Неудачный прыжок не прошел для меня бесследно — отбитая нога стреляла болью в голеностопе, но не критично.
Салэм повезло куда больше — ее лошадь в момент атаки была прикрыта моей, а потому искоренительница успела сделать несколько вещей. Над ее головой взвился, набирая высоту, уже знакомый мне артефакт. Одновременно с его взлетом и некромантка, и ее конь оказались окружены серой сферой волшебного барьера, попав в который новые стрелы просто рассыпались пылью.
Нападавшие выдали всего пару залпов, целя в Салэм, но та не обращала на их потуги внимания. Барьер мигнул, получив последнюю стрелу, и искоренительница вытянула руку в сторону погибшей скотины.
— Шайс!
Моя дохлая лошадь тут же дернулась, с нее слезла кожа, мгновенно сгнило мясо, оставив только голый скелет. Кости мелко задрожали, стягиваясь к центру груди, как намагниченные. Очертания потекли, выбеленная масса собралась в комок. А уже из него выросла нежить — что-то, напоминающее добермана. Тварь щелкнула челюстью с громадными зубами и рванула в заросли.
Все перевоплощение заняло от силы пару секунд.
Видимо, появления такого противника удивило атакующих до глубины души, так как единственное, что они сделали — заорали от страха, когда псина прыгнула в чащу.
Неловко опираясь на одну ногу, я встал и с сомнением взглянул на свою учительницу. Ее поисковый артефакт все еще кружил над нами, по-прежнему не пытаясь продираться через сплетение древесных ветвей.
— А на меня ты такую защиту наложить не могла? — с шипением ставя поврежденную ногу на твердую землю, пробурчал я.
Салэм повернулась ко мне. Ее лицо вновь осунулось — заклинание создания нежити обошлось ей не так легко, хотя она и старалась не подавать вида.
— Не подумала, — честно созналась искоренительница. — Не привыкла я, что рядом кто-то есть. А потом уже было поздно.
И хотя сказано было лишенным эмоций голосом, взгляд выдавал женщину с головой — ей было стыдно за такую промашку.
Я уже достаточно пообщался с ней, чтобы понять: она не сожалеет о том, что я повредил ногу и, в принципе, подвергся опасности. Нет, она переживала о своем звании профессионала.
Со стороны леса раздался шелест сминаемых кустов и полубезумный скулеж. Обернувшись на звуки, я увидел, как дохлая псина волочет одетого в лохмотья разбойника, вонзив зубы ему в плечо.
Вырываться он и не пробовал — при отсутствии ног ниже колен и рук от локтей, далеко бы этот бандит не убежал.
— Остальные мертвы, — все тем же ровным голосом сообщила Салэм и взмахом руки развеяла поддерживающее нежить заклинание.
Измененный магией скелет развалился, а покалеченный пленник завыл еще громче.
Никакого сочувствия он у меня не вызывал. Да и ни один нормальный человек не станет переживать за того, кто минуту назад пытался его убить.
Салэм медленно выбралась из седла. Помогать ей я тоже не стал. Она была обязана защищать меня по договору об ученичестве. Получается, что в первый же день, как мы покинули Смолбург, контракт оказался нарушен.
Но о компенсации я буду думать потом. В конце концов, прежде чем идти на торг, нужно хотя бы выработать свою позицию и прикинуть, насколько ты готов уступить. Разумеется, настоящий восемнадцатилетний на моем месте сейчас впал бы в истерику и размазывал сопли от обиды. Но я не подросток, а взрослые люди всегда ищут компромисс.
— Что ты будешь с ним делать? — спросил я, когда Салэм встала над головой завывающего разбойника.
Искоренительница присела на корточки и вытащила из кармана длинную иголку с черной бусинкой на конце. Не отвечая, легко подтолкнула кончиками пальцев голову продолжавшего скулить бандита, заставив того подставить ухо, и вогнала инструмент в череп.
Калека почти сразу замолк, его лицо расслабилось, а глаза закрылись. На меня в очередной раз повеяло холодом, но в груди вновь разлилось тепло, и эффект от активации чужого заклинания быстро прошел.
— Почему вы напали на нас? — спросила Салэм, обращаясь к убитому калеке.
