– Мы договорились?
– Да, Схинки, мы договорились, – медленно, негромко, но твёрдо ответила девушка, прекрасно понимая, что её могут записывать на видео – и, скорее всего, записывают.
– Мы договорились, – очень серьёзно повторил орангутан и взял со стола карандаш. – Не против, если я задам несколько вопросов?
– Конечно… задавай.
Лисс думала, что помощник Консула собирается записывать ответы, однако Схинки стал вертеть карандаш в руках. Точнее, в лапах.
– Как ты с ней рассталась?
– Честно говоря – плохо, – не стала скрывать Лисс. – Я была не в себе и обвинила Бри в том, что вы захватили Дориана.
– Что, в общем, соответствует действительности: она не успела приехать и поддержать вас.
Девушка постаралась пропустить замечание орангутана мимо ушей.
– Я накричала на неё, Бри ушла в портал, и больше мы не виделись.
– Она не сказала куда собирается?
– Нет. Мы… мы были несколько на взводе и… И не особенно думали о будущем. Скорее, переживали случившееся.
– Понимаю, – пробормотал Схинки. Мало кому удаётся выйти из сражения, сохранив абсолютное спокойствие. – Сейчас Марина Брич тебе доверяет?
– Не знаю, – честно ответила Лисс. – Она наверняка понимает, что я орала, потому что была в жутком эмоциональном состоянии. И ещё понимает, что нам всё равно придётся общаться… Но доверяет ли… Не знаю.
– Разрыва не было?
– Нет.
– То есть она тебе скорее доверяет?
– Ну, один шанс у меня точно есть, – подумав, произнесла шаса. – А дальше всё будет зависеть от того, насколько хорошо будет организована засада. Уверена, я смогу придумать что-нибудь неожиданное, чему Бри не сможет противостоять.
– Боюсь, что это весьма самонадеянное заявление, – вздохнул орангутан. И повторил: – Марина Брич необычайно сильна.
– У меня нет ни шанса?
– Я бы на твоём месте не рисковал.
– Понятно… – Лисс помолчала. – А если я выдам Бри вам, но вы не сможете с ней справиться?
– В этом случае всем нам будет всё равно, что будет дальше.
– То есть ты допускаешь, что Консул не сможет с ней справиться?
Отвечать орангутан не стал – молча кивнул, глядя девушке в глаза.
– Да кем она стала?
Схинки положил карандаш на стол и прокатил, прижимая ладонью.
– Я могу рассказать тебе всё, что знаю о Марине Брич, но эта информация должна остаться между нами.
– Даю слово… – начала Лисс, но орангутан её перебил:
– Недостаточно. Только если ты готова подтвердить своё слово заклятием обещания.
«Ого!»
Даже их сделку Схинки не потребовал скреплять настолько прочными узами. С другой стороны, в сделке орангутан чувствовал себя уверенно – ведь Дориан в клетке и находится в полной власти Консула, а информацию о новых возможностях Бри они хотят сохранить в тайне.
– Заклятие на смерть?
– Да.
Могла бы не спрашивать.
Лисс покусала губу.
– Мне нужно одно исключение.
– Не понял? – нахмурился Схинки.
– Я ещё не настолько хорошо разобралась в тайнах магии, как мне бы хотелось, – ответила девушка. – У меня есть помощник – Киви. Ты его знаешь – он прилетал в подземелья Солянки.
– Видел на записях, – кивнул орангутан, не став уточнять, что именно белый попугай нанёс финальный удар, взорвав череп птицы Какнис. – Хочешь включить его в заклятие?
– Он мне помогает.
– Условия ты знаешь, – после короткой паузы ответил Схинки. – Если он откроет рот, точнее, клюв – ты умрёшь.
– Договорились.
– Ты настолько ему доверяешь?
– Надо ведь кому-то доверять.
– Тебе виднее, – рассмеялся орангутан. И протянул вперёд правую лапу, на раскрытой ладони которой лежали две маленькие чёрные фигурки.
Лисс без колебаний накрыла ладонь обезьяны своей и громко произнесла:
– Я клянусь своим сердцем, что поделюсь полученной от тебя информацией только с Киви. И клянусь своим сердцем, что он никому ни о чём не расскажет.
Фигурки впились в ладони, связывая Схинки и Лисс старинным магическим ритуалом, разорвать который не могли даже самые сильные маги Тайного Города.
