Не так легко представить себе такое же отречение или предательство принципа со стороны членов группы, которая была выхвачена из большего по размеру общества Посвященными – как головни могут быть выхвачены из языков яростного пламени и тем защищены от многих суровых испытаний.
Поддавшись силам разрушения и раздора или жестко критикуя друг друга по поводу национального или религиозного вопроса, который никакой простой смертный разум не мог бы урегулировать, – и делая это вопреки сокровищам мудрости и знания, которые были вручены им, – [члены сбившихся с пути секций] подвергают опасности самую жизнь группы. Особенно это верно, когда сохранение этих сокровищ зависит от постоянного следования принципам Вселенского Братства и половой чистоты.
Храм Человечества как общество или любая его особая группа предали бы доверие, оказанное им, если бы намеренно приняли ту или иную сторону в стане тех, кто занят нынешней великой мировой борьбой, ведущейся ради эксплуатации или собственности. Такое решение выходило бы за рамки цели, ради которой был создан Храм, и подобное деяние лишило бы его водительства Группового Духа, который так необходим для его роста и распространения.
Как могла бы группа, составленная из представителей многих национальностей и религий, по-братски приветствовать в своих стенах путника, который вынужден любой из числа соперничающих наций искать убежища в таком обществе – возможно, как единственного шанса на долгую жизнь – если бы эта группа была способна предложить ему лишь разделить с ней тот же дух разрушения, который уничтожил его прежний дом и сердечный центр! В подобном случае не стоит вопрос о расовой, национальной или международной политике или праве. Обеспечение исполнения этого закона – лишь вопрос принципа человеческого братства и предназначения Групповой Души.
Не заблуждайтесь на этот счет! Я не говорю, что индивидуальную логику или интуицию следует выставлять на посмешище, отказываясь от рассмотрения любого вопроса жизни или политики, или отрекаться от индивидуального права на составление собственного мнения или следующих из него методов действия. Это – результаты нормального образа мысли и индивидуальные процессы.
Если общество учеников дало клятву действовать в соответствии с высочайшими из известных им принципов, решило ступить на ясно очерченный путь к желаемой цели и принять водительство тех, кто уже прошел по этому пути до конца, то такое общество учеников как целое обязано своим наставникам верностью, поддержкой и повиновением, а своим собратьям-ученикам – братской любовью и помощью. Чем больше они расходятся в личных мнениях или методах действия в других сферах жизни, тем бо́льшими должны быть их старания воздерживаться от того, чтобы ввергать в опасность жизнь и полезность группы как целого, зависящие от преданности принципам, на которых основана эта группа. Если же какой-либо член этой группы неспособен приложить усилия в этом направлении, то для него есть лишь один достойный выход – уход из группы ради высшего блага, как личного, так и группы в целом, даже если этот уход будет лишь временным, пока он не приспособится к [существующим] условиям.
Дверь для пришествия Разрушителя остается открытой, если среди большинства группы существует сильная оппозиция принятым группой принципам, и, как бы невинны ни были цели и чистосердечны заблуждения сторонников этой оппозиции, она серьезно влияет на других. Если это более или менее верно в случае любого организованного общества, еще гораздо более верно это в отношении общества изучающих оккультизм, ибо в таком обществе в игру вступают более могучие силы, и благие или пагубные последствия становятся соответственно более серьезными.
ЕДИНСТВО – ДУХОВНОЕ И МАТЕРИАЛЬНОЕ
Когда назначение исполнено, сила обретена, работа сделана – тогда приходит награда, но не прежде этого; и награда всегда соизмерима с исполненным назначением. И все это одинаково верно в отношении как духовного, так и материального развития.
Необходимо принять тот факт, что психическая сила в той же мере является результатом развития, что и чувства. Поэтому, если мы еще не обрели ее и не можем лично насладиться любой другой стороной бытия кроме тех, которые обеспечивают нам наши внешние чувства, нам придется на некоторое время забыть об этой возможности и попытаться выяснить, что у нас имеется из духовного и материального снаряжения, на которое мы можем положиться, и как мы можем применить его к достижению поставленной цели.
