костью. Полученных денег хватало на пребывание в Гонконге в течение двух недель.
Я полетел в Гонконг прямым рейсом из Окленда, где участвовал в конференции Международной комиссии по китоловству. Остальные члены команды ЕИА должны были прибыть днем позже из Лондона. Клайв снова был нашим кинооператором. Эллан участвовал в слушаниях в конгрессе США, а по возвращении в Англию его снова ждала работа в «Гринпис». Так что на сей раз в роли нашего оператора звукозаписи, равно как и помощника в наших расследованиях, выступила Чармиэн Гуч — с тех пор, как она составила отчет об операциях с костью, расследование «дела о слонах» затянуло ее с головой.
Снять номер в гостинице в самом Гонконге стоит очень дорого, и я остановился в отеле ИМКА в Коулуне, — городе, растянувшемся на материке напротив острова Гонконг. Полет утомил меня, но в такой жаре невозможно было уснуть, и около десяти вечера я решил прошвырнуться по городу.
Даже в столь позднее время улицы кишели народом; то вдали, то вблизи вспыхивали неоновые огни. Отель ИМКА стоит на углу Нэтэн-роуд, Мекки туристов: здесь и ночью магазины ведут бойкую торговлю. Чего тут только нет: видео, стерео, фотоаппараты, украшения и даже, как я вскоре выяснил, слоновая кость.
Пройдя всего несколько ярдов от ИМКА, я очутился перед витриной магазина, полной резных изделий из слоновой кости. Здесь были вырезанные на цельном бивне цепочки слонов, держащих друг друга за хвосты; причудливые фигурки толстяков, похожих на борцов сумо; шахматные наборы и наборы для игры в ма-джон. Цены обозначены в гонконгских долларах: от сотни за небольшое украшение до примерно десяти тысяч за фигуру из цельного бивня, сработанную якобы вручную. Более дешевые браслеты и ожерелья из кости продавались по цене от 10 до 200 гонконгских долларов. Я двинулся далее. Пройдя несколько шагов, я наткнулся еще на один магазин, торгующий слоновой костью. Повернул за угол — еще один.
Я зашагал дальше, но теперь уже я был не один. Что-то во мне выдавало вновь прибывшего, и меня осадила стая уличных торговцев.
— Купи цаси! Купи цаси! — раздался над моим ухом голос, и у меня под носом оказалась рука, увешанная доброй дюжиной часов.
— Откуда ви? Американец? Австралиец? Англицянин? — спросил другой голос. При этом последнем слове я автоматически кивнул головой, о чем тут же горько пожалел.
В порыве вдохновения торговцы устремились в погоню за мной.
— Обозаю англицян! Покупай, сторгуемся! — кричали они наперебой.
Я затряс головой и растолкал их, пробивая себе путь. Мало-помалу они отцепились от меня.
В этот момент я почувствовал приступ усталости. С тех пор как мы вернулись из Дубая, я все это время работал с крайним напряжением, борясь за то, чтобы не свертывались и остальные наши кампании. В последние три недели, помимо того, что я выбивал из Британского отделения ВВФ деньги на нашу теперешнюю экспедицию, я еще съездил на три дня в Пенсильванию, где выступал перед конгрессменами на слушаниях с докладом о торговле дикими птицами. Затем, менее чем через неделю после возвращения из Штатов, я полетел за 12 тысяч миль в Новую Зеландию, чтобы представлять ЕИА на конференции Международной комиссии по китоловству, где я высказался за продолжение борьбы за прекращение избиения китов и дельфинов у Фарерских островов. Пробыв в Новой Зеландии десять дней, я прямиком полетел в Гонконг. В общем, трудился как вол, и вот теперь мое тело, прежде не подававшее признаков усталости, начало реагировать на это. Я почувствовал, что теряю ориентацию и что у меня кружится голова.
Чтобы спастись от шума и толчеи торговой зоны, я свернул в первый же переулок направо. Чтобы не потеряться, я запомнил название: Камерон-роуд. Там было темней и спокойней. Магазины здесь как будто бы были закрыты, а их витрины забраны тяжелыми металлическими ставнями. Я задержал шаг, чувствуя учащение пульса, равно как и то, что меня слегка шатает.
Я сделал несколько глубоких вдохов. По опыту я знал, что, если хорошенько отосплюсь, то все проедет. Продолжать прогулку не имело смысла, и я повернул назад к Нэтэн-роуд.
С обеих сторон улицы яростно вспыхивали неоновые вывески зашторенных магазинов. Когда я проходил мимо входа в метро, на меня наскочила группа покупателей-китайцев, спешивших сесть на поезд до дому. Я завертелся, подпрыгивая на месте. Прошло уже несколько недель с тех пор, как мы вернулись из Дубая, а мне, равно как и Эллану, повсюду мерещились китайцы, которые только и ждут, чтобы устроить нам засаду. Подобное чувство охватило меня и на этот раз. Я остановился и уставился на магазин позади себя. Он был заперт и зашторен, как и все остальные. Мой взгляд упал на вывеску над жалюзи и тут я прочел такое, что почувствовал колотье в позвоночнике. Под китайскими иероглифами была выведена золотом надпись по-английски: «Тат Хинг Айвори». Это было то самое заведение, которое в Лондоне нас просили найти. Так вот ты где, лавочка Пуна, сердце всех его операций! Именно за этими забранными окнами продаются и расходятся по всему миру изделия из бивней, ради которых погибли от рук браконьеров тысячи слонов…
Моего недомогания простыл и след. Окрыленный, я зашагал к отелю ИМКА, расталкивая уличных торговцев. Только там, когда моя голова уютно устроилась на подушке, до меня дошло, сколь верно мы выбрали отправную точку расследования империи Пуна.
* * *
Чармиэн и Клайв прилетели следующим утром, привезя с собой оборудование для съемок на 16-миллиметровую пленку общим весом в сто кило. Конечно, не очень-то удобно таскаться со всем этим по жаре, но другого выхода не было. Теперь нашей целью было подготовить материал, апеллирующий к широкой общественности, а не только к узкому движению борцов за охрану природы. Тема ситуации со слонами слишком обширна для этого, и мы решили сосредоточиться на торговле изделиями из браконьерски добытой кости. Обратиться к общественности можно только через средства массовой информации, а чтобы заинтересовать их, как нам это удалось в ходе кампании в защиту китов, нужен был фильм.
Первые три дня, что мы провели в Гонконге, ушли на поиск торгующих костью компаний, равных по масштабу «Компани-хауз». Данные не были занесены в компьютер, так что нам предстояло заказывать массу копий счетов компании и фотографировать всяческие детали. Поисковая работа, проведенная в Лондоне, навела нас на ряд полезных контактов в Гонконге, и я сделал массу звонков, добиваясь встреч.
Мне посоветовали войти в контакт с Независимой антикоррупционной комиссией Гонконга (ИКАК) — органом, ответственным лишь непосредственно перед губернатором Гонконга. Задачей комиссии было
