— Я позвоню брату, предупрежу, что не приеду. А то он будет волноваться, — сказал между тем Макс.
Разговор с братом у него получился лаконичным. «Это все потому, что у мужчин не принято расспрашивать друг друга о личной жизни по телефону».
Макс остановил машину не у Сашиного дома, а у соседнего.
— Если тебя ждут и здесь тоже, мы можем увидеть их первыми.
Он обнял Сашу за плечи и медленно повел по дорожке сквозь темноту, разреженную светом, падающим из десятков окон. У Саши подгибались коленки, и Максу пришлось переместить свою руку на ее талию, чтобы хоть немного поддержать. В подъезде они сели в раздолбанный лифт, и Саша в унисон его тарахтению принялась клацать зубами. Вдобавок ко всему она никак не могла отыскать в сумочке ключи от квартиры, и Максу пришлось взять эту миссию на себя.
Справившись с замком, он открыл дверь и замер на пороге, чутко прислушиваясь. Потом засунул руку внутрь и нашарил на стене выключатель. Когда вспыхнул свет, отрывисто сказал:
— Подожди здесь, я все проверю.
Метнувшись в квартиру, он пронесся по комнатам, потом втащил Сашу вслед за собой и молниеносным движением запер дверь. Даже цепочку накинул.
— В комнате разбито окно и, кажется, ваза.
Саша ахнула и зажала рот ладонью.
— Думаю, окно разбили камнем — на полу среди осколков лежит увесистый булыжник.
Может быть, это просто хулиганы.
Не успел он договорить, как прозвенел звонок.
— Шурочка! — раздался из-за двери квохчущий голос.
— Соседка! — одними губами пояснила Саша. — Впускать?
Макс отрицательно покачал головой.
— Э… Извините, Оксана Федотовна, я не могу открыть! — прокричала Саша так громко, что тот подпрыгнул.
— Я только хотела сказать, что вам тут оставили пятьдесят долларов.
— Кто? — изумилась Саша.
— Человек из фирмы «Заря».
Саша и Макс изумленно переглянулись.
— Просто пришел человек из фирмы «Заря» и оставил для меня деньги? — уточнила она.
— Это компенсация за вашу полочку, которую он разбил.
— Он разбил не полочку, а окно! — возмутилась Саша.
Макс шепотом предположил:
— Наверное, это был мойщик окон. Он болтался где-нибудь снаружи дома, обслуживая клиентов, и случайно расколотил твое окно.
— Нет-нет! — воскликнула Оксана Федотовна. — Окно разбил ваш супруг. Он позвонил мне и попросил вызвать на завтра стекольщика. Дмитрий подъехал к дому, вышел из машины, и тут его что-то разозлило. Тогда он поднял камень и швырнул прямо в окно.
Лия Яковлевна с первого этажа видела собственными глазами.
— Господи боже мой! — всплеснула руками Саша. — Вероятно, у Еланского творческое за вихрение, не иначе.
Когда старушка удалилась, Макс сказал:
— Хорошо, хоть с этим разобрались. У тебя есть стеклянная бутылка?
Саша сходила на кухню и принесла бутылку из-под можайского молока. Макс с огромной осторожностью установил ее на ручке входной двери.
— Ты напоишь меня чаем? — спросил он, глядя на дело рук своих.
— Конечно. Только на кухне занавески не слишком плотные. Что, если кто-нибудь увидит с улицы наши силуэты и снова пальнет?
— Тащи одеяло, мы перекинем его через карниз. И ночник, если есть. Свет будет не слишком яркий.
Пока они пили чай и разговаривали о каких-то посторонних вещах, в подсознании Саши билась только одна мысль: как хорошо, что она познакомилась с Максом и он не бросил ее одну.
Ей ничто в нем не показалось странным. Даже то, что он с ходу вызвался помогать практически незнакомой женщине, которая весь вечер язвила в его адрес. Макс не настаивал на том, чтобы поехать в милицию. Пуля, застрявшая в сиденье «Фольксвагена», как будто вовсе не волновала его. А ведь это была улика! И, должно быть, важная. И еще. Когда она собралась домой, он спокойно поехал с ней. Хотя первое, что должно было прийти в голову здравомыслящему мужчине, это избегать мест, где его спутницу могли поджидать наемные убийцы. Но Саша ни о чем этом не думала. От страха она потеряла всякие ориентиры.
— Я постелю тебе на диване в маленькой комнате, — сказала она, убирая со стола. — Думаю, ты уместишься.
— Подожди, Александра, давай все-таки поговорим.
Саша покорно возвратилась на свой стул и сложила руки на коленях.
— Не знаю, что еще я могу тебе рассказать.
Кажется, ничего не упустила.
— Расскажи про ваш салон. Как вы решили его организовать, как помещение снимали, как с девчонками договорились дела вести.
— Зачем это?
— Да мне просто интересно, — пожал плечами Макс. — Интересно, как ты живешь, чем дышишь…
Саша кашлянула:
— Догадайся, кем я работала еще год назад?
