как мы, переступив через себя, поделились с вами тайнами клана Добриных и «Малахитовых щитов»? — спросил Илья твёрдым голосом.
— Даже после этого, я не могу вам сказать, куда привёл нас след Власовой, — ответил Ивашкин поднимаясь. — Благодарю за беседу господа, мне нужно возвращаться в офис. Не хочу опять задерживаться на работе. Я, знаете ли, вчера посмотрел первую серию документального фильма о смутном времени. Не терпится глянуть вторую. Понимаете, заставляет задуматься, кто в те времена потерял больше других влияния? Почти умерший царский род, член которого в итоге стал первым президентом? Или же, может, какой-то другой род? Ослабление которого, по мнению некоторых исследований, и привело к смуте, свержению монархии и упразднению сословий... Очень любопытно!
Ещё раз попрощавшись и пожелав нам хорошего дня, майор, наконец-то оставил нас с Добриным наедине.
Положив в травяной чай ложку мёда и размешивая его, я с любопытством поглядывал на Илью. Мой союзник пребывал в глубочайшей задумчивости.
— Тебя так сильно поразило то, что майор стал намекать на Романовских? — спросил я.
— А? — Добрин встрепенулся. — Ты тоже так понял его речь? Что Власова скрывается у Романовских? Ну или то, что они её как-то прикрывают?
Я кивнул.
— Да... — протянул Добрин. — Иначе и не подумаешь. Но... это очень неожиданно. Откуда ты знаешь о Романовских?
— Что-то рассказывали в детстве, когда говорили о кланах вайлордов. Что-то подцепил из школьных знаний. Не последние бояре, как-никак.
— А кто-то говорит, что и вовсе первые после царя. А раньше... в царские времена, по слухам, некоторые так и совсем шептались о том, что на самом деле истинные правители России — Романовские. Власть их, основанная на авторитете и влиянии, была огромна. А кровь... Ну так русских царевен постоянно главам и наследникам Романовских в жёны отдавали, а дочерей Романовских царям и царевичам. Нда... Легендарный был род. Когда-то давно Добрины ему служили.
— Вот как? — удивился я. — Не знал.
— Мои предки получили вольную, когда решили отправиться в Малахитинск, чтобы строить город и бороться с граймами. Предки отправились сюда третьей волной. В первой тоже имелись Добрины, но вышедшее из рода. Первыми поселенцами были сильнейшие из рода Романовских, их верные вассалы и крестьяне. Здесь должно было родиться княжество. Но первопоселенцы в конечном счёте обрели лишь смерть. Мои предки винили себя за это. Сильнейших из Добриных не было во время первого похода. Кто-то же должен был остаться в Москве? — Илья горько хмыкнул. — Лишь к третьему походу им позволили присоединиться. Но после первого провала уже сами Романовские не могли одни организовать поход. Так что начиная со второго, походы были сборными. Романовские тогда не могли тратить собственные ресурсы, силы и внимание на покорение новых земель — проблемы были колоссальными, нужно было не растерять влияние в Москве. Однако же и полностью проигнорировать походы не могли.
— Потому и отпускали вассалов, — с пониманием кивнул я.
— Да. Вроде как сами не тратятся, но при этом все понимают, чьи это бывшие вассалы. Не говоря уже о том, что Добрины долгое время традиционно отправляли дары бывшим господам. И вот теперь вот это вот всё... Романовские... даже не верится.
— А з-з-зря, — прозвенел у меня в ушах леденящий душу голос.
Я удивлённо моргнул. Это что сейчас было? Моя галлюцинация решила не только смотреть шоу под названием «Жизнь Стаса», но и намекает на то, что Власова в самом деле у Романовских?
— Да, Стас, тоже удивляюсь превратностям судьбы, — по-своему истолковав мою реакцию, проговорил Добрин. — Если Романовские стоят за «Багряными псами»... Если именно они велели искать синее кольцо... Стоп! А ведь и сам синдикат может быть создан Романовскими много лет назад. Это же что же получается... Проклятье, предки так чтили их, а теперь мы с ними воюем?
— У предков была своя жизнь, у нас своя, — произнёс я серьёзно. — Забывать о предках нельзя. Но и помнить о том, что мир меняется — нужно. Бывший друг становится врагом, а бывший враг — другом. Даже мы с тобой это проходили.
— Мы не были врагами, — буркнул Добрин.
— И всё же убить меня той ночью ты пытался. И не один раз.
— Да понятно всё, — махнул он рукой. — Какого-то особого пиетета перед Романовскими я не испытываю. Отец меня учил поступать по совести, а не так, как сотни лет назад поступали предки.
* * *
Спустя два часа после этой беседы я заперся в своей комнате на базе «Малахитовых щитов».
Плюхнулся в кресло и медленно выдохнул.
Нужно успокоиться... Успокоиться, и...
Проклятье, как вообще можно успокоиться?! За моей жизнью наблюдает грайм-лорд и отпускает едкие комментарии... Но это ещё полбеды! Куда важнее...
В памяти мгновенно всплыл не самый приятный момент из моей жизни последних месяцев.
А именно встреча с Константином Рыковым в ту ночь, когда я победил Ральфа и отнял у него синее кольцо отступника и прекрасный артефакт на скорость. Тогда я впервые потерял этот так чудесно сидящий на руке браслет. И синее кольцо тоже.
Тогда Рыков говорил странные вещи. Что я участвую не в своей войне. Что они — Рыков и те, кто с ним, на моей стороне. И что, чтобы узнать подробности, мне нужно вернуться к отцу.
Отец ничего на этот счёт не сказал.
Но...
Проклятье! Если «Багряные псы», дочернее предприятие Романовских, и они на моей стороне...
Дерьмо! «Серые орлы» лишь на год раньше возникли, чем «псы». И у его главных создателей, как оказалось, двоюродных братьев, нет родителей.
Между тем Рыков и Власова тоже сироты.
Неужели и отец с Артуром связаны с Романовскими?
Схватив телефон, я в очередной раз попытался дозвониться до отца. Бесполезно! «Аппарат вызываемого абонента выключен или не в зоне сети».
Лиза тоже не отвечает. Похоже, «не в зоне» она вместе с нашим папашей.
Проклятье... Что всё это значит?! В самом ли деле за спинами «псов» и «орлов» стоят Романовские?
— Эй, ответь мне, что ты знаешь о Романовских? — предельно чётко сформулировав вопрос, спросил я пустоту.
Разумеется, она меня проигнорировала.
— Ответь, чёрт тебя дери! Ты же всегда где-то рядом!
— Ага... — зашелестело повсюду. — Я где-то р-р-рядом. Я — Ис-с-стина.
— Х*истина! Что насчёт Романовских?
— Ты, как всегда, гр-р-руб со мной, я ничего тебе не скаж-жу.
