к лодке.
Я не знала, хотелось ли мне, чтобы у него получилось, или нет. Я даже не знала, смогла бы я съесть её, если бы ему это удалось.
Нед пристально посмотрел на свою руку. Потом на курицу. Я подозревала, что он затаил дыхание, потому что от крайней сосредоточенности у него поникли плечи.
Он вздохнул.
– Нет, не сегодня, курочка, – сказал он наконец, осторожно опуская курицу на гальку.
Та в ответ клюнула его в ботинок, села на камни и снесла большое коричневое яйцо.
Нед мгновенно подобрал его.
– Победа! – Мы разглядывали яйцо так, словно никогда не видели яиц. – Я положу его куда-нибудь в безопасное место, – сказал Нед, вытаскивая из рюкзака крохотную кружку и коробочку, в которой предлагают еду навынос.
– Что это такое? – спросила София, уставившись на коробку. – Похоже на слизняков.
– Пинки и Пёрки, – сказал Нед, щелчком открывая крышку.
Две толстые римские улитки подняли головы в ожидании пищи.
– Почему они здесь? – спросила я, растирая отёкшие ноги в спортивных штанах.
– Потому что, если бы я оставил их там, мне пришлось бы попросить Олли присмотреть за ними, и тогда бы он проболтался. – Завернув яйцо в носок, он уложил его в кружку. Потом он достал из пакета с сэндвичем лист салата, тщательно осмотрел его и скормил улиткам.
– ЧТО?! – возмутилась я, не сводя глаз с очень вкусного зелёного салатного листа, исчезающего в покрытой слизью коробке. – Ты кормишь их, когда мы голодаем?
– Они мои питомцы, я должен заботиться о них.
– Они бы и так выжили, – сказала я, переодевая носки.
– Они бы умерли, а я бы чувствовал себя виноватым, – сказал Нед. – В любом случае они не имеют к вам никакого отношения, я отвечаю за них. Вот здесь кроссовки. Не знаю, в самый раз ли они вам.
Он бросил на песок две пары кроссовок. Я посмотрела на Софию, которая выглядела элегантно в длинной зелёной юбке-брюках и сочетающейся с ней кофте, а потом – на себя. На мне была полинявшая оранжевая толстовка и спортивные штаны тёмно-синего цвета.
Нед внимательно оглядел нас обеих.
– Простите, – сказал он. – Это лучшее, что я смог найти. И, Лотти, там была оранжевая и розовая, и я знал, что ты не захочешь розовую. Поэтому… – Он пожал плечами. – В любом случае вас никто не увидит.
Замок принцессы
– Я вам говорила, что Пинхед – убийца? – спросила София, когда мы спустились в очередную долину.
– Ты имеешь в виду, что он кого-то убил? Нарочно?
– Да, во время драки. Кажется, в пабе, или, может, в ресторане…
Мы оба уставились на неё.
– Это ужасно, – сказал Нед.
– Правда? – сказала я. – Он действительно кого-то убил?
София отвернулась в сторону.
– Да, это было… слишком страшно.
Мы решили идти через болото. Лично мне было страшно. Когда я узнала, что Пинхед на самом деле кого-то убил, моё мнение о нём изменилось целиком и полностью. Но мне не хотелось, чтобы об этом узнали другие. Мне хотелось, чтобы меня считали храброй.
Дафна Даунс в романе «Ночь преступления» продолжала идти, несмотря на то что ей было так страшно, что у неё останавливалось сердце.
Хотя я не совсем понимала, как это возможно. Видимо, София не знала, кого именно убил Пинхед.
– Какого-то парня, – сказала она. – Я думаю, он присвоил его деньги. Обычно всё бывает из-за денег, разве не так?
– Или из-за любви, – сказала я. – Хотя в «Смерти среди лилий» убийца говорит, что совершил это потому, что ему нравится убивать. Может быть, Пинхеду нравится убивать?
– Обалдеть! – сказал Нед. – Надеюсь, что он делает исключение для детей.
– Он убил только одного человека? – спросила я.
София не отвечала целую вечность.
– Я не знаю, – наконец сказала она.
С трудом перебравшись по утёсу на другой пляж, мы пошли по кромке прибоя, чтобы не оставлять следов. В романе «Канада при свете газовых фонарей» героиня прошла пешком всё западное побережье, чтобы её не выследили. Или это было восточное побережье?
– Ты уверена, что он кого-то убил? – спросил Нед, выливая воду из ботинка.
– Да… Ну, я так думаю, – сказала София. – Он сидел за это в тюрьме.
– Обалдеть! – снова сказал Нед.
Вдали на горизонте показались очертания замка.
– Это похоже на замок принцессы, – сказала София. – Моя мама – принцесса.
– Принцесса? – спросила я. – Правда?
– Да, правда. Принцесса из какого-то итальянского местечка, не могу припомнить откуда. Это именно то место, где можно встретить принцессу. – Она показала на башенки.
– Или принца. Прекрасного принца, – сказала я.
– О да, – сказал Нед. – Прекрасный принц сидит у окошка башни и ждёт тебя, посылая воздушные поцелуи через пляж. – Ах, приди ко мне, Шарлотта, моя любимая, я заточён здесь много лет, освободи меня…
София засмеялась.
Я бы с радостью столкнула их в море, убежала обратно и рассказала мисс Вессон, где сейчас София. А потом вернулась бы домой, в свою жуткую спальню, затолкала живущую внутри меня героиню в коробку под кроватью и слушала романтическую музыку по радио. До тех пор, пока у меня не отвалятся уши.
И мне хотелось есть, так хотелось есть… Мой желудок уже, наверное, поедал сам себя. Я всерьёз раздумывала, съедобен ли песок?
Но потом я подумала о Пинхеде, убийце, разлучившем Софию с мамой, и постаралась быстрее шевелить ногами.
– Если тебе и вправду повезёт, он увидит, что на тебе эти фантастические брюки! – продолжал прикалываться Нед, театрально хлопая себя по бокам.
Перестав смеяться, София опустила глаза, но я знала, что кажусь ей смешной. Я знала, просто знала, что смешна, а она в этой штуковине, в юбке-брюках, выглядела потрясающе.
Я потащилась по песку, изо всех сил стараясь не обращать внимания на Неда, но в списке моих персонажей он вернулся к полному ничтожеству. К одноклеточным, скользким и безглазым существам.
Я ненавидела его.
Что думать о Софии, я не знала.
Целую вечность мы шли по камням, пока не оказались у стен замка. Они вздымались вертикально вверх от самой земли, и нам не оставалось ничего другого, кроме как обойти их. Там пляж сужался, потому что стена, окружавшая замковый сад, выступала прямо в открытое море. Я поняла, почему владелец облюбовал это место: оно было во всех отношениях неприступным. Задрав голову, я вглядывалась в окна, откуда на нас не летело ничего, кроме пыли. Казалось, замок был необитаем.
– Нам нужно вернуться, чтобы найти путь с утёса, – сказала я.
– Нет, подожди. – София указала на грубую деревянную дверь в стене.
Она дёрнула за ручку, и дверь открылась. София
