– Ты не тот, за кого я вышла замуж, – дрожащим голосом говорю я, обращаясь к фотографии. И мир исчезает…
Нэнси Мэй
25 октября
Недавно мне заменили тазобедренный сустав, и из-за операции я не могла работать полный день, так что почти ничего не зарабатывала. Нэйтан и его семья мне так помогли – они тайно положили деньги на мой счет, заправили мою машину и где-то достали талоны на продукты. Они готовили мне еду, навещали меня в больнице и дома. Я не знаю, как бы справилась без их помощи. Спасибо им огромное.
Глава 15
Тай
Видимо, взрослые – существа угрюмые от природы.
Это первое, что приходит мне в голову, когда с утра, часов в десять, я вижу спускающегося по лестнице деда – на лице у него досада. Бабушка тоже какая-то хмурая, а маму такой злой я не видел еще никогда. Хотя кто я, чтобы судить, если сам сегодня раздражаюсь по малейшему поводу?
Единственный человек в нашей семье, кто сейчас в хорошем настроении, – это Элис. Но она и единственная, кто не знает о маленьком секрете отца. Мама, едва я проснулся, взяла с меня клятву, что я ничего не скажу сестре.
Когда дедушка наконец останавливается у подножия лестницы, я практически могу прочитать мамины мысли: она хочет, чтобы дедушка не говорил ни слова о папе. Но, конечно, ее надежды напрасны.
– Слушайте, я устал скрывать правду о прошлом Нэйтана, так что буду рад ответить на любые ваши вопросы.
Мы с мамой слышим его из другого угла гостиной – мама пишет в своем блоге, а я пытаюсь сделать домашнее задание. Элис лежит на полу возле лестницы. Перед ней шахматная доска – она обдумывает ход против самой себя. Бабушка моет посуду на кухне.
На секунду все замирают.
– Какого дьявола, Тим? – нарушает тишину бабушка. – Я что, непонятно сказала: не говори об этом, пока не попросят.
– Ну, – отвечает он, – у меня такое впечатление, дорогая, что в комнате десятитонный слон, а мы дружно делаем вид, что не замечаем его. Надо все же решить эту проблему.
Элис ставит пешку и подает голос:
– О чем ты? И кстати, слон из Африки или из Азии? Наверное, африканский. Азиатские весят не более шести тонн.
Бабушка царапает мужа гневным взглядом:
– Да, милый, про какого это ты слона говоришь?
Взгляд Тима блуждает по комнате, на секунду задерживаясь на каждом из нас:
– То есть она еще не… У меня было впечатление, что все уже знают.
– Не совсем все! – В голосе мамы отчаяние. Она захлопывает ноутбук и со стуком кладет его на журнальный столик. – Я надеялась, мы успеем прогнать «слона», но теперь только дурак его не заметит в свете прожекторов, которые вы, Тим, на него направили! – Мама делает кислую паузу. – Спасибо вам большое.
Опять повисает напряженная тишина. Но через пару мгновений Элис прерывает ее, еле заметно чихнув.
– Ммм… Прощу прощения… – Встав с пола, она выбирает самую подходящую для наблюдения точку в гостиной. – В общем, как я понимаю, я одна тут не в курсе… Странно. Кто-нибудь снизойдет и расскажет мне, в чем, собственно, дело?
Мама жестом подзывает Элис к себе.
– Садись, милая.
Та садится рядом с ней на диван.
– Я правда не хотел, – понуро винится дед. – Просто подумал, что…
Бабушка одаривает его еще одним выразительным взглядом, предупреждая, чтобы держал язык за зубами.
– Элис… – начинает мама, обняв ее и пытаясь подобрать правильные слова для сообщения такой феерической новости. – Мы… Я… проверяла ночью папину электронную почту. Рабочую. И кое-что обнаружила.
Элис отстраняется от нее:
– Звучит малооптимистично…
– Так и есть, – кивает со слабой улыбкой мама.
– Это как-то… связано с папой?.. – все же задает вопрос Элис.
Кажется, за последнюю ночь количество морщин на мамином лице выросло ровно вдвое. Я вижу, ей очень больно, и чувствую, насколько сильно ей не хочется говорить о папе. Ни один человек не заслуживает пережить все то, что свалилось на нашу маму за одну только последнюю неделю.
– Да, милая. Это про папу… Даже не знаю, как сказать. Не знаю, с чего начать, – боюсь, ты не поверишь.
– Мам, мне тринадцать. Я уже достаточно взрослая, чтобы понять почти все. – Элис ухмыляется в мою сторону и добавляет: – Уж если Тай понимает, то я и подавно.
Прежде чем я успеваю открыть рот, мама поднимает руку, жестом останавливая меня. И делает глубокий вдох – судя по всему, чтобы самой чуть-чуть успокоиться.
