УЧИСЬ ЗАКАЛЯТЬ СВОЙ ДУХ!
90.
USAID, государственное агентство США, отвечающее за невоенную помощь другим странам, проанализировало ситуацию в Камбодже в связи с приходом к власти красных кхмеров в апреле 1975 года:
Даже при наиболее благоприятных обстоятельствах Камбоджа в этом году едва ли сможет собрать такой урожай риса, чтобы обеспечить себя продовольствием. Если кому и надо перековать мечи на орала, чтобы не умереть с голоду, так это Камбодже. Без значительных международных поставок продовольствия и орудий производства Камбоджу ждет массовый голод, который продлится до февраля, но, возможно, и весь следующий год. Рабский труд и голод в этом году будут жестокой и неминуемой действительностью для половины населения страны. Тяжелые испытания и лишения продолжатся ближайшие два или три года, пока Камбоджа снова не сможет производить достаточно риса.
91.
Я еду на скутере в Лумпхат, бывшую столицу провинции Ратанакири на северо-восточной оконечности Камбоджи. Грунтовая латеритная дорога. Сезон дождей оставил глубокие борозды на каждом подъеме и спуске. Правильнее было бы взять кроссовый мотоцикл.
Невыносимо припекает солнце. Время от времени мне навстречу попадаются залатанные китайские грузовики, которые везут незаконно срубленный тропический лес и нещадно пылят. Я продолжаю путь в удушающем красном тумане и покрываюсь слоем ржавой пыли.
Города, который когда-то был столицей провинции, давно не существует. Большая круговая развязка заросла травой и кустарником. Водонапорная башня изрешечена снарядами. По обе стороны дороги огромные заполненные водой воронки от сброшенных бомб.
Странно, что может исчезнуть целый город. Но на самом деле ничего удивительного тут нет. Для этого достаточно атаки одного бомбардировщика В-52. Снаряды падают с большой высоты, оставляя после себя гладкий коридор. Бомбовый ковер. Все сровнено с землей.
Одной воздушной атаки хватает на участок почти в один километр в ширину и более трех километров в длину.
Это не цифры. Уничтоженный Лумпхат — это действительность. То, против чего мы выходили на улицы.
Бомбы Киссинджера. Секретные бомбы.
92.
ТОВАРИЩИ, У ВАС У ВСЕХ РАВНЫЕ ПРАВА! ТОВАРИЩИ, ВЫ НОСИТЕ ЧЕРНУЮ ОДЕЖДУ И ЧЕРНУЮ ОБУВЬ! ОРГАНИЗАЦИЯ ТОЖЕ ОДЕТА В ЧЕРНОЕ!
93.
Они приходили с разных сторон. В конце концов Пномпень был окружен, и, пока последних американцев эвакуировали на вертолетах, красные кхмеры готовились к решающему броску.
Городские жители как могли праздновали камбоджийский Новый год, который отмечают между 15 и 17 апреля. Вечером 16 апреля в темнеющем небе грохотали фейерверки и хлопушки, гремели выстрелы. Некоторые боялись прихода завоевателей, но большинство с нетерпением ждали конца войны.
Красные кхмеры по радио призывали жителей города: «Дорогие братья, сестры, рабочие, молодежь, студенты, учителя и чиновники! Пора! Освободительная армия камбоджийского народа здесь, братья! Поднимайтесь! Пора взбунтоваться и освободить Пномпень!»
Но никто не последовал их призыву. Люди праздновали Новый год и ждали.
94.
ТЕПЕРЬ, КОГДА ВЛАСТЬ В ТВОИХ РУКАХ, ТРУДИСЬ ОТВЕТСТВЕННО И В ПОЛНУЮ СИЛУ!
95.
Американская журналистка Элизабет Беккер была участницей предпоследней делегации, которую пустили в Демократическую Кампучию. Позднее она писала:
Мы шли вверх по Меконгу с Прасытом[13] и вечным штабом стюартов, помощников и телохранителей, но с нами был и новый спутник — Ок Сакхун, известный в Европе интеллектуал, которого его французские друзья считали погибшим. Прасыт с гордостью представил его нам и сказал, что Ок Сакхун, скорее всего, привидение, потому что французская пресса объявила его погибшим. По мнению Прасыта, это было доказательством очевидной пропаганды, с которой режим вынужден сосуществовать.
К несчастью, Ок Сакхун походил если не на привидение, то на скелет. Глаза впали, его худоба наводила на мысли о недоедании. Ему не разрешали беседовать с нами иначе чем в присутствии переводчика, обычно Прасыта. Его, казалось, больше интересовали наши камеры, чем мы. Он улыбался больше, чем говорил. Единственный раз, когда я осталась с ним наедине, уже ближе к концу поездки, он говорил только о цветах, о том, какие они красивые и как их может недоставать. Тогда меня сбил с толку этот разговор. Теперь мне кажется, это был осторожный намек на то, что его выпустили из какого-то трудового лагеря.
