– Думал, что сможешь со мной справиться? – Сэмюэль выкрутил Дамону руку, так что тот упал на колени, и я бросился на Сэмюэля, схватив его за шею. Нож упал на пол, а я вытащил припрятанный в ботинке кол.
Сэмюэль задыхался, и я усилил захват. Кончик кола коснулся его груди.
И тут Сивер ворвался в дверь и схватил Мэри Джейн. Она с криком рухнула на пол, а он одной рукой взял ее за нос, а другой вытащил откуда-то стеклянный фиал.
– На помощь! – кричала Мэри Джейн.
– Стефан! – Я с трудом слышал хриплый голос Лавинии.
Ведьмы поняли, что что-то пошло не так. Но я не мог сконцентрироваться. Вместо этого я надавил на кол – но угол был неудачен, и он соскользнул по одежде. Почему-то Сэмюэль почти не сопротивлялся. Он понял, что проиграл? Сдался? Сосредоточься. Я снова приставил кол к груди Сэмюэля.
– Asporto[4]! – крикнул Сивер, и меня тут же отбросило к стене. Висок пришелся в деревянную стену, и по лицу потекла кровь. Я хотел вытереть ее, но обнаружил, что не могу поднять руку.
– Помогите! – с трудом позвал я, надеясь, что услышат те ведьмы, что прятались в переулке.
В нескольких футах от меня Сэмюэль схватил Дамона. Я закрыл глаза, пытаясь собрать Силу и направить ее туда, но тут Дамон вырвался и снова бросился на Сэмюэля. Тот уклонился и вцепился в Мэри Джейн, стоящую за Лавинией. А я так и оставался на месте, не в силах ничего сделать.
– Concisio[5]! – раздался женский голос.
А потом я услышал что-то вроде выстрела, и загорелся яркий белый свет. На мгновение он озарил комнату, а потом погас. Я обернулся. Это оказалась Джемайма.
– Ты свободен! Убей колдуна!
Я бросился вперед и воткнул кол в спину Сивера и вбивал его, пока садовник не рухнул. Кол не предназначен для убийства колдунов, но он сработал. И тут снова вспыхнул свет.
Джемайма кричала.
Дамон стоял неподвижно, глядя на Сэмюэля.
– Так, Дамон. Стой. Хороший мальчик, – нежно сказал Сэмюель. С его губ текла кровь, и весь он словно светился. Соединив кончики пальцев, он осматривал комнату.
Проследив за его взглядом, я увидел лежащую Мэри Джейн, и мои колени подогнулись. В центре ее груди зияла дыра, янтарные глаза были распахнуты, а на лице застыла маска ужаса. Из дыры, оттуда, где должно быть сердце, текла золотистая жидкость. Сэмюэль совершил невообразимое.
Он съел сердце Мэри Джейн.
– Нет! – Леди Элис бросилась на тело Мэри Джейн. Я застыл на месте, а Дамон выхватил кол у Лавинии и бросился на Сэмюэля.
– Бегите! – Я оторвал леди Элис от Мэри Джейн. Мантия ее была в золотой крови, как будто и у нее вырвали сердце.
– Вы не убежите. Стой. Стефан, ты тоже, – ровным голосом приказал Сэмюэл.
Дамон остановился – на его лице было написано недоумение. Сэмюэль зачаровал нас обоих. Я напрягся, пытаясь сдвинуться с места, но у меня не получилось. Желудок и сердце сжались. В дом ворвались сироты и тоже замерли – не знаю, от страха или под воздействием магии.
Сэмюэль засмеялся, обнажая сияющие золотом клыки:
– Я получил то, зачем пришел. И ты тоже, даже если у тебя не хватит ума это понять. Я не буду тебя убивать. Пытаясь предать меня, ты просто выполнил свою часть сделки. Конечно, твой добросердечный брат убил Сивера, но это неважно, он мне больше не нужен. Можешь идти. А поскольку мне знакомо благородство, твоего брата я тоже отпущу. Думаю, у вас появятся новые враги, – он снова рассмеялся.
Сэмюэль изменился, съев сердце Мэри Джейн. Он стал выше и сильнее и словно бы светился изнутри. Я пытался не смотреть ему в глаза, чтобы как-то защититься от чар. Дамон моргал, растеряв все слова.
Сэмюэль ткнул ногой распростертое тело Мэри Джейн и усмехнулся:
– Подумаешь, одной ведьмой меньше. Вы должны завидовать ей – ей больше не придется прозябать в трущобах. Если бы я был хорошим человеком, предоставил бы эту возможность и вам. – На этом Джемайма и остальные убежали. Я их не винил. – Но у меня очень много дел, и я не собираюсь провести здесь ни одной лишней секунды. – Он вскинул на плечо истекающее кровью тело Сивера и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Я услышал ржание и стук копыт. Мы с Дамоном посмотрели друг на друга и, достигнув молчаливого соглашения, подхватили – он Лавинию, а я леди Элис. Мы шли к реке, и я пытался представить, что чувствовала Мэри Джейн в тот момент, когда ее грудь разорвалась. Мне хотелось нырнуть в чернильно-черные воды Темзы и плыть, плыть до самого океана и оттуда в Америку.
