— Вы не передадите мне детский шампунь? — попросил Клей, глядя поверх плеча Тоби, которая все еще наклонялась над ванночкой. — Он на полке рядом с вами.
Тоби встала, взяла бутылочку и протянула Клею.
— Помогите мне. Мокрый ребенок такой скользкий.
Тоби поколебалась, затем подхватила юбку и опустилась на колени рядом с Клеем.
— Я подержу ее, а вы смойте пюре с ее волос, — предложил Клей.
Тоби вылила немного шампуня себе на ладонь и смазала им головку Молли. Та, широко открыв глаза, смотрела то на Клея, то на Тоби.
— Такой симпатичный ягненочек, — задумчиво вздохнула Тоби, намыливая ей волосики.
— Совсем кроха, — согласился Клей.
— Она полностью вам доверяет.
— Вы так думаете?
Клей бросил на Тоби мимолетный взгляд. Запах Тоби сводил его с ума. Как ему хотелось положить голову ей на плечо, уткнувшись в нежную шею. Интересно, нравятся ли ей жаркие поцелуи в этом местечке, или доктор предпочитает легкие касания губ? От этих мыслей возникало необоримое желание. Он должен заполучить эту женщину! Чего бы это ни стоило! И юная Молли поможет ему манипулировать чувствами Тоби, без нее у него нет ни единого шанса.
— Конечно. Молли от вас без ума.
— Спасибо за комплимент.
Они сидели перед ванночкой на корточках, и плечи их соприкасались. Он посмотрел на Тоби и отметил ее ровное дыхание. Чувствует ли она такой же жар, как и он? Клей сглотнул. В этой маленькой комнатке сушильный шкаф давал слишком много тепла. На лбу у него выступила испарина.
Жаркая и влажная атмосфера, видимо, не влияет на Тоби. Как сказочная принцесса, она остается собранной и спокойной. Даже купая ребенка, в испачканном бальном платье она умудряется казаться царственной, а не нелепой. Черные, как вороново крыло, волосы обрамляют бледное лицо и подчеркивают нежность ее черт. На тонком запястье мерцает золотой браслет.
Что может разбудить эту Белоснежку?
— Тоби, — прошептал он. Она подняла глаза, и взгляды их встретились.
То, что он увидел, удивило Клея. В глазах ее горела страсть, подбородок дрожал.
За один этот миг он прочел ее мысли и все понял. Несмотря на свою кажущуюся холодность, доктор Эвери так же страстно желает его, как и он ее.
Молли захныкала, чтобы привлечь их внимание.
— Боже! У нее же вода попадает в уши. Поднимите ее повыше, пока я споласкиваю ей волосы.
Клей повиновался. Сердце у него отчаянно билось. Всхлипывания Молли перешли в откровенный плач,
— Все в порядке, сладенькая моя. Мы уже закончили, — утешала девочку Тоби.
Она встала и шагнула к сушилке, куда Клей положил согреть полотенце. Эта предусмотрительность тронула Тоби. Много ли найдется мужчин, которые подумают о том, чтобы согреть полотенце для ребенка после ванны?
Клей вручил Тоби девочку, и она завернула ее в большое пушистое полотенце. Веки у Молли опустились, и она зевнула.
— Кому-то у нас очень хочется спать, — заметил Клей.
Он встал, вытер руки о штанины и взял малышку из рук Тоби.
— Вы примите душ, а я ее уложу.
Тоби прикусила губу.
— А во что я потом оденусь?
Клея подмывало сказать: «В костюм новорожденной», — но он не посмел. Одна мысль об обнаженной Тоби судорогой свела низ живота. Но он ведь обещал, что не будет с ней заигрывать.
— Вы можете надеть одну из моих футболок.
Он взял закутанную в полотенце Молли и оставил Тоби в ванной одну. Она уныло осмотрела запачканный наряд и вдруг улыбнулась. Интересно, что бы сказал Эдвард о ее виде?
Она закинула руку за спину, чтобы расстегнуть молнию, но ничего не получалось — молнию заело. Тоби ругнулась себе под нос и вскрикнула от удивления, когда Клей постучался и распахнул дверь.
— Извините, я не хотел вас пугать. Я принес халат и футболку, — пояснил он.
— Хмм... вы не могли бы помочь мне с молнией?
Они стояли перед зеркалом. Тоби повернулась к Клею спиной и изучала его отражение. Он наклонился вперед, сосредоточив внимание на неподатливой молнии. На один глаз упала прядь волос, и он откинул ее назад. Подняв глаза, Клей увидел, что она рассматривает его в зеркале, и озорно подмигнул ей. Тоби тотчас же отвела взгляд и уставилась в пол.
Онемевшими пальцами Клей потихоньку опускал молнию, пока не оказался на дюйм ниже лифчика. Тоби прерывисто дышала. Сушилку Клей отключил, и комната быстро теряла тепло. По коже Тоби пошли мурашки, но она старалась не дрожать.
— Холодно? — спросил Клей.
— Немножко.
Клей пнул дверь ногой и захлопнул ее.
— Так лучше?
Боже мой, нет! Она с ним совсем одна, и нет даже малышки, чтобы отвлечься. Если она сейчас повернется, то окажется в его объятиях. Эта мысль показалась ей весьма привлекательной, хотя и напугала ее. Все между ними развивалось так стремительно! Только что она порвала со своим женихом, и вот она уже в ванной комнате другого мужчины и чувствует, как его пальцы спускаются по ее позвоночнику.
Клей приложил ладонь к ее голой спине, и Тоби глубоко вздохнула. Что, черт возьми, он делает? Она услышала, что его дыхание тоже стало прерывистым.
— Что там такое? — прошептала она.
— Я придерживаю верхнюю часть платья. По-моему, молния испортилась.
— Ой.
Ощущение холода покинуло ее так же скоро, как и появилось, все тело наполнилось сладким теплом и стало мягким и податливым. Испытывает ли он то же, что и она?
— Где Молли? — дрожащим голосом спросила Тоби.
— В своем манеже. Хотя, при ее изобретательности, мне не стоит оставлять ее так долго одну.
— Да, вам лучше бы проведать ее, — согласилась Тоби. — Спасибо за помощь с молнией, дальше я справлюсь сама.
— Вы уверены?
— Вполне.
— Хорошо.
Клей вышел и закрыл за собой дверь. Он слышал, как щелкнула защелка, и улыбнулся. Неужели доктор Эвери столь же смущена возникшим между ними волнением?
Пересыхает ли у нее в горле? Учащается ли пульс? Возникает ли дрожь во всем теле при мысли о любовных утехах с ним? Если он и дальше будет думать об этом, ему потребуется холодный душ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
За все свои тридцать лет Клей Бартон никогда не был столь очарован ни одной другой женщиной. Доктор Тоби Эвери прочно застряла в его мыслях и никак не хотела уходить из них. Нельзя допустить, чтобы что-то столь сильно отвлекало его от работы.
«Минуточку, Бартон, ты же сам уговорил ее остаться у тебя. Ты заварил эту кашу, ты теперь и расхлебывай».
Да, но он не предвидел со своей стороны столь сильных чувств к доктору Эвери. Он всего лишь планировал милую романтическую интерлюдию, и ничего более. И вот его маневры обернулись против него самого. Он хочет ее любой ценой.
