ухажер покинул ресторан, забыв расплатиться. Юля попала в неприятность и вот с утра позвонила мне, чтобы я приехал и оплатил счет. В то время мой брак катился ко всем чертям, и я частенько отлеживался после пьянок у своей бабушки. Там и застиг меня звонок Юли. Плохо, что, соображая, все-таки это было ранее утро, а я был с похмелья, я хотел поспешить на выручку своей подруге.
Здесь столкнулся с непреодолимым препятствием в виде закрытой железной двери. Дверь специально закрыла бабушка, чтобы я никуда не уходил. На мое требование, чтобы она открыла дверь, бабушка вызвала ментов, которые доставили меня в отделение. Такое идиотское решение пришло бабушке при помощи моей матушки, которая любит решать свои семейные проблемы с помощью чужих людей, то, что решать семейные проблемы при помощи ментов, не самое умное, что можно придумать, мне так объяснить ей и не удалось.
При бабушке менты надо мной глумились, но когда она ушла, то они отпустили меня ко всем чертям, сказав, что моя бабушка и матушка — ебанутые дуры. Вышедши из отделения милиции, я позвонил Юле, она вначале сказала, что на меня нельзя положиться, потом все же смягчилась, узнав, где я был, и предложила заехать к ней в гости. Поспав два-три часа у Юли, я отправился домой. Душа и тело хотели женской ласки, только откуда их было взять.
Приехав домой, я застал там одну нашу пятидесятилетнюю нянечку Наталью Петровну. Наталья Петровна была горячей штучкой, блондинкой с хорошими пропорциональными формами. Частенько при мне она очень эротично мыла полы, и вид ее зада и черных трусиков погружал меня в эротическую негу. Я прижал Наталью к стене в коридоре, стал гладить и целовать, она улыбалась и кокетливо уворачивалась: «Андрей, вам нужен кто-то помоложе», — сказала она. Я остановился и замер, не от того, что мне нужен был кто-то помоложе, как женщина Наталья Петровна меня вполне устраивала, мне просто стало стыдно перед дочкой и женой, наверное, жена была виновата меньше, чем я, что наша семейная жизнь не сложилась.
В другой раз, когда я находился у бабушки, Юля позвонила мне вечером и пригласила в клуб «Шпилька». До сих пор не знаю, что она искала в этих клубах: пьяный кураж или знакомства, впрочем, при мне она не знакомилась. После разговора с ней я полез в бабушкин холодильник, на нижней полке стояла бутылка из-под воды, я сделал несколько больших глотков и охренел. В бутылке был чистый уксус, хорошо, что не концентрированный. Я помню, как в первом классе мама моей одноклассницы так покончила жизнь самоубийством, отхлебнув уксусной кислоты. Умирала она тяжело, в течение трех дней в больнице врачи боролись за ее жизнь, но все оказалось напрасно.
Немного офигевший от ожога уксусом, я все же поехал в эту дурацкую «Шпильку». Охрана клуба не хотела пускать нас выпивших, но пятьсот или тысяча рублей решили эту проблему. В клубе царил полумрак, диджей играл какую-то дурацкую музыку, клуб был заполнен проститутками.
Юля чувствовала себя ужасно и полуразбитой, напоив ее бульоном и взяв для нее пива, я пошел общаться с проституткой. Естественно, мне пришлось для нее заказать пару коктейлей, ведь это — часть ее работы. Ситуация казалась мне не очень здоровой: придя в этот клуб, мне приходится общаться с проституткой, Юля дремлет в коматозном состоянии.
На выходе случилась еще одна неприятность: я вызвал такси и потерял Юлю. Подождав минут пять, я уехал домой к бабушке, подумав, что Юля уехала с кем-то без меня. На следующий день мне пришла гневная смс-ка от Юли, что я ее опять бросил.
За несколько дней до того, как съехать от жены, я позвонил Юле, мне пришла в голову идея идиотской мести, пусть она почувствует себя на моем месте. Спьяна я предложил ей встретиться и сказал, что нуждаюсь в деньгах. Юля не поняла, что это была месть, но все-таки мне удалось добиться своего, больше она мне никогда не писала и не звонила, а у меня начиналась новая жизнь. Это была другая жизнь, жизнь холостяка, трезвенника и спортсмена. Теперь я уже не нуждался в вымышленных любовницах.
На этом бы все и завершилось, но где-то через семь лет повесился мой друг Митя, и я обзванивал всех наших общих знакомых, с тем чтобы вместе посетить могилу Мити. Как-то мне удалось найти Юлю в социальных сетях, и я предложил сводить ее на могилу, а она обещала подумать. Многие Митины друзья и подруги так отвечали, но были две, которые приезжали ко мне и мы посещали Митину могилу, к тому же она находилась неподалеку от моего дома. Одна из этих двух была его последняя любовь Ангелина, которая специально для этого прилетала из Нью-Йорка.
Так-то для себя я понял, что самоубийство — плохой способ кому-то что-то доказать. Довольно-таки быстро мертвые уходят из нашей жизни, ибо мир живых и мертвых различен и у нас, живых, есть свои заботы и проблемы. Мало кто из Митиных друзей согласился прийти на его могилу.
На могилу к Мите с Юлей мы так и не попали, но все же начали переписываться. Юля мне рассказывала про своих поклонников, о своей интересной сексуальной жизни, пытаясь ради любопытства вернуть меня в орбиту своих поклонников. Я был уже куда более искушенный мужчина и не особенно-то верил в ее истории.
Поклонники у сохранившей свою красоту Юли были, но они теперь были в основном виртуальные. К этому времени она уже успела родить сына и занималась поддержанием быта. Ее фантазию будоражили ремонты, цветочки, домашние питомцы и прочие женские радости. Так как на работу Юля не ходила, муж ей даже позволил не отводить сына в школу, это он делал сам, то от наличия свободного времени фантазию Юли наполнял секс.
Среди груды ее поклонников был один настоящий, который к тому же был ее соседом по дому. Вместе с ним она предавалась сексу в духе БДСМ, когда унижения и удары плетью чередуются с самыми нежными поцелуями. Всем своим физическим существом она не могла отказаться от этих встреч с женатым мужчиной, имевшим к этому времени уже двоих детей.
Разнообразный секс в машине, гостинице, кустах, наряды из секс-шопа сделали свое дело. Юля обожала эту атрибутику стиля БДСМ и полностью подчинялась желаниям своего партнера. Ее одинаково будоражили и удары плетью, и связывания, и поцелуи, для нее это был мужчина снов.
Однако, даже сильная привязанность к своему партнеру не мешала Юле
