(Отрывок)
На темно-голубом эфиреЗлатая плавала луна;В серебряной своей порфиреБлистаючи с высот, онаСквозь окна дом мой освещалаИ палевым своим лучомЗлатые стекла рисовалаНа лаковом полу моём.Сон томною своей рукоюМечты различны рассыпал,Кропя забвения росою,Моих домашних усыплял;Вокруг вся область почивала,Петрополь с башнями дремал,Нева из урны чуть мелькала,Чуть Бельт в брегах своих сверкал;Природа, в тишину глубокуИ в крепком погруженна сне,Мертва казалась слуху, окуНа высоте и в глубине;Лишь веяли одни зефиры.Прохладу чувствам принося.Я не спал, — и, со звоном лирыМой тихий голос соглася,Блажен, воспел я, кто доволенВ сем свете жребием своим,Обилен, здрав, покоен, воленИ счастлив лишь собой самим;Кто сердце чисто, совесть правуИ твердый нрав хранит в свой векИ всю свою в том ставит славу,Что он лишь добрый человек;Что карлой он и великаномИ дивом света не рожден,И что не создан истуканомИ оных чтить не принужден;Что все сего блаженствы мираНаходит он в семье своей;Что нежная его ПленираИ верных несколько друзейС ним могут в час уедине́нныйДелить и скуку и труды!Блажен и тот, кому царевныКакой бы ни было ордыИз теремов своих янтарныхИ сребро-розовых светлиц,Как будто из улусов дальных,Украдкой от придворных лиц,За россказни, за растабары,За вирши иль за что-нибудьИсподтишка драгие дарыИ в досканцах червонцы шлют.
1783–1784
30. Осень во время осады Очакова
(Отрывок)
Спустил седой Эол БореяС цепей чугунных из пещер;Ужасные криле расширя,Махнул по свету богатырь;Погнал стадами воздух синий,Сгустил туманы в облака,Давнул — и облака расселись,Пустился дождь и восшумел.
Уже румяна Осень носитСнопы златые на гумно,И роскошь винограду проситРукою жадной на вино.Уже стада толпятся птичьи,Ковыль сребрится по степям;Шумящи красно-желты листьиРасстлались всюду по тропам.
В опушке заяц быстроногий,Как колпик поседев, лежит;Ловецки раздаются роги,И выжлиц лай и гул гремит.Запасшися крестьянин хлебом,Ест добры щи и пиво пьет;Обогащенный щедрым небом,Блаженство дней своих поет.
Борей на Осень хмурит бровиИ Зиму с севера зовет,Идет седая чародейка,Косматым машет рукавом;И снег, и мраз, и иней сыплет,И воды претворяет в льды;От хладного ее дыханьяПрироды взор оцепенел.
Наместо радуг испещре́нныхВисит по небу мгла вокруг,А на коврах полей зеле́ныхЛежит рассыпан белый пух.Пустыни сетуют и долы,Голодны волки воют в них;Древа стоят и холмы голы,И не пасется стад при них.
Ушел олень на тундры мшисты,И в логовище лег медведь;По селам нимфы голосистыПрестали в хороводах петь;Дымятся серым дымом домы,Поспешно едет путник в путь,Небесный Марс оставил громыИ лег в туманы отдохнуть.
1788
31. Ласточка
О домовитая ласточка!О милосизая птичка!Грудь краснобела, касаточка,Летняя гостья, певичка!Ты часто по кровлям щебечешь,Над гнездышком, сидя, поешь,Крылышками движешь, трепещешь,Колокольчиком в горлышке бьешь.Ты часто по воздуху вьешься,В нем смелые круги даешь;Иль стелешься долу, несешься,Иль в небе простряся плывешь.Ты часто во зеркале водномПод рдяной играешь заре́й,На зыбком лазуре бездонномТенью мелькаешь твоей.Ты часто, как молния, реешьМгновенно туды и сюды;Сама за собой не успеешьНевидимы видеть следы,Но видишь там всю ты вселенну,Как будто с высот на ковре:Там башню, как жар позлащенну,В чешуйчатом флот там сребре;Там рощи в одежде зеле́ной,Там нивы в венце золотом,Там холм, синий лес отдаленный,Там мошки толкутся столпом;Там гнутся с утеса в понт воды,Там ластятся струи к брегам.Всю прелесть ты видишь природы,Зришь лета роскошного храм,Но видишь и бури ты че́рныИ осени скучной приход;И прячешься в бездны подземны,Хладея зимою, как лед.Во мраке лежишь бездыханна, —Но только лишь придет веснаИ роза вздохнет лишь румяна,Встаешь ты от смертного сна;Встанешь, откроешь зеницыИ новый луч жизни ты пьешь;Сизы расправя косицы,Ты новое солнце поешь.
