И все же я была не готова к тому, что увидела. Флайдин, спал голый. То есть совсем. Он лежал на животе, обняв подушку. Край светлой косы свешивался с кровати. Темная гладкая кожа на белых простынях смотрелась необычно и завораживающе. Гибкое, тренированное тело кое-где было расчерчено тонкими шрамами, но это совсем не портило впечатления. Наоборот, мне хотелось коснуться его кожи.
Я стояла столбом и не знала, что делать. До этого мне приходилось видеть голых мужчин: когда читаешь чужие мысли, нет-нет, да наткнешься на что-нибудь эдакое. Кроме того, несколько раз мне демонстрировали мужские трупы для опознания, и они тоже лежали голые. Но все это было совсем не то.
Долго так продолжаться не могло. Веки мужчины дрогнули, дроу завозился и начал переворачиваться. Слегка приглушенные чувства Флайдина, как часто бывает, когда человек спит без сновидений, вдруг расцвели: мой жених проснулся.
Я зажмурилась. На всякий случай даже закрыла глаза руками, чтобы случайно не открыть. От стыда горели щеки, уши и даже шея. Создатель, какой позор! Мало того, что тайно пришла к мужчине в комнату, хотя мы с ним еще не помолвлены, так еще и застала его в таком виде. Почему он не спит, как нормальный человек, в пижаме?! Неужели ему никто не говорил, что это неприлично?! Вот ведь дикарь!
— Почему ты спишь голым?! — конечно же, вместо заготовленной речи у меня вырвались совсем другие слова.
— Жарко, — чуть хрипловато ответил Флай.
Едва скрипнула кровать, мужчина встал. Я покраснела еще больше, хотя мне казалось, дальше уже просто некуда.
— Что ты тут делаешь? — тихо спросил жених.
Судя по голосу, он подошел ко мне ближе. Ох, создатель! Он голый стоит! У него бы не хватило времени, чтобы одеться. Дикарь! Настоящий дикарь! Спит голый, ходит голый. Да еще и перед девушкой! Во мне боролись одновременно два желания: хотелось открыть глаза и посмотреть с укором на веселящегося дроу и зажмуриться еще сильнее. Надо собраться с мыслями и вспомнить, зачем я сюда пришла:
— Хотела кое-что спросить. Ты никому не рассказал про раирикан?
— Конечно, нет. Это не в моих интересах, — ответил Флайдин.
— Это верно, — немного успокоившись, сказала я, — но ты ведь мог бы рассказать не по своей воле. Твоя мать была в бешенстве, да и королеве не выгодно, чтобы ты дал мне клятву. Они могли пытать тебя, чтобы узнать подробности.
— Ты уже осмотрела меня, пока я спал, — судя по эмоциям, жених надо мной потешался, но голос его звучал ровно, — на теле нет следов пыток. Можешь не волноваться: я никому не сказал и не скажу про артефакт.
— Мало ли, может, не пытали — буркнула я, — а заставили рассказать, шантажируя чем-нибудь.
— Чем, например?
— Ну, пригрозили убить того, кто тебе дорог.
— У меня нет привязанностей, делающих меня слабым, — с презрением заявил дроу.
Слабым? Получается, он и привязанность к своему отцу считал слабостью? Я едва не сказала это вслух. Ситуация выглядела по-дурацки: сама пришла и теперь стою с закрытыми глазами перед голым мужчиной. Надо заканчивать бесплатное представление.
— Это хорошо, что ты не рассказал никому, — я развернулась к жениху спиной, и открыла глаза. — Мне надо идти.
Присев, я нащупала в углу потайной рычаг, открывающий проход в стене, а потом встала на цыпочки, чтобы надавить на часть декоративной отделки.
— Не боишься показывать мне вход в систему тоннелей? — голос дроу раздался совсем близко. Флайдин подошел ко мне вплотную. Он стоял прямо за моей спиной. Голый.
— Прекрати! — прошипела я, — ты ведешь себя, как дикарь!
— Это еще почему? — искренне удивился мой жених.
— Все нормальные люди, даже когда жарко, спят либо в ночной сорочке, либо в пижаме.
— Хочу напомнить тебе, — Флайдин наклонился к моему уху, от его дыхания по коже пробежали мурашки, — что я — не человек. Мне нечего стесняться своего тела.
— Зато я — человек! Я стесняюсь! — приказав себе не опускать глаза, я повернулась лицом к дроу и замерла.
