— Ну… и что же? Нашел ты в программе что-нибудь полезное?
— О да. — Он переменил позу. — И даже очень много. Обнаружил, в частности, «Календарь», мое ежедневное расписание, список деловых встреч, список деловых завтраков, а также деловых поездок в другие города. — Он перевел глаза на Джилл. — Поездок масса. Сдается мне, что я весьма занятой мужик.
Джилл отвернулась и промолчала.
— По-видимому, в «Календарь» занесены лишь данные, относящиеся к работе, о личной же жизни в нем ни слова. Но, честно говоря, я не представляю себе, какая личная жизнь может быть у человека, время которого расписано буквально по минутам. — Он усмехнулся. — Но у меня ведь была личная жизнь.
Он улыбался, но Джилл различила вопрос в его глазах. За его говорливостью скрывались начавшие возникать сомнения. Он, видимо, взглянул на себя со стороны и не уразумел, что же открылось его глазам. Или ему не понравилось то, что он увидел?
— У тебя масса обязанностей, — уклончиво заметила она.
— У меня тоже такое впечатление. — Нахмурившись, он положил локоть на спинку стула, а лицом оперся о ладонь.
— Что ты еще нашел интересного?
— Интересного — ничего. Куча деловой корреспонденции. Но ни одно письмо не вызвало у меня никаких ассоциаций. Компьютер я, как оказалось, помню, а вот из упоминаемых в нем людей — никого. Не хочешь ли позавтракать, пока ребенок спит? — слегка огорчившись предыдущим словам, спросил он и поднялся со стула. — Мы с тобой вдвоем, и больше никого.
— Вряд ли это удастся. — Джилл хотела этим сказать, что Мэдди вскоре проснется и нарушит их уединение, но он посмотрел на нее вопрошающим взглядом. Неужели Эйден заподозрил, что между ними не все ладно? — Пока меня не было дома, звонили? — поспешно спросила Джилл. Они направились в кухню.
— Да. Это вторая вещь, о которой я рвусь тебе рассказать. Звонил некто Грег Симмонс из Эй-Би-Экс.
— Грег Симмонс? — Джилл даже остановилась.
— Да-а-а. Тебе известно это имя?
— Боже мой! Да он твой начальник. Вернее, начальник надо всеми: президент Эй-Би-Экс и компании.
Эйден состроил комичную гримасу, и Джилл пришлось со всей суровостью напомнить себе об эмоциональной дистанции.
— Что же ты ему сказал?
— Да ничего страшного… Так мне кажется. Его интересовало исключительно мое здоровье. Я сообщил, что страдаю от невыносимых болей, а потому вынужден принимать очень сильные болеутоляющие. Это объясняло все несуразности моего поведения.
Снова подавив сочувственную улыбку, Джилл сказала:
— Тебе не следовало брать трубку. Пусть бы он оставил сообщение на автоответчике.
— Впредь я так и буду делать, уж поверь мне. Его звонок напомнил лишний раз, как важно поскорее выздороветь. Потому-то я и хочу пойти в офис — может, это ускорит дело. — Усевшись за стол, он заметил пакеты с покупками. — Что ты купила?
— Разные мелочи. Аспирин, оберточную бумагу, бинты, детский крем, — перечисляла она, вынимая покупки.
— А вот я вижу проявленные фотографии. Можно взглянуть?
— Эти фото… ммм… — она переступила с ноги на ногу, — с дня рождения Мэдди.
Джилл нехотя опустила конверт на стол. Пока Эйден рассматривал фотографии, она разложила все купленное по местам. Но это не помешало ей заметить, как снова помрачнело его лицо.
— Меня почему-то нигде нет.
— Тебя… тебя на дне рождения не было.
— Это почему же?
Джилл вспомнила прежние обиды, и в ней мгновенно вскипел гнев. Она вынула из буфета банку тунца и стала аккуратно ее открывать, боясь, как бы не проболтаться, не ляпнуть: потому что тебе было наплевать на твою дочь. Вместо этого она сказала:
— Ты был тогда в командировке.
— О-о-о, — протянул он. — Мне очень стыдно спрашивать, но когда именно у Мэдди был день рождения? — Он снова стал просматривать фотографии.
Да, тебе должно быть стыдно.
— Неделю назад, во вторник.
Она открыла консервы, слила сок из банки и приготовила два бутерброда.
— Я был в Детройте, — неожиданно выпалил Эйден.
Джилл, оживившись, подняла голову от тунца.
— Нет, нет, я этого не помню. Эти сведения — из «Календаря».
— О-о-о!
— Кто все эти люди? — Он поднял одну из фотографий.
— Друзья.
— Но кто именно? Как их зовут? Что у нас с ними общего?
Джилл не хотелось предаваться воспоминаниям о дне рождения дочки.
— Доктор Грогэн советовал ничего тебе не рассказывать, чтобы ты до всего доходил своим умом, — отговорилась она.
Джилл поставила на стол тарелку с бутербродами, два стакана и бутыль яблочного сока. Плечи у нее затекли, мышцы шеи болели, она с наслаждением села на стул.
И тут заметила, что Эйден не спускает с нее своих умных глаз.
— Ага, теперь мне ясно, — вдруг сообщил он.
— Что именно? — Она налила соку в его стакан.
— Мне ясно, почему ты на меня злишься.
— Я вовсе не злюсь, — покраснела Джилл.
— Ты раздражена, и я теперь знаю почему. Потому, что меня не было на дне рождения Мэдди. На ее первом дне рождения.
— Это было неизбежно. — В замешательстве она отвернулась к окну — лишь бы не смотреть ему в глаза.
— Вряд ли. Мне ужасно жаль, что так случилось.
— Ничего, мы выжили. — Как ни старалась Джилл скрыть обиду, эти слова выдали ее с головой.
— Вот так, дружище, теперь ты знаешь, в чем дело. — Он неловко взял бутерброд левой рукой и уронил кусок тунца. — Видит Бог, Джилл, я очень огорчен.
Как бы то ни было, дело сделано, сердито подумала Джилл, жадно вгрызаясь в бутерброд.
— Не сердись, Джилл, ведь больше всех пострадал я. Это меня не было на дне рождения дочери. На ее первом дне рождения, который никогда уже не повторится.
— Да я уже примирилась с этим, — сказала Джилл, стараясь расслабиться. — Поговорим о чем-нибудь другом.
— Я всей душой за.
Тут послышался скрежет автомобильных тормозов. Джилл прислушалась.
— Школьный автобус съезжает со склона, — сообщила она, направляясь к двери.
— У нас есть еще ребенок, о котором я не знаю? — поинтересовался Эйден.
— Да, — рассмеялась Джилл. — Его зовут Брэди. Это соседский мальчик. Иногда после занятий сидит у меня, ожидая отца с работы, но сегодня в школе короткий день, так что он пробудет у нас до вечера. — И, не дожидаясь вопросов или возражений Эйдена, Джилл пошла открывать дверь.
Едва завидев Брэди, Эйден узнал в нем одного из гостей на фотографии, снятой на дне рождения дочки. Он снова и снова возвращался к снимкам, внимательно вглядываясь в лицо мужчины, стоящего или сидящего рядом с Брэди, и думая о чем-то своем. Джилл поняла, что он узнал Эрика, и почувствовала себя не в своей тарелке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
