— Пожалуй, это самое доброжелательное описание моего дядюшки из всех, что я когда-либо слышал.
— Многие, конечно, выберут синицу в руках, но иные вполне могут подумать: «рискнув, я, возможно, заполучу и красавца-повесу, и титул».
— В твоих устах женский пол выглядит невообразимо привлекательным.
Оливия пожала плечами.
— Не всем дано вступить в брак по любви. — А потом (он почти уже успел решить, что, пожалуй, стоит огорчиться по данному поводу) она вдруг похлопала его по руке и добавила: — Но лично ты просто обязан жениться по любви. Ты слишком замечательный, чтобы вышло как-то иначе.
— Нет, все-таки я убежден, — промурлыкал Себ, — ты — идеальная женщина.
Оливия слегка улыбнулась.
— А вот скажи-ка мне, — продолжал Себастьян, отводя молодую женщину от очередной отвратительной кучки, на этот раз собачьей. — Где находится идеальный муж идеальной женщины? Или, иными словами, почему сегодня утром тебе вдруг потребовались мои услуги? Кроме объяснения, что тебе необходимо «отточить способности свахи», конечно.
— Гарри сейчас с головой ушел в работу. И будет очень занят еще как минимум неделю, а мне… — тут она похлопала себя по уже начавшему круглиться животу, — мне нужен воздух.
— Он все еще трудится над книжками Сары Горли? — осторожно осведомился Себ.
Оливия открыла было рот, но не успела произнести и звука, как совсем близко прогремел выстрел.
— Что это, черт побери, такое?! — Себастьян чуть ли не кричал. «Господи, они же, черт возьми, в парке!» Он огляделся, прекрасно понимая, что голова у него дергается взад-вперед, словно чертик из табакерки, только горизонтально. Но сердце у него стучало, а проклятый выстрел до сих пор эхом отдавался в ушах и…
— Себастьян! — тихо позвала Оливия. А потом громче: —Себастья-а-н!
— Что?
— Моя рука, — сказала она.
Оливия сглотнула, и Себастьян опустил взгляд. Оказывается, он со страшной силой сжимает ее ладонь. Он тут же отпустил.
— Прошу прощения, — промямлил он. — Я как-то не заметил.
Она слабо улыбнулась и потерла кисть другой рукой.
— Ерунда.
Конечно же, вовсе не ерунда, но углубляться во все это ему не хотелось.
— Кому пришло в голову стрелять в парке? — раздраженно произнес он.
— Кажется, это какие-то соревнования, — ответила Оливия. — Эдвард о чем-то таком упоминал сегодня утром.
Себастьян покачал головой. Соревнования по стрельбе в Гайд-Парке! В самое время наибольшего наплыва публики. Мужской идиотизм не устает его удивлять.
— С тобой все в порядке? — осведомилась Оливия.
Он обернулся, раздумывая, понимает ли она, что произошло.
— Ну, этот грохот… — объяснила она.
— А, ерунда.
— Это не…
— Ерунда, — отрывисто бросил он. А потом, почувствовав себя полным ничтожеством оттого, что говорит с ней подобным тоном, добавил: — Просто он застал меня врасплох.
Себ не лгал. Он мог бы день напролет сидеть и слушать гром ружейных выстрелов, если бы ожидал их. Черт, да он, наверное, мог бы даже спать под канонаду, если, конечно, допустить, что он вообще смог бы заснуть. Все дело в неожиданности. Он ненавидел, когда лично его заставали врасплох.
«Заставать кого-то врасплох, — сухо подумал он, — его собственная прерогатива. Seсor Снайпер. Мистер Внезапная Смерть».
Seсor Снайпер… Хм-м-м… Возможно, стоит подучить испанский.
— Себастьян?
Он посмотрел на Оливию, все еще не сводящую с него несколько обеспокоенного взгляда. И задумался о Гарри: интересно, он бы так же среагировал? Его сердце тоже скачет, как кролик, от любого внезапного шума? Гарри ничего об этом не говорил… Но ведь и сам Себ ни о чем подобном не распространялся.
Дурацкая получилась бы тема для разговора.
— Со мной все в порядке, — ответил он, на этот раз тоном, гораздо более похожим на свой обычный. — Как я и сказал, все дело в неожиданности.
Вдали прогремел еще один выстрел, а Себ даже не моргнул.
— Вот видишь? — заметил он. — Ничего страшного. Так о чем бишь мы с тобой говорили?
