— Но завтра Страстна́я пятница!
— Да, я знаю, но я уже договорился: сегодня я смог раздобыть только 15 тысяч. Остальные я возьму взаймы. Все деньги должны быть двадцатками и уложены в чемодан. Я описал его похитителю.
Лицо Фила омрачилось.
— Это означает, что вы отдадите все двести тысяч?
— Да, правильно. Мне стоило большого труда собрать так много денег мелкими банкнотами, но завтра все будет готово.
— Мерчант, скажите, вы в своем уме? Я ведь вам уже говорил, что вы должны задержать выплату. Ни в коем случае не отдавайте им завтра все деньги.
— Задержать!.. Я хочу вернуть свою дочь. Моя жена совсем обессилела. На деньги мне наплевать, вы должны это понять. Я только хочу вернуть свою дочь — и как можно скорее.
— Я знаю, что вы хотите вернуть Пат, — сказал Фил. — Этого все мы хотим. Но вы — большой ребенок! Вы все еще не поняли? Они не вернут завтра Пат. Они только возьмут у вас деньги.
— Он говорил, что освободит Пат, — возразил Мерчант с патетической серьезностью. — К Пасхе она будет дома, он так обещал.
Филу не хотелось делать больно этому измученному человеку, но он точно знал, что жизнь Пат висит на волоске. Поэтому он решил объяснить Мерчанту, как обстоит дело.
— Держу пари на двести тысяч долларов, что в пасхальное воскресенье Пат не пойдет с вами в церковь, — сказал он.
Мерчант побледнел.
— Что вы сказали? Если с ней что-нибудь случится — это убьет ее мать, да и мне больше не захочется жить.
— Им нужны только деньги. Не давайте им всех денег, Мерчант! Если вы это сделаете, то Пат обречена.
Слезы выступили на глазах Мерчанта. Он прислонился к письменному столу.
— Что, по-вашему, я должен сделать? — с горечью спросил он.
Фил боролся с собой. Если с девушкой что-либо случится, он будет виноват. Он закрыл глаза.
— Я хочу, чтобы вы дали им только 20 тысяч долларов, — сказал он, — и ни цента больше.
— Тогда ее наверняка убьют.
— Двадцать тысяч, Мерчант, и он не убьет Пат. Ради двадцати тысяч нет смысла убивать, если есть возможность вытянуть во много раз больше.
— Но он подумает, что я хочу обмануть его. Он убьет Пат в отместку, говорю я вам.
— Нет. Вы положите в чемодан записку и напи́шете, что требуется еще время, чтобы достать остальные деньги. Ведь действительно почти невозможно за 24 часа раздобыть десять тысяч двадцатидолларовых бумажек.
— Но я уже сказал ему, что достал деньги, — возразил Мерчант.
— О, боже мой! — простонал Фил. — Ведь я же говорил вам, что вы должны задержать этих ублюдков. Нам нужно выиграть время. Разве я не советовал вам не говорить, что вы раздобыли деньги.
— Но жена моя медленно угасает. Я должен вернуть нашу дочь.
Значит, вы так и не поняли, что похитители вынуждают вас играть им на руку.
— Я знаю, знаю, — печально проговорил Мерчант. — Но моя жена… Голос похитителя был такой твердый и жестокий.
— Послушайте, вы не должны сейчас думать о своей жене. Речь идет о жизни Пат. Я сегодня рисковал головой, а вы игнорируете мои инструкции. Я пришел, чтобы помочь вам, а вы не слушаете моих советов. Если вы верите похитителю, то лучше поезжайте один и делайте все по его указаниям. От моей помощи можете отказаться… Нет. К дьяволу! Я не могу оставаться в стороне. Я буду бороться за Пат, и вы не сможете мне помешать… Ваша жена меня не волнует!.. Я просто не допущу, чтобы из-за вашей глупости убили Пат…
Мерчант выслушал его и с удивлением спросил:
— Что с вами случилось? Скажите, вы влюблены в Пат?
— Нет, конечно, нет… В конце концов, я всего лишь раз видел ее. Откуда у вас появилась эта идея?
— Вы в таком же отчаянии, как и я.
— Да, я в отчаянии. В конце концов, она человек или нет?
— И вы стали бы так же бороться за любого другого человека?
— Да, за большинство, во всяком случае. Выбросьте из головы эту мысль, Мерчант. Нельзя влюбиться в девушку, которую почти не знаешь.
— Ну, хорошо. Что мы должны сделать?
— Вы заплатите только 20 тысяч. Деньги и записку поло́жите в чемодан. Напи́шете, что всех денег достать не удалось, и вы не сможете раздобыть остальные раньше понедельника. Затем потребуете дальнейших доказательств, что Пат еще жива.
— Вы полагаете, Пат напишет еще письмо?
