во время защиты Кирта. «Может, когда он был маленьким?» — подумала девушка и посмотрела на удаляющегося молодого человека.
Когда девушка вернулась в лагерь, то оказалось, что Рэн был прав — все уже проснулись и недоумевали, где маро с Ивоной могут быть. Карик, ничего не зная о самом маро, не преминул скабрёзно пошутить. Оставалось только удивляться, куда делся тот приятный молодой человек, с которым они познакомились в Кирте. Чтица, конечно, подозревала, что это всё напускное, нечто вроде защиты, но от осознания этого поведение молодого человека более приятным не становилось. Скорее всего в ухудшении его характера сыграло роль и то, что сейчас он не мог даже прикоснуться к Потоку, а без него он чувствовал себя как без рук. Как и сама Ивона.
Она понимала, что ещё пару-тройку дней точно придётся терпеть подобные высказывания. Хотя, возможно, в следующий раз стоит сказать ему всё, что она о нём думала. Ей всего лишь девятнадцать, но ведь она каким-то образом не срывалась на людях, которые невольно оказались под её неуверенным командованием, а он задавал глупые и провокационные вопросы, чтобы смутить и вывести всех из себя. Или же просто он обладал отвратительным характером, который скрывал ото всех, чтобы устроиться на работу в Кирте.
Казалось, что Аран слушает его с неодобрением, будто знает его, но когда Ивона посмотрела на неё, женщина, почувствовав её взгляд, сделала вид, что её не волнует то, что говорит этот глупый молодой человек.
В лагере готовились к завтраку, если можно было так назвать вялые попытки Карика разложить еду на тряпку, которая служила им скатертью. Он даже не подумал о том, что было бы неплохо развести костёр и раздобыть воды, чтобы вскипятить её. Оказалось, что молодой человек абсолютно не приспособлен к походной жизни. Ивона смотрела на потуги чтеца и надеялась, что Шии прав и Карик поможет им в будущем.
Путь до границы с Анженией обещал быть долгим и наполненным раздражением. Ивона могла только надеяться, что после восстановления сил Карик станет более приятным человеком.
К счастью для всех, завтрак прошёл в молчании, но как только они начали собираться, Карик сумел вывести из себя всех, кроме Шии.
— Ивона, вы, конечно, приняли меня и за это спасибо, но, может, вы расскажете мне, какого чёрта вы решаете куда мы идём? Не логичнее ли было бы поручить подобные важные решения кому-нибудь постарше?
— И кому же? — не поворачиваясь и продолжая собирать вещи, спросила Ивона.
— Рэну, например.
— Попробуйте его уговорить, а я посмотрю. Будет очень весело.
— Но вы же не справляетесь!
— С чем я не справляюсь?
— Никто вас не слушается, этот странный мальчик постоянно пропадает, Аран просто наплевать, что происходит вокруг, Рэну тоже не очень интересно ваше мнение, правда ведь? — последние слова были обращены к маро.
— Может, тогда вам заняться этим? — сказала Ивона, а Рэн напрягся.
— Нет-нет, я не это имел в виду!
— Мне кажется, вы сами не знаете, что вы имели в виду.
— Ну уж нет! Всё я знаю! Просто вы всё неправильно делаете!
— Что я неправильно делаю?
— Всё! После разговора с вами я понял, что вы ничего не знаете не только о том, как нужно руководить, но и о тех, кто у вас в группе! Да где это вообще может быть нормальным?! Вдруг кто-то из нас разыскиваемый преступник? Или хладнокровный убийца? А может, и совсем не тот, за кого себя выдаёт? Что вы будете делать, если, например, Рэна разыскивают за убийство какой-нибудь, я не знаю, принцессы или дворянки? А если Аран изуродовали за дело? Что если я отравил кого-то, а Шии убил родственника? Что вы будете делать, если что-то такое вскроется? Что?
Карик начал впадать в истерику, пытаясь растормошить всех вокруг себя.
— Может, про меня ещё для полного комплекта скажете? — начиная выходить из себя, спросила Ивона.
— А что про вас говорить? И так всё ясно.
— Да что вам ясно?!
— Всё ясно! Вы просто следуете указаниям и слепо доверяете другим, когда должны бы доверять только себе! Сколько вам лет? Наверняка где-то около двадцати. Что вообще вы можете? Как лидер? В бою вы себя показали, не отрицаю, но вы представляете, что такое, когда нужно скрываться? Когда доверять никому нельзя! Идиоты вы все, что доверяете ей! Она же не умеет ничего! Не знает! Глупая маленькая девчонка!
— Я…
Начала говорить Ивона, но не успела закончить, потому что внезапно со своего места поднялась «изуродованная за дело» Аран и дала «отравителю» звонкую пощёчину.
Все застыли. Откуда слепая узнала, куда нужно бить, чтобы попасть молодому человеку точно по щеке?
— Хватит, ален, — услышали все на поляне, — ты ведёшь себя, как отец!
Воцарилась тишина. «Ален — это же обращение к братьям в Нандиру!» — пронеслось в голове у Ивоны и она посмотрела на свою подругу. Казалось, и сама Аран была удивлена тому, что сделала, но в самом большом ужасе и замешательстве находился тот, кого ударили. Спустя несколько мгновений молодой человек обрёл дар речи.
— Ты… Ты… Ты ведь умерла!.. Я сам видел, как Карина…
Карик побледнел, ноги у него подкосились, и он рухнул на землю, но всё так же продолжал смотреть на Аран. Женщина наклонилась к нему погладила по плечу, а затем села рядом с ним и начала писать что-то на доске.
— Я жива.
— Но как?! Я же видел! Слышал, как Карина сказала!..
— Я обманула её. Притворилась мёртвой.
— Но это же Карина!
— Которая больше никогда не сможет навредить ни мне, ни тебе.
— Она же должна была проверить!
— Она не стала. Не хотела убивать меня. Мы всё же были когда-то подругами.
— А как же другие волки?
— Послушались её. Тем более, главная цель для волков — найти и удержать. Убийствами они обычно не занимаются.
— Не может быть. Просто не может!
Молодой человек вскочил на ноги и начал пятиться — он не мог поверить, что это действительно была его сестра.
— Но я видел, как она перерезала тебе горло!
Аран встала, не зная, что делать, а потому просто смотрела на своего брата слепыми глазами, надеясь, что всё закончится хорошо.
Карик наконец перестал пытаться убежать от женщины и начал подходить к ней. Не думая ни о чём, он потянулся к её лицу в попытке соотнести изуродованное лицо отощавшей женщины, с той прекрасной и здоровой сестрой, которую он знал всю жизнь. Он провёл по шрамам на лице, а затем прикоснулся к шраму на шее, обычно прикрытому