Душа моя! гостья ты мира:Не ты ли перната сия? —Воспой же бессмертие, лира!Восстану, восстану и я, —Восстану, — и в бездне эфираУвижу ль тебя я, Пленира?
1792–1794
32. Снигирь
Что ты заводишь песню военнуФлейте подобно, милый снигирь?С кем мы пойдем войной на Гиену?Кто теперь вождь наш? Кто богатырь?Сильный где, храбрый, быстрый Суворов?Северны громы в гробе лежат.
Кто перед ратью будет, пылая,Ездить на кляче, есть сухари;В стуже и в зное меч закаляя,Спать на соломе, бдеть до зари;Тысячи воинств, стен и затворов,С горстью россиян всё побеждать?
Быть везде первым в мужестве строгом,Шутками зависть, злобу штыком,Рок низлагать молитвой и богом,Скиптры давая, зваться рабом,Доблестей быв страдалец единых,Жить для царей, себя изнурять?
Нет теперь мужа в свете столь славна:Полно петь песню военну, снигирь!Бранна музыка днесь не забавна,Слышен отвсюду томный вой лир;Львиного сердца, крыльев орлиныхНет уже с нами! — что воевать?
1800
33. Шуточное желание
Если б милые девицыТак могли летать, как птицы,И садились на сучках,Я желал бы быть сучочком,Чтобы тысячам дево́чкамНа моих сидеть ветвях.Пусть сидели бы и пели,Вили гнезды и свистели,Выводили и птенцов;Никогда б я не сгибался.Вечно ими любовался,Был счастливей всех сучков.
1802
34. Фонарь
(Отрывок)
Гремит орга́н на стогне трубный,Пронзает нощь и тишину;Очаровательный огнь чудныйМалюет на стене луну.В ней ходят тени разнородны:Волшебник мудрый, чудотворный,Жезла движеньем, уст, очесТо их творит, то истребляет;Народ толпами поспешаетСмотреть к нему таких чудес.
Явись! И бысть.Пещеры обитатель дикий,Из тьмы ужасной превеликий Выходит лев.Стоит, — по гриве лапой кудриЗлатые чешет, вьет хвостом; И ре́вИ взор его, как в мраке бури,Как яры молнии, как гром,Сверкая, по лесам грохочет.Он рыщет, скачет, пищи хочет И, меж древесОзетя агницу смире́нну,Прыгнув, разверз уж челюсть гневну. Исчезнь! Исчез.
Явись! И бысть.Средь гладких океана сткляных,Зарею утренней румяных Спокойных недрГолубо-сизый, солнцеокойУсатый, тучный рыбий князь, Осе́тр,Из влаги появись глубокой,Пернатой лыстью вкруг струясь,Сквозь водну дверь глядит, гуляет;Но тут ужасный зверь всплывает К нему из бездн,Стремит в свои вод реки трубыИ, как серпы, занес уж зубы… Исчезнь! Исчез.
Явись! И бысть.С долины мирныя, зеле́ныВ полудни лебедь, вознесе́нный Под облака,Веселый глас свой ниспускает;Его долина, роща, холм, РекаСтократно эхом повторяет.Но тут, как быстрый с свистом гром,На рамена его сребристыОрел прожорливый, кохтистый Упал с небес.Клюет, терзает, бьет крылами,И пух летит, как снег полями… Исчезнь! Исчез.
1804
Н. М. Карамзин (1766–1826)
