1. Ленин — умер,
2. Каменев — расстрелян
3. Троцкий — убит Сталиным
4. Сталин
5. Зиновьев — расстрелян
6. Свердлов — умер
7. Ногин — умер
8. Рыков — расстрелян
9. Бухарин — расстрелян
10. Бубнов — расстрелян
11.. Урицкий — убит (террористом)
12. Милютин — расстрелян
13. Коллонтай — умерла
14. Артем (Сергеев) — умер
15. Крестинский — расстрелян
16. Дзержинский — умер
17. Иоффе — покончил с собой из-за Сталина
18. Муранов — умер
19. Сокольников — расстрелян
20. Смилга — расстрелян
21. Шаумян — расстрелян (англичанами)
22. Берзин — расстрелян
23. Стасова — арестована (потом освобождена)
24. Ломов — расстрелян
Таким образом, из 24 членов ЦК, руководивших октябрьским переворотом большевиков, к концу всех чисток один Сталин остался в живых и на свободе, 7 умерло естественной смертью, 11 расстреляны Сталиным, 1 убит Сталиным, 1 арестован, 2 убиты врагами, 1 покончил жизнь самоубийством.
Спрашивается, почему же Сталин должен был пощадить и самого Ленина, уничтожая начисто всю ленинскую гвардию?
Вернемся к теме. Я уже цитировал рассказ Троцкого, как прямо на глазах Ленина Сталин создавал свою собственную партию в партии. Смерть Ленина только ускорила этот процесс.
Прежде всего ЦК решил в ответ на смерть Ленина призвать в партию "рабочих от станка"- так называемый "Ленинский призыв". Под этим лозунгом было торжественно принято в партию до 250 000 человек рабочих с производства, сочувствующих новому сталинскому курсу в партии. Таким образом, партия выросла к маю 1924 года до 730 000 человек. Одновременно сталинцы приступили к чистке партии от ее членов, которые во время дискуссии 1923 года голосовали против Сталина за Троцкого.
В первую очередь эта чистка коснулась, разумеется, вузовских ячеек, в большинстве открыто ставших на сторону Троцкого (Сталин и ЦК обвиняли Троцкого, между прочим, и в том, что, выдвинув лозунг: "Молодежь — барометр партии", он только льстит молодежи и противопоставляет ее "старым кадрам"). После такой чистки к концу 1925 года в партии было только 640 000 человек. Около 100 тысяч студентов, профессоров и работников вузов, членов партии, Сталин, по уже упомянутому "плану Маленкова", исключил из партии за недоверие к себе[28]. Исключенных из партии немедленно выгоняли и из вузов.
Этот жестокий урок, данный Сталиным "пролетарскому студенчеству", был в памяти у каждого, когда начали обсуждать "правые" дела в стенах ИКП. Большинство слушателей ИКП явно сочувствовало правым но сталинское меньшинство работало по-сталински — оно создало в ИКП свою собственную партийную организацию на тех же принципах, на которых Сталин создал свою партию во всей партии.
"Дайте нам организацию профессиональных революционеров и мы перевернем Россию", — говорил Ленин еще в 1902 году ("Что делать?"). Эта мысль Ленина оставалась центральной руководящей идеей Сталина на путях к его личной власти в борьбе с оппозициями. На этот раз говорилось не о "профессиональных революционерах", а об "активе" партии. Это было не только магическое слово, но и магическая идея. Уже спустя два десятка лет "Правда" напоминала партийному аппарату и имя автора этой идеи и ее значение в истории сталинского переворота[29]: "т. Сталин указывает, что актив при умелом его использовании может составить величайшую силу, способную на чудеса". Действительно, в борьбе с Троцким этот актив составил "величайшую силу" и продемонстрировал "чудеса", столь легко дискредитировав казавшийся до этого неоспоримым авторитет Троцкого в партии и стране. Правда, многие из старого "актива" сами оказались троцкистами, но в целом "актив" себя оправдал.
Сталин сделал отсюда только тот вывод, что и "актив" надо подбирать и организовывать, как Ленин подбирал и организовывал группу "профессиональных революционеров". Нельзя допускать в активе потенциальных врагов "генеральной линии". Надо подбирать его не по признакам прошлых заслуг перед революцией, а по признакам актуальным — на что данный коммунист способен сегодня.
"ЦК руководствовался при этом гениальной мыслью Ленина о том, что главное в организационной работе — подбор людей и проверка исполнения",говорил Сталин об этой своей практике[30]. Очищая послетроцкистский актив, Сталин уже к. концу двадцатых годов дал понять партии, что в этом активе он потерпит только послушных и беспощадно будет преследовать старых "вельмож".
