Между тем лучшие времена европейских нефтепромыслов уже прошли. С середины 90-х годов добыча уменьшается: с 6 миллионов баррелей в день в 1995 году дошла теперь до 5,3 миллиона. Великобритании грозит перспектива стать импортером сырой нефти. Компания «Би-Пи» («Бритиш Петролеум») продала нефтепромыслы Фортис.
От более глубокого бурения тоже нет никакой пользы. Нефть залегает в земной коре на глубине от 2000 до 4000 метров. Температура на этих глубинах повышается через каждые 100 метров на 3 градуса по Цельсию, именно такие условия требовались для образования нефти в течение миллионов лет.
Сейчас известно 43 тысячи нефтяных месторождений. Геологи считают маловероятным, что они откроют много новых небольших месторождений, вероятность открытия крупных природных запасов нефти еще меньше. По этой причине нефтяная промышленность сосредоточила усилия на том, чтобы использовать новые скважины в старых нефтеносных районах. Поэтому нефтяные компании каждый год указывают высокие показатели замещения резервов без открытия новых значительных месторождений.
В США только 14 % резервов, указанных за прошедшие 50 лет, относятся к разведанным новым месторождениям. Остальные 86 % приходятся на старые, давно известные нефтепромыслы, запасы которых заново переоценили в сторону увеличения.
Количественная оценка запасов месторождения нефти — это чистая наука. Впрочем, некоторые считают это занятие темным или грязным делом.
Комиссия по ценным бумагам и биржам США определяет, чем характеризуются так называемые доказанные резервы: промышленная добыча нефти должна осуществляться по известной технологии, предприятие обязано представить план инвестиций, однако не требуется соблюдения определенных сроков.
Даже менеджеры нефтедобывающей отрасли признают, что такие требования, без точных ограничений, вряд ли приведут к хорошим результатам. Вице-президент «Би-Пи» в Европе Вильгельм Бонзе-Гойкинг охотно цитирует старую поговорку с угольных шахт: «Кайло знает, что там залегает».
Свобода действий при оценке подземных запасов просто огромна, и каждый из крупных «игроков» использует ее в своих интересах. Иногда нефтяные концерны предпочитают занижать сведения о своих резервах, потому что в некоторых странах они облагаются налогами, как имущество. Развивающиеся страны, богатые нефтью, стараются по возможности занижать данные о своих нефтяных ресурсах, чтобы получать финансовую помощь от Всемирного банка. Но иногда эти показатели наоборот несколько завышают, если хотят привлечь в свою страну инвесторов, или если страна — член ОПЕК — хочет пробить для себя более высокие квоты добычи нефти.
«Все сведения о резервах следует рассматривать с большой осторожностью и множеством оговорок», — предостерегает Федеральный институт геологии и сырьевых ресурсов в недавнем исследовании по проблемам энергетики.
Во всяком случае, сомнения здесь всегда уместны, что доказывает хотя бы скандал с показателями концерна «Шелл». После случая с завышением цифр резервов замещения стало ясно как божий день, что во всей нефтяной отрасли данные о резервах замещения вряд ли соответствуют действительности.
«Шелл» в составе консорциума делит с «Би-Пи», «Экссон Мобил», «Норск Хидро» и «Статойл» норвежское месторождение газа в Ормен-Ланге. Хотя все оперируют теми же самыми геологическими данными, каждое предприятие вносит в свой баланс разные цифры, характеризующие запасы месторождения. Разница весьма велика — от 20 до 80 % предполагаемых резервов. Кто же прав?
— Нам необходима большая прозрачность, — требует доктор Фатих Бирол, главный специалист Международного энергетического института.
Неплохо было бы, если бы месторождение обследовали независимые экспертные фирмы, например, «Райдер Скотт» или «Вуд Маккензи». Однако только треть американских нефтедобывающих фирм соглашаются допустить к себе независимых экспертов. Страны-экспортеры нефти тоже, по меньшей мере, не торопятся с началом подобных проверок.
Самым густым туманом закрыты данные о резервах именно там, где предполагаются несметные богатства — в Саудовской Аравии. Западные фирмы не могут составить собственное представление о подземных нефтяных морях, скрывающихся под песками Аравийского полуострова. С тех пор как нефтяная промышленность в 1980 году была национализирована, иностранным фирмам, по крайней мере, уже названным «Бритиш Петролеум», «Экссон Мобил», «Шелл», доступ к добыче нефти закрыт. Все цифры, которыми оперируют их геологи, в основном переписаны с исследований многолетней давности.