— Да. Мы составим для нее записку, и Пат должна будет ее своей рукой переписать. И пусть нам затем эту записку пришлют.
— Мекдем, на это он определенно не пойдет!
— Наоборот, должен пойти. Послушайте меня. Сегодня вечером я говорил по телефону с Карбоди, вероятно, вскоре после вас. Он принял меня за посланца крупного гангстера, перед которым он трепещет и на которого он бы охотно стал работать. Я пытался убедить его встретиться со мной, но это не совсем удалось. Карбоди боится: он ставит на двести тысяч долларов, но и рискует разгневать крупного гангстера. Возможно, он даже больше не вернется в Нью-Йорк. Он имеет банду, которая ворует новые машины. Эти машины перекрашивают, меняют на них номерные знаки и затем продают, вероятно, в Южной Америке. Я разузнал об этом, и Карбоди это известно. Он боится, что его предприятие захватит другой гангстер. Из-за выкупа Карбоди сейчас так сильно рискует, что никак не сможет успокоиться на двадцати тысячах. Ему нужны все двести тысяч, и он будет их дожидаться. Мы держим его на крючке.
— Вы в самом деле убеждены, что он выполнит наши требования? — все еще недоверчиво спросил Мерчант.
— Да.
Мерчант опустился на стул и потер подбородок.
— А что с этими крадеными машинами? Может быть, тем людям известно, где находится Карбоди?
— Я уже спрашивал там, но они тоже не знают.
— Допустим, мы сообщим в полицию о краже автомобилей, и банду Карбоди заберут. Не сможете ли вы присутствовать на допросе и что-нибудь разузнать?
Фил покачал головой.
— Нет. Я могу выдать одного типа полиции, но только когда Пат будет в безопасности…
Он снова покачал головой.
— Нет, это не годится. Разве только подключить полицию к поискам Пат…
— Об этом не может быть и речи.
— Хорошо, оставим это. Полиция станет следить за гаражом, но чтобы кое-что выяснить, нужно время. Полиции, как известно, важно, чтобы никто не улизнул. И одно только наблюдение может длиться месяцами, а так долго ждать мы не можем. Давайте лучше запишем все номера и серии банкнот, которые Вы поло́жите в чемодан…
— Нет, не надо. Похититель сказал, что бумажки не должны быть отмечены.
— Мы же не скажем ему, что записали номера. Давайте напишем Карбоди, что он не получит больше ни цента, пока не пришлет записки, написанной рукой Пат. И для Пат мы постараемся составить такой текст, чтобы облегчить ей возможность сообщить нам очередную информацию.
— Согласен, это очень разумно.
— Хорошо. Тогда примемся за работу.
Глава 5
Пятница, 4 апреля.На следующее утро Фил проснулся с чувством какой-то внутренней пустоты.
Была Страстна́я пятница. Уже сорок часов искал он Пат, но до сих пор ему удалось узнать только то, что ее увезли на грузовике, и что грузовик ехал четыре часа. И даже эта информация была получена от самой Пат…
К пяти вечера они с Мерчантом должны были приготовить выкуп. Но до этого он хотел кое-что предпринять. Он хотел поговорить с пьяницей Денни. Вероятно, Денни знал так же мало, как Вирджиния и другие, но Фил надеялся хотя бы немного продвинуться вперед.
Поскольку бар еще не открылся, он мог пока позвонить по телефону. Кому же позвонить? Вирджинию лучше оставить в покое, иначе она станет недоверчивой. Правда, вчерашний вечер окончился для него удачно… Все-таки он набрал ее номер. Вирджиния тотчас сняла трубку — видимо, нервничала.
— Ты хорошо спала, моя прелесть? — спросил он.
— Ах, это ты!..
Он прямо-таки почувствовал, как сильно сжала она трубку в руке.
— Ты все еще ищешь Джо?
— Ты угадала, моя прелесть.
Она вздохнула.
— Ты сможешь позвонить мне через час? Возможно, тогда мне будет кое-что известно.
— А что, Джо звонил после моего ухода?
Она помедлила, затем повторила:
— Позвони через час, ладно?..
И положила трубку.
Фил стоял в задумчивости. Почему-то девушка была взволнована. Либо Вирджиния не одна и не может из-за этого вести разговор, либо ожидает известий, либо ей зачем-то нужно выиграть время. Он совсем не верил, что она хотела ему помочь. Вирджиния была на стороне Джо, и если она что-то предлагала Филу, значит, такова была установка.
Фил надел плащ. Через час он может ей позвонить, но не обязательно из своей квартиры.
Часом позже — это было без четверти десять — он набрал ее номер, стоя в кабине распивочной. Вирджиния отозвалась уже другим, почти веселым голосом.
— Слушай, Фил, — сказала она, — у меня кое-что есть для тебя. Не сможешь ли ты прийти ко мне в двенадцать? Мы вместе перекусим.