— Ты? — Макс сморщил нос. — Актрисой, наверное.
— С чего ты взял?
— У тебя потрясающая мимика, голос выразительный, сумасшедшая реакция, ну и внешность, конечно.
— Внешность! — воскликнула Саша. — Ты лжешь.
— Почему это? — Потому что ты первый о ней говоришь.
— Да быть того не может! — усмехнулся Макс. — Если опустить цветистые фразы, лично мне твоя внешность очень даже нравится.
И я ни капельки не лгу. Так кем же ты работала?
Маникюршей?
— Газетным репортером.
— О! — Макс откинулся на спинку стула. — Это те, которые без мыла.., прямо в душу…
Саша рассмеялась:
— Ты тоже тот еще фрукт.
Потом она начала рассказывать Максу о том, как зарождалась идея имидж-салона, какие препятствия появились на пути к успеху и как обстоят дела на сегодняшний день. Таким образом, все снова вернулось к убийствам.
— Оперативники Анну прямо за горло взяли: что за карточки оказались на руках у жертв?
Откуда они? Зачем? Кто вписывал туда часы посещений?
— Фирменные визитки, что ли? — не понял Макс.
— Вроде того. Такие маленькие книжечки, как в дорогих парикмахерских или женских клубах. Я сейчас тебе покажу.
Саша сходила за своей сумочкой и достала из кошелька визитку «Триады».
— Видишь? Я сама делала эскиз для обложки.
— Красиво, — похвалил Макс. — А вот на этих разграфленных листочках вы пишете время следующего визита?
— Так точно. Ведь женская память — штука избирательная. Женщина может помнить телефон любовника, с которым рассталась лет пятнадцать назад, и забыть, во сколько ей сегодня к зубному.
— Может, твоя память все-таки подкинет тебе ответ на вопрос: зачем в тебя сегодня стреляли?
— Я не знаю. Правда. А если это не в меня, а в тебя стреляли?
— Нет, как раз в тебя. Я видел, куда попала пуля. Я даже рядом не стоял.
— Если честно, мне безумно страшно. И я никак не соображу, что надо делать.
— Мы с тобой вместе сообразим. Завтра.
А сегодня надо хорошо выспаться. Недаром же говорят: утро вечера мудренее.
— Я, пожалуй, сегодня не смогу спать, — призналась Саша.
— А у тебя есть валерьянка?
— Есть успокоительные таблетки.
— Тащи сюда.
Макс вытряхнул для нее из пузырька две таблетки снотворного, она их послушно выпила. А когда приняла ванну и удалилась в спальню, он пришел проведать ее перед сном.
Поправил одеяло, потом наклонился и поцеловал в лобик. Саша сонно улыбнулась в ответ.
Макс ушел в маленькую комнату и выждал полчаса. После чего поднялся на ноги, вышел в коридор и начал методично обыскивать квартиру Довольно быстро нашел пистолет. Долго осматривал его, потом засунул на место. Больше ничего криминального не оказалось, но и пистолета было выше головы.
Закончив обыск, Макс притащил на свой диванчик альбомы с фотографиями. Каждого изображенного на фото человека рассматривал долго и пристально, прочитывал все подписи на оборотах. Увидев Диму Еланского, мгновенно среагировал на знакомое лицо.
Минуты две пытался понять, откуда он знает этого парня. Потом наконец вспомнил, что практически ежедневно видит его на телеэкране, когда смотрит новости. Пролистал свадебные фотографии, покачал головой. Прошел на цыпочках к стеллажу, поставил альбомы на место и заглянул к Саше. Ей снилось что-то плохое: она сердито надувала губы и сжимала-разжимала кулаки. Макс вспомнил, как она третировала его, и усмехнулся. Перец, а не девка.
Возвратившись в маленькую комнату, он сел на диванчик и, поглядев на себя в зеркало шкафа-купе, тихо сказал:
— Я влип во что-то не то.
Глава 7
Анастасия Леонтьева так и не дожила до своего двадцатитрехлетия. Кто-то ударил ее кулаком в лицо, сбив с ног, потом накрыл голову подушкой и выстрелил через нее из пистолета, попав прямо в переносицу. Подушку эксперт-криминалист снял. И теперь со всех стен на мертвую девушку смотрели фотокрасотки с застывшими улыбками, выставляя на обозрение голые плечи, ноги и животы.
— А вот и фирменный знак убийцы, — один из оперативников положил на стол извлеченный из сумочки жертвы картонный квадратик.
Фирменным знаком убийцы оказалась визитная карточка «Триады». В ней было отмечено, что вчера днем девушка побывала в растреклятом имидж-салоне, после чего жизнь ее не стала стоить и ломаного гроша. Ее застрелили тем же вечером, примерно от десяти до полуночи. Однако на сей раз убийца воспользовался не «береттой», а пистолетом «ТТ».