Однако тот, несмотря на очевидную несовместимость раны с жизнью, медленно повернул голову и, глядя на искоренительницу снизу вверх, совершенно спокойно ответил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нам приказали.
Салэм замедленно кивнула.
— Кто вам приказал напасть на нас?
Убитый промолчал, и моя учительница задала вопрос иначе.
— Кто тебе приказал напасть на одного из нас двоих?
— Я не знаю.
Она разочарованно вздохнула. И я прекрасно ее понимал: если нашелся достаточно отмороженный сумасшедший, заказывающий нападение на членов Аркейна, его обязательно нужно найти и поговорить о недопустимости подобного поведения. Желательно сделать это так, чтобы изувеченный труп донес до окружающих мысль — орден трогать нельзя.
Но тут нам уже не повезло, и вместо главаря, взявшегося за подобный заказ, нам попался простой исполнитель. Впрочем, вероятность удачи здесь изначально была не слишком высока.
— Ты знаешь, как он выглядит? — предприняла новую попытку искоренительница.
— Он был одет в форму ордена, — ровным голосом ответил бандит.
И на этом диалог окончился. От трупа вновь прошла волна холода, а игла сама вылезла из его уха.
Дождавшись, пока Салэм очистит артефакт от крови и уберет его на место, я задал ключевой вопрос.
— Итак, за кем именно из нас двоих послали шайку этих героев?
Искоренительница бросила на меня усталый взгляд и покачнулась. В этот раз мне пришлось подхватить ее под руку, чтобы женщина не рухнула на землю.
— Стрелы из леса, — прошептала она. — Я бы в любом случае смогла защититься.
Намек был ясен, как день. Кто-то в ордене подрядил убийц, чтобы избавить Салэм от ученика. На ум приходил только Хэммет, который закончил наш диалог открытой угрозой. Но для сотрудника безопасности слишком легкий способ подставиться. Хэммет не мог не знать, что Салэм некромант и сможет докопаться до правды.
— Мне нужен отдых, — сказала она и отключилась.
Церемониться с потерявшей сознание волшебницей я не стал и закинул на плечо, как мешок с цементом. Оглянувшись на мертвое тело, распростертое на дороге, и ворох костей рядом, я перекинул свою ношу на лошадь.
Пять минут ушло на то, чтобы приладить сумки с моего коня на скакуна Салэм. Животное косилось на меня с явным недовольством такой нагрузкой, но я лишь схватил его за узду и отвел в сторонку с дороги.
Разбойники, конечно, могли быть и пришлыми, но что-то мне подсказывало, что никто бы не стал тащить банду голодранцев издалека.
Судя по моему опыту из прошлой жизни, большинство подобных заказов дается местным исполнителям. Их цена очень низка, а степень осведомленности достаточна, чтобы выполнить простейшую задачу. А для особо важных и качественных услуг нужно привлекать тех, кто, во-первых, не сидит на месте в силу специфики работы, а во-вторых, еще и стоит бешеных денег.
Подводя итог: заказчик пожелал сэкономить, и, вероятно, впоследствии избавился бы от разбойников. Собственно, для этого никаких дополнительных усилий и не требовалось — искоренительница сама бы расправилась с нападавшими.
Не знаю, как насчет допроса мертвецов, но для общения с этим калекой ей пришлось действовать, пока он был еще жив. Таким образом, все концы в воду.
А еще, раз бандиты местные — у них просто обязан иметься лагерь. Ну в самом деле, не могли же они жить без постоянной базы, на которую свозили добычу и пригодной, чтобы передохнуть после трудов тяжких. Нужно только ее найти, а там и пощупать разбойничью казну за мягкое и сочное вымя.
Конечно, у таких оборванцев вряд ли найдется много денег — иначе они хотя бы озаботились какой-никакой броней, оружием и, в конце концов, артефактами. Да, для Киррэла с матерью покупать волшебные вещи было дорого, но жили-то они за чертой бедности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Оттащив калеку в кусты, я собрал кости псины в свободный мешок и, притулив его к седлу коня, повел лошадь вглубь зарослей. Кусты не стали для нас особым препятствием, а по кровавому следу, оставшемуся от волочения инвалида, я легко нашел и остальные тела.
