Рейтинговые книги
Читем онлайн Тайна силиконовой души - Анна Шахова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 83

Зато с другой насельницей, послушницей Надеждой, Сергей Георгиевич оттаял душой. Надя оказалась рослой, сильной девушкой. Небольшие карие глаза, веснушки по круглому лицу, нос клювиком. Ничего особенного. Но от нее исходил такой покой, такая внутренняя сила и свобода, при максимальной сдержанности в позе, взгляде, движениях, при обезоруживающей какой-то кротости, что становилось понятно – это особый человек. Наверное, про таких и сказано: «Не от мира сего». Послушница все время была обращена в себя, даже когда с застенчивой улыбкой отвечала на вопросы. Ее внутренняя жизнь, по-видимому, оказывалась настолько важней и интересней происходящего вокруг, что она на короткий срок делилась с собеседником скрытым светом, пробивавшимся сквозь взгляды, слова, белозубую улыбку, и снова уходила в свое, особое существование.

– Надежда Владимировна Поспелова. Родилась в Москве в девяносто втором году. Мама с папой преподаватели МГУ. Математики, – нежным звенящим голоском отвечала послушница на первый вопрос следователя о семье.

– И они отпустили вас в монастырь? – как можно мягче спросил Быстров.

– Они и благословили. У нас воцерковленная семья. И мы все духовные чада батюшки Савелия. Знаете старца Савелия?

Быстров задумался, а потом закивал:

– Да-да, я даже фильм о нем смотрел.

Лицо Надежды просияло:

– С ним и советовались мама с папой. Долго решали. Батюшка ведь никогда не скажет категорично: иди в монастырь. Он спрашивает человека, что тот думает, хочет ли, как ему лучше, ну и молится, конечно. Вот сестренку мою не благословил. «Нет, говорит, ей деток рожать. А Наде, ну, мне – в монастырь после школы». Я очень хотела. Молилась. Мне в миру совершенно нечего делать, – она снова лучисто улыбнулась.

– Хорошо, Надюша. Скажите, вы видели банку с простоквашей двадцать второго апреля, в день гибели сестры Калистраты?

Надя низко опустила голову и надолго замолчала. Следователь даже испугался – не плохо ли девочке?

– Нет, я не видела банку. Ее там не было, когда я в три часа дня пришла на коровник… – еле слышно проговорила Надя.

Повисла «оглушительная» пауза.

– Там был… стакан. Стакан с молоком и грибками, ну, для закваски. Я внимательно посмотрела и даже понюхала. Подумала, мать Галина оставила для сестры Калистраты – она должна пить простоквашу каждый день. А банка, может, опрокинулась или разбилась? Я спросила Галину, а она ответила: «Да, разбилась. Осколки выбросила». А только что встретила ее, так она только плечом пожала – ничего про банку не знаю, все, мол, было на месте. – Надежда прямо и спокойно посмотрела на следователя.

Сергей Георгиевич встал из-за стола, начал медленно прохаживаться по трапезной.

– Надежда, это очень важно – все, что вы сказали. Очень. А стакан вы вечером или на следующее утро видели?

– Нет, вечером я ушла после дойки в семнадцать тридцать и больше не заходила в коровник, а утром на коровнике опять была Галина.

– Да-да-да, как же я не спросил ее-то про стакан на следующий день. Впрочем, конечно, никакого стакана там не было, конечно, не-бы-ло. Значит, Галина. Или покрывает кого-то. Но кого? – Быстров рассуждал вслух, будто Надежда не сидела смиренно на стуле и не смотрела на него кротким взглядом. Она совершенно не мешала ему. И совершенно не внушала никаких подозрений. Да, права Светлана, говоря про Надю: «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Только ясности это обстоятельство в дело совершенно не вносило.

Не внес ясности и разговор с инокинями Анной и Марией. Наоборот, они разочаровали Сергея Георгиевича, который был уверен, что никакой приютской машины не приезжало, а все было спланировано ворами, у которых, конечно, в монастыре был сообщник. Или сообщники. Уж не Анна ли с Марией? Хотя и «заторможенную», угрюмую Марию, и добрейшую, интеллигентную Анну заподозрить в мошенничестве было чрезвычайно трудно! Впрочем, чем лукавый не шутит, даже и в стенах святой обители.

Мария вообще оказалась лишь случайным грузчиком: помогла Анне донести мешок с детской одеждой от колокольни, на первом этаже которой устроен небольшой складик и маленькая ризница. А Анна, оказывается, долго и обстоятельно говорила в то утро по телефону с директором приюта – Екатериной Алексеевной Закваскиной.

– Видите ли, Сергей Георгиевич, я, простите, правильно вас величаю? – Анна напевно произносила слова и ласково смотрела на следователя.

Удовлетворившись почтительным кивком Быстрова, инокиня продолжала:

– Так, вот, уважаемый, Екатерина Алексеевна и в самом деле направила к нам машину с добровольцами-волонтерами, которые помогают подмосковным приютам и детдомам. Это молодые православные люди из службы «Милость сердца». Слышали о такой?

Быстров не слышал, но предпочел ответить утвердительно, чтобы не сбивать с курса красноречивую монашку.

