканчик-другой на сон грядущий.
— Ну и как, понравилось? — спросил Рауль.
Предвидя, что если скажет «да», то он поймет, что она не пила, и, решив лишить его этого удовольствия, она ответила:
— Нет, но я не вижу ничего плохого, если бы даже и попробовала. Мне уже девятнадцать, а не девять, как вам известно.
— Ты ведешь себя, как только что вылупившийся цыпленок. Твой отец вверил тебя под нашу опеку, думая, что мы сможем защитить тебя от соблазнов, которые тебе еще не ведомы. К сожалению, жизненный опыт моей тетки в некотором плане ограничен. Она отождествляет хорошие манеры и чистые ногти с нормами морали, которые неприложимы к различным десятилетиям. Она же продолжает жить категориями своей молодости.
— Она же разглядела Джульетту насквозь, — сказала девушка. — Манерами та не блещет, а что касается моральных устоев… Я не думаю, что она даже знает, что это такое.
От удивления брови Рауля поползли вверх:
— Тебе не кажется, что это весьма жесткое обвинение?
— Не более чем то, что Крис, как вы, вероятно, считаете, хотел соблазнить меня. Я-то пообщалась с вашей подругой, а вы даже не видели Криса.
— Не сомневаюсь, что встречу его завтра. Но если, околачиваясь здесь завтра, он увидит, что я присоединился к честной компании, вряд ли ему взбредет в голову попросить подбросить его в Уксмал. В машине места для него уже не будет, — мрачно заметил Рауль.
— Я думала, вы заняты, — ответила девушка, — ведь вы по этой причине не можете сопровождать мисс Дисарт.
— Это основная причина. Спасибо.
Последнее относилось к бармену, принесшему его заказ.
— Может быть, принести сеньорите воды со льдом? — спросил тот.
— Нет, спасибо. Сеньорите уже пора спать. Думаю, что в номере она найдет стакан воды, — ответил Рауль.
— Конечно, сеньор, — кивнув Раулю и улыбнувшись, Марии, бармен ушел.
— Я не ребенок! — возмутилась девушка. — Я заслуживаю, чтобы со мной обращались нормально, как со всеми!
Но, казалось, Рауль проигнорировал ее замечание.
— Довольно милый столик, — сказал он, поднимая стакан с плавающим в нем кусочком льда. — На первый взгляд настоящая старина. Скорее всего, привезенный, а может быть, хорошая здешняя копия.
Посмотрев на девушку, он добавил:
— Очарование старинной мебели — одно из немногих удовольствий в этой жизни.
Затем, скрестив свои длинные ноги, сделал еще один большой глоток.
Но как только Мария захотела встать и уйти спать, он ухватил ее за руку и сказал:
— Хорошо. Я могу привести тебе пример, как бы я обращался с тобой, будь тебе лет двадцать пять, будь у тебя куча любовников и будь ты здесь одна в поисках любовных приключений.
В следующий миг он прижался губами к ее запястью, и в его взгляде промелькнуло нечто, заставившее девушку вздрогнуть. Затем он медленно провел ее ладонью по своей щеке. Мария напряглась еще больше, а когда он припал губами к ее ладони, ее охватило такое ощущение, словно она выпила текилы. Ей вдруг подумалось, что если она сейчас встанет, то у нее подкосятся ноги.
Пальцы Рауля вновь скользнули к ее запястью, и ее рука оказалась на подлокотнике кресла. Рауль все еще крепко держал ее.
— Ну, и как бы ты действовала вот в такой ситуации? — спросил он.
Стараясь не показать, как взволновал ее его поступок, и, пытаясь унять биение сердца, Мария, взяв себя в руки, спросила:
— А как повела себя Джульетта?
— Ей не была предоставлена такая возможность, — ответил он. — А почему ты спросила?
— Мне показалось это возможным…
— А мне наоборот. Тебе предстоит еще многое узнать о вкусах мужчин. Но уже поздно, а у меня был длинный, трудный день. Мы продолжим обучение в следующий раз. Спокойной ночи, Мария.
На следующее утро, когда мисс Дисарт вышла из номера, Мария уже ждала ее на террасе. За завтраком мисс Дисарт сказала:
— Вчера приехал Рауль. Сразу же после того, как ты ушла. Он был крайне недоволен, что я отпустила тебя. Во сколько ты вернулась?
— Немного позднее, чем я рассчитывала, но было еще не поздно, — ответила девушка. — Он ждал меня здесь. А вы не знали?
— Нет, после того, как он вышел из моей комнаты, я вынула из ушей слуховой аппарат и поэтому ничего не слышала.
К удивлению Марии, она извлекла из ушей миниатюрные наушники телесного цвета.
— Честно говоря, это лучшее из того, чем я пользуюсь последнее время. Очень удобно и почти незаметно, — она вставила их обратно в уши и повернулась к Марии, чтобы та посмотрела, видно их или нет. — Моя глухота не ужасна. Это всего лишь расплата за старость. Рауль очень сердился на тебя?
— В общем-то, да, — ответила девушка.
Мисс Дисарт хихикнула:
— В дни моей молодости людей такого типа, как Рауль, называли коварными обольстителями. Но поскольку сама я была, довольно, страшненькой, то на мою добродетель — а раньше это именно так и называлось — никто не посягал. Но, насколько я могла понять из услышанного, и прочитанного, все молодые люди таковы. Они должны пройти через это и перерасти это, если, конечно, достаточно интеллигентны. Разумеется, Рауль уже миновал эту фазу, да и Кристиан тоже. Он так молод и в то же время так серьезен. Ужасно милый мальчик.