– Я беру твоё слово, Лиссет, а если ты или Киви нарушите обещание – я возьму твою жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Мы договорились, Схинки.
– Мы договорились, Лиссет.
Девушка положила свою фигурку в карман. Вторую орангутан поставил на стол. В них не было особенной необходимости, они служили напоминанием о заключённом договоре, не более. Не позволяли забыть, что если обещание будет нарушено – сердце Лисс разорвётся.
– Теперь, когда мы обо всём договорились, я расскажу тебе, как изменилась твоя подруга – по нашим оценкам, и кем она теперь стала. – Схинки раскрыл ноутбук и жестом велел девушке пересесть ближе к экрану. – Это поможет тебе понять, с кем ты имеешь дело, и подготовиться к встрече.
Дом отдыха «Легендарный»
Санкт-Петербург, Курортный район
«Даже не будь Бри доктором, она бы точно знала, что дело плохо: голова разбита, рваные раны, внутреннее кровотечение, проколотая печень… С такими ранами не выживают.
«Вот и всё…»
Захотелось заплакать. Не столько от жалости к себе, сколько от мысли, что она ничего не успела. Ни отомстить, ни помочь друзьям, ни насладиться обретённой силой. Совсем ничего не успела, и её потрясающая тайна…
«Обрати живое в неживое!»
Бри вздрогнула. Откуда взялся голос? Кто с ней говорит? Она сама – вспоминая то, что успела изучить, или же пришла на помощь сила?
«Обрати живое в неживое. Мёртвое, которым ты управляешь, может стать твоей частью. Вспомни слова, которые ты читала, но не запомнила. Часть тебя уже мертва, Бри, используй это».
В голове шум. Шок проходит, и накатывает боль. Пока прорывается яростными всплесками, но вскоре вцепится по-настоящему, и она превратится в визжащее, страдающее мясо… И будет поздно что-то предпринимать… Если цепляться за жизнь, то только сейчас…
«Часть меня мертва, но я – ещё нет. Я жива и могу управлять мёртвым, тем мёртвым, которое было моей частью. Я сумею. Я смогу. Всё, что нужно, – вспомнить правильное слово… Для того чтобы жить, нужно правильное слово… – Бри перекатилась на спину и тяжело задышала. – Слово! Нужно правильное слово!»
– Что она делает?
– У неё шок!
– Она хочет вытащить железку!
– Помешайте ей…
Поздно. То ли они не успели, то ли не рискнули прикасаться к перепачканной кровью девушке, то ли были слишком заняты, снимая умирающую девушку на видео, но они не успели: Бри выдернула из печени штырь и взвыла от боли…»
///
Взвыла от боли… И проснулась от неё же – от боли. Проснулась от боли, которой давно нет, которую давно прожила, но продолжала испытывать едва ли не каждую ночь. Проснулась, громко и страшно взвыв, дрожа всем телом, мокрая от пота, с искусанными в кровь губами и слезами на глазах.
Проснулась…
«Проклятые сны!»
Раньше Марина часто видела во сне смерть матери. Неожиданную, нелепую смерть, случившуюся у неё на глазах. И просыпалась, крича от горя и бессилия. Просыпалась от ненависти к тем, кто стал пусть и косвенной, но причиной смерти последнего близкого члена семьи. К тем, кто уничтожил её семью. Теперь же девушка просыпалась, видя во сне собственную… смерть.
Смерть?
Другого слова не находилось.
Даже сейчас, спустя несколько дней после нападения чудов, Марина не могла понять, действительно ли она прошла через… смерть? И не находила ответа в повторяющихся кошмарах.
«Неужели я настолько впечатлительная?»
Получается – да, и если раньше, до того, как в её руки попали «Тёмные церемонии», Бри принимала свою впечатлительность как должное: нет ничего удивительного в том, что молодая девушка, которой пришлось много чего пережить в течение короткого промежутка времени, тяжело это восприняла и стала очень эмоциональной, то теперь она слегка удивляла. Девушка думала, что вместе с силой обретёт уверенность в себе, но этого не случилось – восприятие стало тоньше, а главное – острее. Теперь Бри переживала происходящее полнее, ярче, ощущала сон всей собой, и эта новая восприимчивость как будто намекала: «Ты не просто видишь кошмары – ты стала чувствовать мир иначе».
