— Почему не поехала? — ровным, холодным голосом интересуется он.
— Не смогла… — сглатываю.
— Даже не знаю, радует меня это или нет… — выдыхает он. — Ян, я же просил не ездить. Если ты не будешь слушать меня, ничего у нас не получится. Нет, — уже более эмоционально произносит он. — Меня все-таки это дико раздражает.
— Что именно?
— То, что ты допустила мысль, что можешь сорваться к бывшему мужу по щелчку его пальцев. То, что ты ведёшься на провокации, готовая лечь под него. Если ты забыла, — хватает меня подбородок, вынуждая смотреть в глаза, — мы заключили сделку. И она исключает любые твои контакты с мужчинами, какой бы целью ты ни руководствовалась, моя королева.
— Ты прав, прости, — не пытаюсь вырваться, смотря в его невыносимые черные глаза. — Это момент бессилия и слабости. У тебя нет детей, тебе не понять то чувство, когда теряешь связь с ребёнком.
— Детей у меня нет, но твои чувства я могу понять. Только вот эта твоя «жертва» – не выход. Рад, что ты вовремя поняла и не совершила ошибку.
— Если бы я все-таки поехала к Тарасу, ты продолжал бы мне помогать?
Леван отпускает мой подбородок, задумывается и холодно ухмыляется.
— Нет. Если жертва сама бежит к насильнику, не нужно ее останавливать. Это ее саморазрушение.
— Спасибо за честность. За то, что не играешь в благородство, — тоже ухмыляюсь я.
— И вот этой честности, пусть некрасивой и порой отвратительной, я требую и от тебя. Таковы правила нашей партии.
— Я постараюсь, — выдыхаю, отворачиваясь от Левана, не выдержав его тяжёлого взгляда.
— Красивая сегодня, — чувствую его холодные пальцы на своей шее. Ласкает кожу, нежно, аккуратно. — Жаль, что не для меня, — выдыхает мне в ухо. А мне впервые хочется, чтобы это было для него.
— Я ужин приготовила, — тихо сообщаю, не решаясь снова посмотреть ему в глаза, — для тебя, — уточняю.
— Спасибо, но ужин подождет. Поехали покатаемся. Что красоте-то пропадать, — усмехается уже теплее, берет меня за руку и тянет к машине. Иду легко, спокойно. Все равно куда. Я сегодня виновата перед Леваном, поэтому хочу дать ему все, что он хочет.
Леван сажает меня на переднее пассажирское сиденье, сам садится за руль и выезжает со двора. Наверное, впервые за несколько месяцев расслабляюсь, выдыхаю, отпуская себя и свои страхи на время.
— Любишь шопинг? — вдруг спрашивает Леван, паркуясь на стоянке большого торгового центра.
— Эм, раньше любила, наверное.
Леван выходит из машины, обходит ее, открывая для меня дверь.
— Что мы здесь делаем? — прищуриваю глаза.
— Отдыхаем, выдыхаем, выгуливаем твое красивое платье и макияж. Я, черт побери, хочу похвастаться королевой рядом с собой.
— Ну раз тебе это нужно, — улыбаюсь, подавая ему руку.
— Это нужно тебе, — шепчет мне в лицо и вытягивает из машины. Леван подставляет предплечье, обхватываю его и иду за ним. Кажется, я тысячу лет вот так не выходила в свет. Просто в торговый центр, просто погулять, тем более с мужчиной. Тарас вообще не ходит в такие места. Максимум, куда мы ходили, это важные приемы или ужины с нужными ему людьми. Тарас тоже любил хвастаться мной, он требовал одеваться так, чтобы соответствовать ему и обязательно цеплять на себя самые дорогие побрякушки. Ему были важны эти дешёвые понты.
Проходимся мимо брендовых бутиков. Мне ничего не нужно, я больше рассматриваю беспечных людей. По сердцу режет, когда вижу родителей с детьми. Стараюсь не обращать внимания, но каждый раз к горлу подступает ком. Машка любила такие вылазки в магазины. Она, как истинная девочка, любит обновки, все красивое и блестящее, вредную еду на фуд-кортах, мороженое в виде разноцветных шариков в стаканчике и детские комнаты с батутами и горками.
Леван затягивает меня в один из бутиков, и я понимаю, что он женский. Для мужчин здесь ничего нет.
— Мне ничего не нужно, — качаю головой, осматриваясь. Мне, правда, ничего не нужно, у меня много тряпок. Тарас никогда не был жадным. Он, наоборот, приказал собрать все мои вещи и выкинул мне их через забор особняка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты первая женщина, которая говорит мне, что ей ничего не нужно, — ухмыляется, проводя рукой по шёлковым комбинациям.
