прочистил горло под тяжелым взглядом Банча. Быстро уткнулся в кроссворд, зависнув носом в нескольких сантиметрах от страницы. – Я потому их и разгадываю, Банч, – спешно сказал он, тыкая в страницу, – чтоб избавиться от этой привычки. Каждый день учу новые слова.
Банч цыкнул и отвернулся, подошел к окну, забыв о добродушном настроении. Тревожно всмотрелся на улицу – сперва на поблескивающий в отдалении Манхэттен, затем на старые обветшавшие особняки, составляющие квартал. Обе стороны улицы завалены мусором, на бордюрах вразброс стоят остовы брошенных машин, горбатые, словно гигантские дохлые жуки, с вынутым мотором и снятыми колесами. Он наблюдал, как на одной куче играла ватага детишек, скача, будто лягушки, с мусорных мешков на горы хлама, пока не добралась до сломанного пожарного гидранта. Среди мусора, разбросанного вдоль мрачной улицы, перед особняком стоял блестящий черный «Бьюик Электра 225» Банча, выделявшийся из окружения, точно полированный бриллиант.
– Гребаный город, – сказал он.
– Угу, – отозвался Эрл, не доверяя своим речевым способностям. Банч не обратил внимания, весь в своих мыслях.
– Копы не наедут на Димса, – сказал он. – Ни одна газета не вякнула о выстреле. Даже «Амстердам ньюс». Сейчас все говорят о жидах в Квинсе. И о бунте в Браунсвилле.
– Каком бунте?
– Ты газеты не читаешь? Там на прошлой неделе пацана подстрелили.
– Белого или черного?
– Бро, у тебя в башке звукоизоляция? Я же говорю – Браунсвилл, ниггер!
– А, да-да, давние новости, – сказал Эрл. – Читал-читал. Он же вроде какого-то старика ограбил?
– Какая разница. Бунт оттянет все силы из семьдесят шестого участка. А это нам на руку. Пусть копы прохлаждаются в тех краях, пока мы наладим бизнес в Козе. Давай-ка так: звони в мой «Стейк-н-Гоу» и скажи Кельвину и Джастину взять отгул. Скажи им доставить цветы, торт и горячий кофе семье жертвы. Пусть везут туда, где собираются протестующие – где там у них штаб. В какой-нибудь церкви, наверное. Если подумать, пусть им и курочки подвезут. – Он с горечью посмеялся. – Эти мартин-лютер-кинговские «кадиллаки»[13] ни до чего своими мозгами дойти не могут, пока курочки не нажрутся. Позвони Уилларду Джонсону, он поможет все устроить. Он же еще там?
– Уилл звонил вчера.
– По поводу?
– Сказал, он на мели из-за этого… из-за этой фигни. Этой нашей городской фигни, программы для бедноты…
– Ведомство по реновации?
– Ага. Просит подкинуть бабла. На аренду и электрику. Не ради своего шкурного интереса.
Банч фыркнул.
– Блин. У единственной шкуры, что его интересует, ноги как у Кэлпурнии[14]. Любит он здоровенных сельских бабищ.
Эрл хранил молчание, пока Банч начал мерить зал шагами.
– Надо кончать с бучей в Коз-Хаусес. Расскажи мне еще про того, кто подстрелил Димса.
– Нечего рассказывать. Какой-то старик напился и пошел стрелять. Дьякон в одной из тамошних церквушек.
Банч прирос к месту.
– Что ж ты раньше не сказал?
– Да ты не спрашивал.
– Что за церковь? Большая, маленькая?
– Бро, я не в курсах. У них в Козе по четырнадцать церквей на каждого мужика, бабу и ребенка. Слышал просто – какая-то мелкая никчемушная церковь.
Банч выслушал с облегчением.