– Ты права. Ты уже достаточно взрослая, чтобы понять. Я просто подумала, что именно вам с Таем об этом знать не стоит… потому что… ну, ты же была папиной любимицей. – Она колеблется: – Но…
– Что? – Элис подталкивает ее.
– Ну, дело в том… Оказывается, ты такая была не одна… – лепечет мама.
Элис смотрит на нее как на сумасшедшую:
– О чем ты?
В уголках маминых глаз стоят слезы. Всхлипывая, она будничным голосом сообщает невероятное:
– О том, что до того, как у нас с вашим отцом появились вы с Таем, еще до того, как Нэйтан познакомился со мной, у него уже была дочка. От другой женщины.
Глаза Элис останавливаются в орбитах, и она на мгновение немеет. Потом уточняет:
– В смысле, он уже был женат до тебя? И скрывал?
– Нет, милая, он не был женат. Ему тогда было столько же, сколько Таю сейчас, – покладисто отвечает ей мама.
Я замечаю, как дедушка с бабушкой обмениваются быстрыми взглядами. Я не очень разбираюсь в том, как пожилые люди могут друг на друга смотреть, но предполагаю, что так дед просто пытается заставить бабушку говорить первой. Когда «переговоры» окончены, оба садятся в кресла рядом с диваном, около журнального столика.
– Ммм… можно я скажу? – спрашивает бабушка. – Чтобы внести полную ясность.
– Конечно, – вежливо отвечает мама.
– По большей части ты права, Хэлли. Да, они не были женаты, когда Мэдди забеременела. Но как только они об этом узнали, то решили, что будет лучше, если они будут воспитывать Зоуи вдвоем, – продолжает бабушка.
Сначала мама молча глядит на нее.
– Вы хотите сказать, – она осторожно подбирает слова, будто нетвердо идет по тонкому льду, – что у вашего сына… не только был ребенок, которого он от меня скрыл, но и что… я была не первой миссис Стин?
– Мэдди и Нэйтан хотели сами нести ответственность за свои поступки, – отвечает за бабушку дед. – Мы их поддержали, хотя я об этом жалею.
– То есть они поженились, когда еще учились в школе? – задаю я прямой вопрос.
Бабушка с дедом синхронно кивают.
Между тем на лице Элис я вижу напряженную работу мысли, но не понимаю, о чем она сейчас думает.
А вот у мамы такое выражение, будто с ней в любой момент может случиться припадок. Пару мгновений она ничего не говорит, словно выжидая, пока ее сердце чуть успокоится, а потом треплет Элис по руке:
– Сердиться на папу естественно, милая.
– Мам, ты что, сердишься? – недоумевает Элис.
– А по мне что, не видно? Да я сама не своя от злости, аж кричать хочется. Ночью, пока все спали, я этим и занималась. И я злюсь не на то, что у него был еще один ребенок, нет. Я просто в бешенстве, что он скрыл от меня это. Вдруг выясняется, что я ничего не знала об огромном куске его жизни. А теперь еще оказывается, что я даже не первая жена Нэйтана! И в довершение ко всему узнаю, что последние четырнадцать лет он тайно переписывался с этой женщиной прямо у меня под носом! Самое страшное, что он меня обманывал. – Казалось, мама сейчас лопнет от переполняющих ее чувств.
Элис подозрительно спокойно оглядывает всех присутствующих.
– Ну, я тоже очень расстроена. Да. Меня просто бесит, что вы поверили в этот бред.
Ууу, все ясно – Элис наконец-то ведет себя так, как и положено девочке ее возраста.
Я откладываю учебник в сторону, только он шлепается о стол с несколько более громким звуком, чем я хотел бы.
– Что ты там говорила про «достаточно взрослая, чтобы понять»? Эл, я видел папину переписку. Мама не придумала это.
Элис отмахивается, делая вид, что меня нет, и переводит взгляд на бабушку с дедушкой.
– А вы что, тоже думаете, что все это правда?
Дед подается вперед, чтобы что-то сказать, но бабушка его оттесняет:
– Элис, я не знаю, почему твой отец не рассказал об этом твоей маме еще давным-давно. Конечно, неправильно было скрывать от нее, я согласна. Но это нисколько не умаляет его любви ко всем вам. Да, в прошлом ваш папа наломал дров, но он был хорошим человеком. Ты это знаешь. И я знаю, что больше всего на свете он обожал вас с Таем.
– И ты, дед? – в отчаянии спрашивает Элис, пристально глядя ему в глаза.
– Я, ммм… – бормочет тот, – думаю, твоя бабушка удачно все сформулировала.
Пока дед говорит это, в моей голове проносится: так вот почему папа бросил футбол! Держу пари, вся эта история с Мэделин Цукерман и вызвала раскол между папой и дедом. Оказалась тем камешком, про который дед говорил, что из-за него один ручеек разделяется на два.