С какой быстротой арабское нефтедобывающее государство, обладающее, казалось бы, неисчерпаемыми источниками «черного золота», может вдруг столкнуться с проблемами нехватки нефти, показывает пример Омана. До 1997 года султанат выкачивал из месторождения Джибаль столько нефти, что печатные станки не успевали печатать деньги. Каждый день в Джибале добывали около 250 тысяч баррелей. Вдруг, совершенно неожиданно для специалистов, поток «черного золота» прекратился. Сейчас в Джибале добыча составляет примерно 50 тысяч баррелей в день — катастрофически мало для страны, бюджет которой на три четверти покрывается доходами от продажи сырой нефти.
Весь мир наивно ожидает, что кризисный в политическом отношении регион Персидского залива, прежде всего, Саудовская Аравия, сможет в будущем по-прежнему покрывать львиную долю потребности мирового рынка в нефти.
— Если случится иначе, то никакого запасного варианта нет, — говорит Мэтью Симмонс, возглавляющий банк в Хьюстоне, специализирующийся на энергетических проектах.
В ноябре Симмонс произвел фурор в столице США, когда он в своем докладе поставил под сомнение «саудовско-арабское нефтяное чудо». Он сказал, что время дешевой добычи нефти давно прошло, и с издевкой добавил, что саудовские арабы, должно быть, закачали в свои старые скважины целые озера воды, чтобы вообще как-то извлекать нефть из-под земли на поверхность.
Реакция из Эр-Рияда не заставила себя ждать. «Полная чепуха!» — возмущался резкими суждениями Симмонса саудовский министр нефти и природных ресурсов аль-Наими. Монархия располагает, «по консервативным оценкам», резервом более 261 миллиарда баррелей, заверил он в конце декабря Энергетическую конференцию в Вашингтоне. Саудовская Аравия, по словам аль-Наими, в любой момент может повысить добычу с сегодняшних 8 миллионов баррелей в день до 15 миллионов и поддерживать этот уровень добычи в течение, по меньшей мере, 50 лет.
Проблема в другом. Если скважины в Северном море и на Аляске постепенно иссякнут, а весьма многообещающие месторождения в Каспийском море и на побережье Западной Африки окажутся не слишком богатыми, тогда основная нагрузка по снабжению сырой нефтью ляжет на страны Персидского залива. В таком случае даже 15 миллионов баррелей в день будет совершенно недостаточно.
Сомнительные нефтяные резервы, старые выработанные месторождения и мировой спрос, который постоянно растет, — многое подтверждает правоту скептиков, сомневающихся в том, что нефти на Земле предостаточно и что она должна быть дешевой, по крайней мере, дешевле минеральной воды. Долго ли еще наша цивилизация сможет удовлетворять энергетические потребности за счет нефти?
Мрачные прогнозы о конце «нефтяной эпохи» курсируют почти столько же лет, сколько существует нефтедобывающая промышленность. И очень часто специалисты ошибались в своих прогнозах относительно конкретных нефтепромыслов.
В 1919 году, еще под давлением недавней Первой мировой войны, глава геологической службы США предсказывал, что через девять лет нефть закончится. Ошибочная оценка Римским клубом в 1972 году пределов роста и ограниченности ресурсов стала почти хрестоматийным примером. История нефти — это одновременно история грандиозных просчетов в прогнозах.
Знание этой истории помогает таким людям, как главный экономист «Би-Пи» Питер Дэвис, сохранять невозмутимое спокойствие. Он десятилетиями «внимал пению сирен», но «не поддавался соблазну»:
— До сих пор были одни только ложные тревоги.
Дэвис — экономист, а не геолог, поэтому у него другие аргументы.
Он не рассматривает нефтяные резервы как неизменную величину, как простое и неизменное уравнение, согласно которому доказанных резервов в размере 1200 миллиардов баррелей нефти при ежегодной потребности в 30 миллиардов баррелей должно хватить на 40 лет. Еще в 60-х годах прошлого века продолжительность разработки месторождений нефти рассчитывали на 40 лет.
— Каменный век тоже закончился не потому, что камней больше не осталось, — сравнивает Дэвис.