– Лады. Найди его. Найди его церковь. Сперва разберемся с ним. Надо крепко взять его за жопу, а то на наши углы полезет каждый дилер с Южного Бруклина. Пусть все будет похоже на грабеж. Забери деньги, если есть. Покромсай его там чуток. Но не перестарайся. Нам не надо, чтобы потом за него впряглась вся община. Затем обратимся к церкви от имени Ведомства по реновации и скажем, что сочувствуем из-за преступности и ужасов в нашем сообществе и все такое прочее. Остудим их пыл, закупим им какие-нибудь хоровые книги или Библии, пообещаем деньги на реновацию. Но сперва надо разобраться со стариком.
– Может, пусть пацан им сам и займется? Он говорит, что может.
– Прямо из койки?
– Он сейчас у себя дома.
– Я не могу вести бизнес, дожидаясь, пока какой-то пацан снимет с себя пластырь. Поезжай и позаботься о старике сам, пока Браунсвилл еще не остыл.
Эрл нахмурился.
– Это не наша территория, Банч. Я не знаю тамошних игроков. Мы разве не за это башляем Джо Пеку, чтобы он нам поставлял и все дела? Это у него копы проплачены. Он всех там поименно знает. Почему не звякнуть ему?
Банч пожал плечами.
– Уже. И я сказал ему, что мы сами разберемся.
Эрл попытался скрыть удивление.
– Зачем?
Банч посмотрел в окно, потом решил рискнуть.
– Я планирую от него избавиться. Найти собственного поставщика.
Эрл помолчал, осмысляя услышанное. Такими новостями Банч не разбрасывался. Теперь Эрл глубже вовлечен в дело. Он сомневался, что это очень уж хорошо или безопасно – и «безопасно» здесь ключевое слово.
– Банч, Пек – из семьи Горвино.
– Да я срать хотел, хоть из семьи Джорджа Вашингтона. Горвино уже не те, что прежде. И Пека они любят не больше нашего, – сказал Банч.
– Почему?
– Больно шальной.
– В нату-у-уре, – сказал Эрл, не заметив пронзительный взгляд Банча. Он отвлекся. Ему требовалось время на размышления, потому что он не знал, что ответить, и чувствовал себя как уж на сковороде. В Коз-Хаусес ему было не по себе. Не считая сбора денег и завоза наркотиков раз в неделю, он был там чужим. Эрл задумчиво погладил подбородок. – Даже если Горвино кинут Пека, остается Слон. А если брат наезжает на Слона, может запросто оказаться на дне гавани в цементных ботинках. Помнишь Марка Бампаса? Он рыпнулся на Слона. Его останки без всяких приказов сверху выкинули в гавань. Слыхал, вылавливали его по кускам.
– Бампас был лох. Контрабандист. Слон не работает с наркотой.
– Да, но на нем доки.
– Только один док. Там и другие найдутся.
– У Слона свои закидоны из-за Коза, Банч. Это его земля.
– Это кто сказал?
– Все. Даже Пек и Горвино не шутят со Слоном.
– Слон не из семьи Горвино, Эрл. Не забывай. Он с ними работает, но вообще-то сам по себе. Если речь не о сигаретах, шинах или холодильниках, ему плевать.
– Уж надеюсь, – сказал Эрл, почесав за ухом с сомнением на лице. Раздавил сигарету и повертел в пальцах карандаш. – Бампас не единственный обрел негритянскую свободу на дне гавани по милости Слона. Слыхал, если этот макаронник сердится – туши свет.
– Доставай уже жетоны на метро и катись, а? Я же сказал – Слона мы пальцем не тронем. Наш бизнес его не волнует. С Пеком он не в ладах. Пока мы работаем втихую, всё будет на мази. Это наш шанс выдавить Пека и неслабо навариться.
– И кто нам будет поставлять вместо Пека? – спросил Эрл.
– Это уже мой вопрос. – Банч сел за стол, снял африканскую куфи и пригладил густые темные волосы. – Езжай в Коз-Хаусес и накостыляй