— Понятия не имею, — призналась Оливия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Себ на секунду задумался. Он тоже ничегошеньки не помнил.
— О! О книжках Горли! — воскликнула Оливия. — Ты как раз спрашивал, над ними ли трудится Гарри.
— Точно. — Странно, что он мог об этом забыть. — И как продвигается работа?
— Мне кажется, неплохо. — Оливия слегка пожала плечами. — Он постоянно жалуется, но думаю, втайне он их обожает.
Себастьян встрепенулся.
— В самом деле?
— Ну, может, и не «обожает». Он все еще считает их кошмарными. Зато обожает их переводить. Что гораздо интереснее, чем корпеть над бумагами Военного ведомства.
Не ахти какая похвала, но обижаться не на что.
— Возможно, по окончании Гарри стоит начать переводить их на французский.
Оливия задумчиво нахмурила брови.
— Очень может быть, он так и сделает. Не знаю, переводил ли он что-нибудь на два разных языка. Но думаю, подобная мысль вызовет у него в восторг.
— У него суровый математический склад ума, — проговорил Себастьян.
— Знаю. — Оливия покачала головой. — Просто удивительно, что у нас находятся общие темы для разговора. Я… О! Не оборачивайся, кое-кто показывает на тебя пальцем!
— Надеюсь, женщина?
Оливия закатила глаза.
— Ну а кто же еще, Себастьян. Это… — Она прищурилась. — Леди Луиза Маккенн, мне кажется.
— Кто?
— Дочка герцога Фенвика. Очень славная девушка.
Себастьян попытался вспомнить:
— Такая худенькая и молчаливая?
— У тебя талант к описаниям.
Себ медленно улыбнулся.
— Ты так считаешь?
— Не пугай ее, Себастьян! — попросила Оливия.
Он повернулся к ней с неподдельным возмущением.
— Пугать? Я?!
— Твое обаяние порой просто чудовищно.
— Ну, если в этом смысле, то я, пожалуй, могу лишь поблагодарить тебя за комплимент.
Оливия не слишком одобрительно улыбнулась.
— Я уже могу взглянуть? — Просто стоять, делая вид, будто знать не знаешь, что на тебя показывают пальцем, становилось все тяжелее.
— Что? Ах да, я уже ей помахала. А вот ее спутница мне не знакома.
Себастьян стоял так, что разворачиваться полностью ему не понадобилось, достаточно было слегка повернуть голову. Но он был безмерно рад, что пришлось отвернуться от Оливии, поскольку едва он увидел, кто к ним приближается…
Ему нравилось считать себя непревзойденным мастером сохранять невозмутимость, но любое мастерство имеет свои границы.
— Ты ее знаешь? — спросила Оливия.
Себастьян покачал головой, не сводя глаз со своей кудрявой богини с восхитительным розовым ротиком.
— Совершенно не знаю, — пробормотал он.
— Она, наверное, новенькая, — слегка пожала плечами Оливия, терпеливо подождала, пока девушки преодолеют разделяющее их расстояние, и улыбнулась: — А-а-а-а! Леди Луиза, какая встреча!
Леди Луиза что-то ответила, но Себастьян ее не слышал. Ему было гораздо интереснее наблюдать за ее спутницей, изо всех сил старающейся не встречаться с ним взглядом.
Он же не сводил глаз с ее лица, просто чтобы усложнить ей задачу.
— Вы встречались с моим дорогим кузеном, мистером Греем? — спросила Оливия леди Луизу.
— Э-э-э, кажется, нас друг другу представляли, — ответила та.
— И зачем я только спрашиваю! — Оливия с хитрой улыбкой обернулась к Себастьяну. — Ты, наверное, представлен всему свету, а, Себастьян?
— Почти, — сухо ответил он.
— Ох, простите меня, — спохватилась леди Луиза. — Позвольте представить вам… э-э-э, — она закашлялась. — Прошу прощения. Извините. Наверное, в горло что-то попало. — Тут она кивнула в сторону своей спутницы. — Леди Оливия, мистер Грей, это мисс Уинслоу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Приятно познакомиться, мисс Уинслоу, — сказала Оливия. — Вы недавно в Лондоне?
Мисс Уинслоу присела в вежливом реверансе.
— Да, спасибо, что спросили.
Себастьян улыбнулся, вполголоса произнес ее имя, а потом, зная, что это приведет ее в замешательство, взял ее руку и поцеловал. Вот в такие минуты он был даже доволен своей репутацией. Оливия ничуть не удивится тому, что он флиртует.