Мы обладаем внутренним чувством возможности иных, лучших условий человеческой жизни, чем те, которые существуют ныне. Мы имеем основания полагать, что человеческое существо способно подготовиться к такой жизни. Мы также видим ограниченность, слабость, недостаток талантов для преодоления без [внешней] помощи и водительства препятствий, создаваемых теми чертами жизни, что удерживают человека в приниженном состоянии.
Если мы возьмем на себя труд изучить законы природы и свод знаний, собранных и переданных нам теми расами, которые предшествовали нашей, мы обнаружим, что во всех случаях должна была присутствовать центральная точка, комбинация сил или существ, возглавляющих любую существовавшую тогда семью, племя или нацию, чтобы сделать возможными рождение и эволюцию высшей расы или семьи. Иными словами, мы воспримем идею эволюции со всеми сопутствующими ей феноменами.
Если принять этот факт, то Ложа Мастеров становится логической необходимостью. Примите к сведению, что все, чем мы ныне являемся или способны стать, суть плоды трудов, преодоления великих трудностей, непрестанной заботы, вдохновения и преданности всех наших предшественников – и долг человечества, индивидуальный и коллективный, по отношению к тем, кто был до нас, и обязательства по отношению к тем, кто придет после, становятся весьма очевидны.
Если величайшая нужда нашего мира – более развитый тип человечества – будет воспринята нынешней человеческой расой, и если свидетельства существования такого типа возможно получить, то видится разумным, что те, кто хоть как-то заинтересован в эволюции нынешней расы, не упустит ни одной возможности для обеспечения доказательств и станет следовать всем указаниям, которые естественно привели бы к помещению по крайней мере нескольких подготовленных учеников под управление и наставничество тех, кто составляет группу такого типа. И при уверенности, что это возможно, наверняка должно развиться чувство почтения, уважения и любви, которое побудит означенных учеников искать со всем жаром сердца такого способа, с помощью которого вся их сила и энергия могла бы быть обращена в направлении единства, и отвергать с такой же энергией все, что склоняло бы их к отчуждению.
Но при всем при этом именно внутренний голод и возможность удовлетворения этого голода движет род людской к разрешению этих великих вопросов. Если человек лично признает божественную силу, которой мы обычно даем имя любви, и готов предложить себя в качестве канала, через который эта сила может течь к тем, кто пока еще не признал ее, то первое обязательное требование для истинного ученичества им уже исполнено.
О! какое ужасное возмездие постигнет в не столь отдаленном будущем душу самодовольного, духовно эгоистичного, склонного к обвинениям человека, по небрежности, равнодушию или эгоцентризму позволяющего себе судить слабость или изъян брата или сестры, с которыми карма связала его узами ученичества; человека, с высказанной или затаенной мыслью «я святее, чем ты!» отказывающегося исполнять свою часть взаимных обязательств, от которых может зависеть конечное спасение обвиненного или проклятого! Многие наидостойнейшие мужчины и женщины сошли в бездны поругания из-за утраты веры в их прирожденную добропорядочность со стороны какого-нибудь фарисея.
Приходило ли вам когда-нибудь в голову, что именно нужда брата вашего должна быть мерою вашей готовности помочь – а не ваша предполагаемая нужда? Я говорю «предполагаемая» намеренно, ибо, будь эта нужда истинной, она никогда не противостояла бы чести, принципам и состраданию, ибо они есть вещи основополагающие. Легкости, с которой неразвитая человеческая душа может убедить себя, что ее высшие нужды, потребности ее Высшего «Я» находятся в опасности, и таким образом оправдать перед собой собственную трусость, бегство с поста долга и ответственности за другие души, достаточно, чтобы уязвить сердце Посвященного, для коего истинные, хотя часто скрытые, мотивы не являются тайной. Никакое Высшее «Я» любого человека никогда не было ответственно за уклонение от долга перед человечеством, никогда не играло роли подстрекателя к дезертирству, трусости или эгоистичному соперничеству. Но быстрота, с которой низшее «я» может добиться исполнения подобной цели, рядясь в одеяние Высшего «Я», вошла в пословицу.
