похуже мамонта.
Я оторвался от телеги и, сделав шаг вперед, оказался между двумя стражниками. Вырвал алебарду у того, что справа, проводя подсечку тому, кто слева, а когда стражник упал, бросил алебарду под ноги второго стража и тот споткнулся, а потом, с моей помощью, развернулся на месте, полетел вперед головой и сбил с ног третьего. А дальше я принялся изображать ткацкий челнок, проходящий сквозь нити, а латники только вскрикивали, брякались друг на друга, или прямо на булыжник.
Похоже, смертоубийство все-таки начнется, потому что оскорбленные в лучших чувствах герцогские солдаты не очень быстро, но поднимались, вставали на ноги и направляли алебарды уже острием ко мне, показывая, что теперь все пойдет всерьез. Раз уж такое дело, придется браться за меч, но от дворца донесся знакомый рык:
— Что здесь происходит?
Ба, так это же мой старый знакомый рыцарь фон Шлангебург, начальник дворцовой стражи. Стоит на ступенях, и дерет горло.
— Кто осмелился напасть на гостя Его Высочества? Убрать оружие, кому сказано?! — надрывался капитан.
Но где там. В азарте боя никого так сразу не успокоить. Пришлось все-таки обнажать клинок и парой движений превратить две алебарды в протазаны. Нет, не зря я в заплатил за меч жалованье десяти наемников, не зря.
— Граф Йорген, как я рад вас видеть!
Раздавая тычки подчиненным, фон Шлангебург двигался ко мне, раскрывая объятия. Я бы с удовольствием уклонился от подобного проявления чувств — здоровье дороже, но не успел, а услышал, как трещат мои старые кости, а дыхание сперло где-то в желудке. Выпустив меня, капитан дворцовой стражи с удивлением сказал:
— Граф, Его Высочество не ждал вас так скоро. Да и я считал, что вы прибудете не раньше, чем через неделю.
Некоторое время я был способен только кивать, потому что после объятий Шлангебурга медвежья хватка покажется пустяком. Отдышавшись и убедившись, что ребра не сломаны, желудок не выскочил из панциря, ответил:
— Вы сами знаете, что приказ сюзерена должен исполняться немедленно.
Прозвучало слегка высокопарно, но Шлангебург, неисправимый романтик, один из немногих, живущих по правилам рыцарской чести (а были они, эти правила, или их придумали сочинители баллад?) смущенно пожал плечами:
— Да, граф, вы правы.
На самом-то деле я согласен с капитаном, можно бы не спешить, но чего уж теперь? Задним числом мы все умные. Как выехал, так и выехал. Но выехал бы позднее, то проехал бы, ничего не узнав. Мог бы пойти снег, скрыть все следы, а труп в лесу за день-другой исклюют птицы, обглодают звери, а косточки растащат.
— Господин рыцарь, а отчего ваши подчиненные решили напасть на меня? — поинтересовался я. Ответ мне известен, но важно услышать версию капитана. К моему разочарованию, рыцарь повернулся к подчиненным и строго спросил:
— Почему напали на господина графа Артакса фон Йоргена?
А он, оказывается, и сам не знал. Вот это плохо. Что за начальник стражи, если не знает, чем заняты его люди?
— Простите, капитан, мы не знали, что этот господин граф Артакс, — в один голос принялись оправдываться латники. — Сенешаль сказал, что около входа какой-то мужлан привязал пейзанскую клячу, запряженную в телегу, а его господин не хочет выполнять приказаний, да еще осмелился поднять на него руку. Мол — сходите, и проучите провинциального хама. Мы и решили поучить.
Рыцарь фон Шлангебург посмотрел на мою телегу, перевел взор на деревенскую кобылу, жующую овес и вздохнул:
— Наш сенешаль, старина Тибург, обожает лично следить за порядком, не доверяя слугам. Так что, не сердитесь на него, дорой граф. Лучше бы вам отправить телегу на задний двор, там где службы.
— Да я и не сержусь, — хмыкнуло я. — Я даже готов принести вашему сенешалю извинения, но справедливости ради хочу сказать, что ему следовало вести себя не так грубо. Сказал бы сразу, куда поставить телегу, все было бы куда проще. А еще лучше, если бы сенешаль не изображал из себя лакея… Да, а кто такой сенешаль?
От слова «сенешаль» веяло невероятной древностью. Я помнил, что и у нас, во Фризландии и Моравии когда-то существовала такая должность, но вот что делал ее обладатель, вспомнить не смог.
— Что-то вроде нашего управляющего двора, или распорядителя, — пояснил фон Шлангебург слегка смущенно. Все ясно. Если называть вещи своими именами, то сенешаль, вроде главного слуги, но с титулом и непомерными амбициями. Хотя должность очень серьезная и важная.
Подождав, пока стражники не разойдутся по своим постам — двое встали у входа, остальные скрылись внутри, я осторожно спросил:
— Скажите, а сенешаль является вашим начальником?
— Разумеется нет, — пожал плечами рыцарь. Удивившись такому странному вопрос, принялся перечислять должностные обязанности сенешаля: — Фон Тибург распоряжается всеми слугами, следит порядком во дворце, организует пиры Его Высочества, рыцарские турниры. А почему вы спросили?
— Я удивился, что он отдает приказы через вашу голову, — хмыкнул я. — Посудите сами — я вас спросил, почему ваши подчиненные набросились на меня, а вы об этом даже не знали. И выяснилось, что сенешаль, пусть он и главный придворный, отдает приказы дворцовой страже, а она немедленно бросается их выполнять.
— А что в этом плохого? — удивился фон Шлангебург. — Что плохого в том, что стражники пошли проучить зарвавшегося нахала? — Спохватившись, рыцарь поправился. — Я сейчас не о вас говорю — здесь просто недоразумение, а вообще. Если бы на вашем месте был настоящий наглец, осмелившийся поднять руку на сенешаля?
Похоже, рыцарь фон Шлангебург меня не понимает. Или не хочет понять?
— Плохо не то, что они пошли защищать сенешаля, а то, что оставили свои посты без вашего разрешения и, не поставив в известность своего капитана. А если бы на моем месте оказался кто-то другой? Представьте себе — я затеваю ссору со стражей, а в это время злоумышленник проникает внутрь и убивает герцога. А начальник стражи не знает, что творится под носом.
Рыцарь задумался, его лицо покраснело и принялось багроветь, а рука нервно затеребила рукоятку меча. Я уж забеспокоился — не кинулся бы на меня, на всякий случай отступил на шаг, но капитан жалобно спросил:
— Граф, я же совсем недавно командую стражей. Скажите, а что надо было делать?
Я с облегчением перевел дух и убрал руку с эфеса.
— Теперь уже ничего, но на будущее, посоветовал бы вам запомнить кое-какие вещи. Во-первых, — принялся я наставлять начинающего капитана, — сенешаль не имеет права отдавать приказы через вашу голову. Скажите ему, что если впредь потребуется кого-нибудь проучить, он обязан обратиться к вам. Скажите-ка, разве вы сами не отправили бы людей