Он улыбался. Улыбка преобразила его лицо: веселые искорки в глазах, чуть приоткрытые губы. А ведь он красивый. Как я раньше не замечала этого? Глаза такие большие, не светло-карие, а именно желтые. Пушистые белые ресницы и такие же белые брови. Я всегда была уверена, что черные брови выразительнее, чем светлые, но на серой коже именно белые ресницы и брови смотрелись контрастно и необычно. Какие все-таки они длинные. Леди Миелна за наращивание ресниц отдала магу кругленькую сумму, и все равно они у нее не такие густые. Интересно, а вдруг он тоже нарастил?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эта глупейшая мысль вывела меня из ступора. Я сообразила, что уже несколько минут заворожено смотрю на Флайдина, а он в ответ так же пристально рассматривает меня.
— Не понимаю, — вдруг прошептал он. — Тебе тоже нечего стесняться.
С тихим шелестом, наконец, открылась часть стены, и я юркнула в спасительную темноту тайного хода, напоследок кинув взгляд на жениха. Флайдин не был голым, он обмотал бедра простыней и одной рукой придерживал на себе эту драпировку. Не знаю, почему, но это смутило меня еще больше, чем его голопопый сон на кровати.
Вечером того же дня мы снова встретились с Флайдином, но в официальной обстановке. Возможности поговорить наедине у нас не было. Хотя меня тоже допустили на совещание, в зале советов мы сидели далеко друг от друга. То и дело я ловила на себе задумчивые взгляды жениха, и каждый раз изо всех сил старалась не смущаться.
Стороны подписали брачный договор. Дроу настаивали на самой ближайшей дате, но его величество хотел пригласить на церемонию послов разных стран, дабы показать, что у Бизарии появился грозный союзник. Слава о воинских умениях темных эльфов распространилась далеко за пределы пещер дроу.
В результате сошлись на девяти неделях. Чуть больше двух месяцев на то, чтобы все организовать. Очень мало. У нас останутся несколько дроу для работы вместе с отцом, Флайдин и госпожа посол отбудут в столицу, вместе с его величеством, лордом Юстинианом, советниками, свитой иохраной. Нашу свадьбу король Маркел не посетит, вместо него приедет леди Челава.
По сути, день и время проведения церемонии — это единственный вопрос, по которому у нас с дроу возникли споры. Обо всем остальном стороны договорились в другие дни. Фактически, подписав договор, я уже становилась невестой. Объявление помолвки и приуроченный к этому событию бал — лишь дань традициям.
«Просто дань традициям» — повторяла я про себя, стараясь подавить подступающую панику. Даже не предполагала, что буду так сильно нервничать. В конце концов, я — маг-менталист, значит должна уметь держать эмоции под контролем. Вхождение в транс тоже своего рода настройка на нужные чувства. Вот сейчас настроюсь на спокойствие.
— Вы такая красивая, госпожа! — восторженно пролепетала служанка.
Я открыла глаза и посмотрела в зеркало. Недурно. Косметика, по всей видимости, делалась магами. Казалось, моя кожа слегка сияет, несколько вроде бы небрежных мазков на веках, затенение в уголках глаз, блестящие губы. Да, такую меня не стыдно темным эльфам показывать.
— Спасибо, Нилна. У тебя настоящий талант и волшебные руки, — поблагодарила я. От служанки повеяло удивлением. — Ида, Сарина, Регда и вам тоже большое спасибо. Вы из меня сделали настоящую красавицу.
Девушки засветились от удовольствия. Конечно, каждая из них представлялась, когда заходила в комнату, но обычно аристократы не запоминали служанок по именам. Если уж откровенно, я сама не запомнила, но для менталиста узнать имя не проблема.
— Госпожа, — обратилась ко мне Ида, — давайте мы вам губы слегка кулановым маслом помажем?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это еще зачем? Оно же ужасно противное?
Кулановое масло считалось очень полезным для кожи лица, но имело один недостаток — мерзопакостный вкус. Этим маслом мазали и губы, однако потом тщательно смывали. Если всего одна капелька попадала в рот, казалось, что туда налили помоев. Отвратительно.
— Сегодня же помолвка, — пояснила служанка, — вам надо будет целоваться с этим страшным дроу. Намажете губы — это не очень приятно, зато жених потом от вас шарахаться будет. Может, и после свадьбы долго не полезет с этим самым…