— У меня много вещей из прошлой жизни, хватит на две жизни вперед.
— Вот, — щелкает пальцами Леван. — Именно. Они из прошлой жизни. Выбери себе все для новой.
— Нет, — усмехаюсь. — Спасибо, но не нужно.
— У тебя шикарная улыбка, когда она настоящая, как сейчас. Ради этого стоило сюда приехать. Выбирай, Яна, — цепляет черный кружевной комплект, рассматривает его. — Прелестная вещица. Не хочешь?
— Нет, пойдем отсюда.
— Ну как хочешь, — вешает назад белье. — Тогда выбирать буду я. У тебя какой размер?
— Леван, — качаю головой.
— Ты забыла, что должна мне любовь, — подходит вплотную. — Будь добра, имитируй до конца, — понижает тон. Не обидно, он прав. Я ему должна.
— Выбирай, даже интересно, — киваю.
— Думаю, тебе нужна домашняя одежда, — снимает с вешалки бежевый длинный пеньюар.
— Это шелк, он холодный, и в нем жутко неудобно ходить дома, — закатываю глаза. — Как и кружевное белье, тоже неудобно.
— Да ладно? Правда?
Киваю.
— Ну можно же хоть иногда надевать? За пять минут до моего прихода? — умоляюще смотрит на меня. Мужчине тридцать четыре года, но сейчас он похож на мальчишку. Леван разный: вспыльчивый, темпераментный, наглый, иногда жесткий, но, оказывается, может быть вот таким.
— Можно, — киваю я.
— Тогда берем, — собирает с вешалок ещё комбинации и комплекты. — Это нравится? — демонстрирует мне каждую. Киваю на все.
— Яна?! — позади меня раздается знакомый женский голос. Я даже знаю, кто это, поэтому не хочу оборачиваться, делая вид, что не слышу. — Яна?! — голос приближается, и в мое поле зрения входит Наталья, супруга начальника компании, в которой я работала. Из которой вышвырнули меня по щелчку пальцев Тараса. Собственно, по щелчку пальцев моего бывшего мужа меня туда и приняли, и рост по карьерной лестнице случился тоже с его подачи. За глаза меня ненавидели в компании, а в лицо льстиво улыбались. У нас с Тарасом было много конфликтов по этому поводу, я хотела чего-то достичь сама. Но для Тараса казалось позором, если его жена занимает низкую должность. Так что все справедливо. — Какая неожиданная встреча, — Наталья притворно улыбается, с любопытством меня рассматривая, переводит взгляд на Левана. Оценивает.
— Действительно неожиданная, — расправляю плечи. Леван тут же включается, передает выбранное белье консультанту и подхватывает меня за талию. Это демонстрация моей принадлежности ему. Не дёргаюсь.
— Хорошо выглядишь. Познакомишь? — улыбается Левану.
— Это Наталья, а это Леван, мой… мужчина.
— А у вас, Леван, такое знакомое лицо. Мы могли где-то встречаться?
— Может быть, у меня плохая память на лица, — отмахивается Леван.
— О, я вспомнила! Вы были на открытии отеля. Если не ошибаюсь, вы имеете какое-то отношение к компании, которая занималась…
— Да, да, да, — кивает Леван, перебивая ее.
— Ох, Яночка, такие жуткие слухи про тебя ходят, — морщится, качая головой.
Знаю я, какие слухи ходят. Тарас постарался. Эти «слухи» были основным доводом моего увольнения. Становится неприятно в обществе этой женщины. Словно меня снова обливают грязью. Ведь она не просто так вспомнила про «слухи», видимо, хочет просветить мужчину рядом со мной.
— Какие слухи? — выгибаю брови. Пусть говорит.
— Ой, я даже боюсь повторять. Но, вижу, у тебя все замечательно, какого мужчину отхватила. Всегда знала, что ты не пропадешь, — гадко усмехается. А мне противно. Сглатываю. В ее голове меня вышвырнул состоятельный муж на помойку, но я не растерялась и нашла себе другого спонсора. Хотя, в общем, так и есть. Настроение портится. Я жила в лицемерном мире, где меня любили, улыбались, уважали только потому, что я имела статус. — Говорили, — шепчет Наталья, — что ты спилась и пошла в эскорт, — снова осматривает Левана. Ах, это она сейчас думает, что я обслуживаю Левана?