Слухи о казни Ок Сакхуна ходили, однако, давно. Но они были опровергнуты еще раньше, когда он принимал шведскую делегацию, за несколько месяцев до встречи с Элизабет Беккер. По свидетельству Гуннара Бергстрёма, который виделся с ним несколько раз еще перед революцией, они разговаривали без переводчика.
Он не очень изменился, разве что похудел. И говорил он не только о цветах — обсуждал с нами политику и в первую очередь «пропаганду» против Кампучии.
Версия пропаганды №i: «Ок Сакхун казнен».
Версия пропаганды № 2: «Ок Сакхун жив».
Версия пропаганды № 3: «Ок Сакхун — скелет, рассуждающий о цветах».
96.
Они приходили с разных сторон. Молодые, решительные солдаты. Те, что с востока, — в зеленой форме, из других мест — в черной. На домах развевались белые флаги.
Как это свойственно камбоджийской политике, не обошлось без сюрреализма. Бывший государственный чиновник Хем Кет Дара в сопровождении сорока солдат постучался в Министерство информации. Он утверждал, что он генерал и завоеватель Пномпеня. С непререкаемым авторитетом он разогнал красных кхмеров, которые уже успели занять министерство. Потом созвал главных монахов города и по министерскому радио объявил об образовании коалиционного правительства.
После этого радиослушатели услышали шум в студии. Потом стало совсем тихо, и зазвучал новый, грозный голос.
Он сказал:
Обращаюсь к достойной презрения, предательской мафии Лон Нола и ее предводителям: мы пришли не для переговоров. Мы будем брать город с оружием в руках. Призываю вас сложить оружие и капитулировать.
Потом связь прервалась.
Фарс кончился, трагедия могла продолжаться.
Книги одной из университетских библиотек были вынесены на бульвар и сожжены. Иностранцев призывали явиться во французское посольство. Среди них было четверо шведских журналистов и один представитель шведского Красного Креста.
Партизаны слыхом не слыхивали ни о Красном Кресте, ни о дипломатической неприкосновенности. Сотрудники французского посольства были вынуждены молча наблюдать за обыском миссии. Персонал Красного Креста, занимавшего старинный отель «Пхном», когда-то «Le Royal», выставили под угрозой расправы.
Однако сотрудники советского посольства отказались подчиниться приказу солдат. Они приготовились принять высокопоставленных партийцев, чтобы поздравить их с революцией. Однако это была иная, незнакомая им революция. Партизаны расстреляли ворота посольства из ручных гранатометов и силой затолкали дипломатов к французам.
Пномпень быстро погружался в хаос. Смятение было велико как среди городского населения, так и среди завоевателей. Аптеки и рынки опустошались. Правительственные силы оказывали точечное сопротивление, со всех сторон раздавались пулеметные очереди. Иногда красные кхмеры из разных зон вступали в бои друг с другом.
В тех частях города, которые оказались под контролем войск из Юго-Западной и Северной зон, населению было приказано оставить город и «вернуться в свои деревни». В той части, которую заняли войска из Восточной зоны, жителям приказали остаться дома.
Решение очистить город исходило из центра. Но были и попытки сопротивления. Министр внутренних дел Ху Юн выступал категорически против эвакуации. Чем вызвал раздражение Пол Пота, заявившего, что один из ведущих интеллектуалов партии, видно, ничего не смыслит в партийной линии.
Ху Юна посадили под домашний арест, а потом казнили.
Эвакуация оставалась тайной для всех, кроме тех, кто был вынужден знать о ней по долгу службы. Даже министр информации Ху Ним узнал об этом решении лишь через три дня после начала операции.
Этому радикальному решению было дано несколько объяснений. Официально сообщалось о возможной мести со стороны американцев. Что США, якобы, будут бомбить город, который они потеряли. Сейчас это представляется крайне маловероятным, однако для миллиона человек, переживших американские налеты, такой сценарий казался вполне правдоподобным.
Позже партийное руководство представило другое объяснение: оно боялось потерять контроль над городским населением. По его сведениям, ЦРУ направило в город множество агентов, готовивших демонстрации и беспорядки. Эвакуация, таким образом, должна была разорвать шпионскую и контрреволюционную паутину. ЦРУ позднее подтвердило, что их разведывательная сеть в Камбодже потерпела крах в связи с зачисткой Пномпеня.