Наконец, отойдя от дома достаточно далеко, мы остановились. По крайней мере прямо сейчас мы были в безопасности. Не то что Мэри Джейн…
Я осторожно поставил леди Элис на ноги:
– Простите, – я знал, что эти слова ничего не стоят. В ее глазах вспыхнул гнев.
– В этом виноват ты.
– Я сделал все, что мог. Я убил Сивера. Что я еще мог? – Я злился.
– Ты мог убить Сивера до того, как он снял чары с Мэри Джейн. Ты должен был это сделать. Но нет, тебе захотелось славы, и ты попытался убить Сэмюэля. Не нужно было лезть, вампир, – голос Лавинии дрожал от ненависти.
– Успокойтесь. Давайте подумаем, – Дамон положил руку на плечо леди Элис.
– Стой! – завизжала она. – Не прикасайся ко мне. Никто из вас не смеет прикоснуться ко мне. Вы нарушили слово. Стефан должен был следовать плану, он должен был убить Сивера. Он сделал это слишком поздно и разрушил все. И этим он уничтожил чары. Никакого больше винкулума. Нам нечего делать рядом, вампир.
Лавиния кивнула:
– Стефан дал слово, что защитит Мэри Джейн. Она погибла. Как можно было быть таким дураком? Думать только о себе и о брате, подвергая риску невинную девушку? Вампирам нельзя доверять.
– Простите, – снова беспомощно сказал я. – Мы не должны просто обвинять друг друга. Мы нуждаемся друг в друге больше, чем когда-либо, неужели вы не понимаете? Мы все в опасности. Сивер мертв, но Сэмюэль жив, а теперь, когда он может зачаровывать вампиров…
– Может быть, теперь вы научитесь следовать приказам. Мы уходим, вампир, – ледяным голосом сказала леди Элис.
Лавиния кивнула, глядя на меня с молчаливым осуждением.
– Мы же только начали, – я отчаянно пытался убедить их, насколько важно нам сейчас работать вместе. – Неужели вы не понимаете? Теперь он может зачаровать кого угодно. Вы нужны нам больше, чем когда-либо. Нужно навести новые чары. Какие угодно, лишь бы сдержать его. А потом мы с Дамоном…
– Ничего не сделаете. Я хочу, чтобы вы страдали так же, как Мэри Джейн, – пронзительно выкрикнула леди Элис.
– Deletum vampiro! – Лавиния выбросила руки в нашу сторону.
Земля под нами раскололась, и из нее полезла зеленая трава. Побеги становились все толще и длиннее, на них распустились крошечные пурпурные цветы, и в воздухе разлился удушливый сладкий аромат. Это была вербена. Она оплетала нас с Дамоном, образуя клетку. Запах вызвал прилив слабости, и меня охватил ужас. Я хотел сдаться, позволить вербене взять надо мной верх. Это и нужно было ведьмам. Ведь так легко уступить. Позволить смерти, от которой я убегал столько времени, наконец сразить меня. Может быть, я это заслужил.
Но не в той мере, что Сэмюэль. Эта мысль придала мне сил и позволила встать на колени. Но я снова упал. Я был слишком слаб.
– Идем, – Дамон дернул меня за руку.
– Я не могу, – возразил я. Из-за вербены я был практически без сознания. Мне казалось, что кожу отделяют от тела. Я мог думать только о боли, пронизывающей все мое существо. Как будто меня сжигали живьем. Я слышал собственное дыхание, глухое и рваное, и демонический хохот Лавинии.
– Вставай! – Дамон рывком поднял меня на ноги и утащил за побеги вербены. Боль стала такой сильной, что почти не ощущалась. Дамон взвалил меня на плечи и побежал. Глаза закрылись сами, и я вспомнил безлунную ночь в Мистик-Фоллз.
Я несся по лесу верхом на Мезанотт, почти ничего не соображая. Поперек седла болтался Дамон. Джонатан Гилберт и другие жители города почти догнали нас. Мезанотт бежала галопом, прыгая через поваленные деревья и ветви. Но она была уже ранена из ружья, а на морде ее выступила пена. Гнев подстегивал горожан, и они настигали. Я ткнул Мезанотт каблуком в бок, и тут наш путь преградило очередное дерево. Она взмыла в прыжке… и упала.
– Нет!
Я не хотел, чтобы Мезанотт умирала. Я упал на землю рядом с моей мертвой лошадью…
Я открыл глаза и увидел черное небо Лондона. Посмотрел вниз и увидел побеги вербены на руках.
– Наконец-то! – с отвращением сказал Дамон, но я заметил облегчение в его взгляде.
Я лежал на ухоженной лужайке рядом с тихой площадью. Трехэтажный дом из красного кирпича, окруженный черной кованой решеткой, стоял в стороне от дороги. На крошечном дворе росли огромные дубы, дополнительно скрывающие дом от чужих глаз.
– Где мы? – Деревья напомнили мне пригороды Нового Орлеана, а трехэтажный дом – Нью-Йорк. Сколько времени мы бежали? Может быть, мы вообще не были в Лондоне, и все случившееся было только кошмаром?