– Эта служба везла в приют денежные пожертвования милосердных людей, учебники и книги. Они предложили, насколько я поняла из разговора с милейшей Закваскиной, заехать к нам. Мы по мере сил помогаем приюту. Я внимательнейшим образом слежу, чтоб на нашем сайте всегда обновлялась информация на эту тему, отмечаю имена благодетелей. Нам много и присылают, и привозят полезных вещей для деток. Словом, волонтеры «Милости сердца» заехали к нам, а потом направились в приют.

– А вещи они довезли?

Анна недоуменно взглянула на следователя:

– А как же иначе! Надо заметить, что Иоанн – это волонтер из «Милости сердца» – приятный, крупный такой молодой человек, он был за рулем машины, при мне звонил Екатерине Алексеевне и уточнял дорогу. Отмечу, уважаемый Сергей Георгиевич, что Иоанн произвел на меня впечатление человека не случайного в этом служении. Молился перед дорогой, просил наших убогих молитв с Марией, перекрестился и путь предлежащий перекрестил: инокиня простерла руку, будто указывая тот путь, по которому милосердный Иоанн отправился вершить добрые дела.

– А вещи вы сами упаковывали? Проверяли перед отправкой?

– Ну, вещи эти копились какое-то время. У нас, видите ли, очень удобные мешки от сахара для этого используются. Конечно же, идеально отмытые и высушенные.

– То есть непосредственно в момент передачи вы не перекладывали вещи, не проверяли, что там? – настойчиво спросил Быстров.

Анна сникла и продолжила свой рассказ:

– Знаете, в одном из мешков были игрушки. В основном мягкие. Их мы собирали вообще не один месяц. А в другом, он был побольше, теплые вещи. Их тоже собирали больше месяца. Дня за три… да, в воскресенье, я подкладывала туда шапочки вязаные и пару комбинезонов на «пятилеток» – прихожанка одна принесла. А в тот день, нет, только завязали все. Вы считаете, это была наша роковая ошибка? Бесчестные люди могли воспользоваться нашими мешками, чтобы подложить туда деньги?

– Все возможно, мать Анна. – Повисла пауза, и Быстров спросил расстроенную монахиню: – Адрес и телефон приюта не подскажете?

– А как же. Всенепременно, – Анна сунула руку в объемистый карман теплого жилета, надетого поверх подрясника и достала увесистую записную книжку.

Следователь записал координаты, поблагодарил монахиню, церемонно простился с ней и решил, что на сегодня, пожалуй, хватит. Конечно, нужно бы еще раз переговорить с Галиной. Но зачем забегать вперед? Убийство еще не доказано. И с настоятельницей бы надо повидаться. Но мать Нина категорично отмела эту мысль:

– Позже, Сергей Георгиевич. Позже. Она совершенно не готова к расспросам, и если так упирается, бессмысленно и просить. Толку не будет. Помолимся, все и разрешится. День-два дайте ей свыкнуться с мыслью о расследовании. Ну, спасибо за все, Ангела-Хранителя Вам в дорогу.

Обнаружив пухленького, застенчивого опера Митрохина, поглощающего блинчики в паломнической трапезной под надежным приглядом «стебельковой» сестры Варвары, следователь поручил ему утром отправляться в приют и побеседовать с «милейшей Закваскиной». После чего с чувством выполненного долга Сергей Георгиевич покинул стены монастыря. Он решил идти до станции пешком, а не пользоваться любезностью монахинь, которые предлагали подвезти его на сестринской «хонде». Машину водили и Нина, и Капитолина.

К вечеру похолодало, поднялся ветер. Над крестами величественного собора неслись кудлатые серые облачка, но ветер, не дав им собраться в тучу, помчал непогоду к Москве. Сергей Георгиевич с удовольствием шагал по кромке свежего весеннего леса, вдыхая прелый хвойный воздух и даже мурлыча песенку из школьного детства, которая вдруг всплыла в памяти: про девятый класс, молчащий звонок, апрель и весну за окном по имени Светлана.

Быстров вспомнил серьезное, спокойное лицо Светланы Атразековой и заулыбался: «Милая женщина, и так похожа на маму. А может, это все фантазии. Но они, ей-богу, приятные, светлые».

Саша Шатов вышел из здания радиокомпании, с которой он сотрудничал как ведущий, и направился к своей машине – сундукоподобному, отнюдь не городскому джипу. Любовь именно к этой, почти не встречающейся на московских улицах модели оставалась для Люши необъяснимой. Как необъяснима, к примеру, была привязанность ее супруга к раз и навсегда выбранной модели туфель (хоть тресни, но не хочет понимать, что мода меняется!), к единственной марке джинсов, к привычке есть даже макароны с хлебом, потому что обедать можно только с хлебом! Впрочем, невозможно перечислить все незыблемые нормы, привычки, предметы, которые были так важны для «лучшего голоса российского эфира». Саша, не проработавший в театре ни дня и снявшийся лишь в паре сериальных эпизодов, но обладающий бархатным голосом и доверительной манерой речи, постепенно стал одним из самых популярных в российских масс-медиа «голосов». Его приглашали на озвучки документальных фильмов, радиопрограмм, рекламных роликов. Частенько Александр – мужчина импозантный, мало изменившийся со студенческих лет, вел концерты, юбилейные вечера и корпоративы. Иногда дублировал иностранные фильмы. Все это позволяло вполне безбедно существовать семье. Шатов являл собой образец однолюба и домоседа.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 83
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тайна силиконовой души - Анна Шахова бесплатно.

Оставить комментарий