Партийные комитеты на местах получили директивы о том, кого и как вычищать из "актива". Внешне эта чистка актива была обставлена так, будто партия снимает с работы лишь "бюрократов" и "честных болтунов". На самом деле снимали возможных союзников Бухарина и правых, о чем широкая партийная масса еще ничего не знала. Таким образом, снятые с руководящих постов лица механически выбывали из категории актива, хотя бы они были известными деятелями партии до революции, во время революции и гражданской войны. Тем самым они переставали оказывать влияние на внутрипартийные дела. Вот это и была негласная чистка актива, "подбор людей", способных поддержать сталинское руководство в ЦК против бухаринского крыла, когда Сталин решил вывести свои споры с правыми из Политбюро на суд "актива" и партии. Но кого же все-таки считать членом актива — местного, районного, областного, центрального? Так называемых номенклатурных работников райкомов, обкомов и ЦК партии, иначе говоря, бюрократию партийного, административного, хозяйственного, профсоюзного и военного аппарата? Но не все члены этой бюрократии числились в "активе", а только избранные. Кто же их избирает? Партийный аппарат. Только те могут участвовать на собраниях партийного актива, которые получают персональные пригласительные билеты от партаппарата (РК, обкомов, ЦК). Кому же он рассылает приглашения? Только тем руководящим коммунистам, которые числятся без минусов в списках особых секторов партийных комитетов. Бывало много случаев, когда весьма заслуженные коммунисты, все еще занимающие видные посты в органах администрации и хозяйственного управления, на партактивы не приглашались, если их лояльность к сталинской линии вызывала сомнение.
Это и понятно, так как актив — это элита партии, на его собраниях подтверждалась от имени всей партии правильность линии ЦК и Сталина. Актив или активы служили для создания общественного мнения в партии так же, как эту роль в печати выполняла "Правда". Решение партактива механически принималось за волю всей партии. Поэтому понятие "активист" одновременно символизировало собою и преданность сталинской линии и принадлежность к партийной элите. Чтобы сделать какую-либо карьеру в партии и государстве, коммунист должен был попасть в этот "актив". Так создавалась та партия в партии, которая привела к столь легкой победе Сталина над правыми.
Сейчас же после возвращения "теоретической бригады" ЦК из Ленинграда в Коммунистической академии состоялось первое собрание актива так называемого "теоретического фронта" СССР. Билеты на собрание раздавал непосредственно Агитпроп ЦК. Не помню, сколько билетов было прислано в наш ИКП, но помню хорошо, что многие не только из студентов, но и из профессоров "бухаринской школы" не были приглашены. Бухаринцы, числившиеся ранее в активе и действительно много сделавшие для Сталина и Бухарина во время борьбы с Троцким, подняли открытый скандал. Они обвиняли Юдина и Орлова, вычеркнувших их имена из списка приглашенных, представленного в ЦК, в групповщине. Покровский взялся урегулировать вопрос в ЦК, но оттуда последовал ответ действительно не ЦК виноват в этих "досадных упущениях", но исправить ошибку сейчас невозможно, — "билетов на актив больше нет". Опальные "активисты" "линчевали" Юдина, но "легально" на актив все-таки не попали. Я сам в активе, как новичок, не числился, но сочувствовал обиженным.
Если бы не скандал в ИКП, я, быть может, и не придал бы особого значения тому, что собирались там говорить. Поэтому, когда Сорокин предложил достать мне билет, я охотно согласился пойти с ним на собрание. Собрание состоялось в большом зале Коммунистической академии на Волхонке. Присутствовали не только члены Комакадемии, профессора и студенты ИКП, РАНИИОНа, но и руководящие работники ЦК во главе с Кагановичем, который только что был переведен с Украины в Москву и назначен секретарем ЦК. Из Ленинграда специально на собрание приехал Позерн, шеф пропаганды Кирова. Председательствовал наш ректор Покровский (он был и председателем президиума Коммунистической академии). Работники ЦК, хотя и не члены Коммунистической академии (только Криницкий и Стецкий числились, насколько я помню, членами Академии), сидели за столом президиума. В зале и на галерке я заметил многих из "скандалистов", которые все-таки попали на собрание (впоследствии я узнал, что они прошли по "блату"). Никто из присутствующих, за исключением членов ЦК и членов "теоретической бригады", не был в курсе дела, почему или в связи с чем происходит сегодня собрание актива. Председатель собрания М. Н. Покровский, который был и оставался до самой смерти личным другом Бухарина (между прочим, на похоронах Покровского в 1932 году на Красной площади от имени ЦК, как официальный оратор, выступил именно Бухарин с большой речью, в которой он, воздавая дань покойному как ученому, назвал Сталина "фельдмаршалом пролетарских сил"), объявив собрание актива открытым, огласил необычную повестку дня: "Теоретические ошибки т. Бухарина и его школы". Этим, вероятно, объяснялось и то, что, нарушив обычный в подобных случаях порядок, Покровский не стал держать в качестве председателя вступительную речь, а тут же предоставил слово Л. Кагановичу. Шумный зал Коммунистической академии замер. Каганович начал издалека. "Ленин ратовал не за всякую науку, а за науку партийную, большевистскую. Ленин не признавал никаких авторитетов, когда речь идет об интересах марксизма. Ленин, как никто, умел громить врагов и бить друзей в борьбе за марксистскую науку. Вспомните "Материализм и эмпириокритицизм"… Если мы хотим быть достойными учениками Ленина, то и мы должны быть беспощадны к тем из нашей среды, кто думает учить не только нас, но и Ленина… После смерти Ленина никто не может претендовать на роль нашего учителя в вопросах марксизма — у нас есть только один учитель, — это ленинизм и одна лаборатория ленинской политической и теоретической мысли ЦК. Однако в наших кругах есть горе-теоретики, которые думают, что ключи от марксизма-ленинизма находятся в их собственном кармане. К этой категории горе-теоретиков относится и Бухарин с его школой…"
