Риши покатились слезы. Он попытался их стереть, но его прикосновение было легче дуновения прохладного ветра.
Портал.
Должно быть, он забрал не только ее, но и дух Джаса.
– Риша, где мы? – снова спросил он.
Она посмотрела на вход в пещеру, потом снова на Джаса.
И они – реально существующий человек и дух – пошли туда, откуда в пещеру струился бледно-красный свет.
На выходе из пещеры Риша увидела массивные сталактиты, по которым стекали янтарь и кровь, и широкую бурлящую реку, полную мертвенно-серых конечностей, которая устремлялась в массивные ворота из обсидиана.
Все вокруг нее было точно таким же, как на тропинке в некрополисе. Те же ощущения, те же страх и муки, которые ее там преследовали.
Она так стремилась преодолеть барьер в Мортри, и вот она там.
Она там, и все, чего она хочет, – это вернуться обратно.
Риша посмотрела на Джаса. Он мрачно взирал на бурлящую реку и как будто пытался устоять перед соблазном прыгнуть в нее. Джас был первым духом, который преодолел Запечатывание, а река хотела его поглотить и унести на суд Тханы.
Но Риша ни за что не позволила бы ему отдаться этой реке.
Они вернутся в Витае. Вернутся вместе.
Риша протянула ему руку. Печаль Джаса сменилась решимостью. Он взял ее за руку, и они вдвоем направились в мир мертвых.
* * *
Таисия открыла глаза. Над ней простиралось усыпанное звездами небо.
Она попыталась пошевелиться и закусила от боли губу.
Кто-то сидел рядом.
– Тише-тише.
Она не сразу узнала, кто это, но его имя само собой сорвалось с ее губ:
– Джулиан…
Черные вены еще разбегались по его коже, но, как только она произнесла его имя, они стали исчезать, а его глаза снова стали светло-карими.
Он помог ей сесть, но она продолжала упорно держать в одной руке Звездопад.
Они сидели под Костяным дворцом, его громада сверкала над ними в свете звезд.
Николас встал на колени, лицо его было перепачкано в крови, крылья исчезли. Рядом с ним сидел Фин и в ужасе смотрел на дворец.
– Где мы? – просипел Николас и посмотрел на Таисию. – Что произошло?
Перед ними – превращенный в руины внутренний двор Костяного дворца и словно обглоданные края площади. Они на холме над залитым светом городом. Откуда-то издалека доносятся душераздирающие, леденящие кровь крики.
За городом – темное поле с покачивающейся высокой травой и бесконечный, прошитый звездами черный космос.
У Таисии свело кишки, Умбра обвилась вокруг ее руки и загудела, как будто ее начали подпитывать новые потоки энергии. А вокруг разливался запах гвоздики.
– Мы в Ноктусе, – шепотом сказала она.
Кто-то тихо вскрикнул у нее за спиной. Они обернулись и увидели Риана.
Риан-Фос волоком стащил со ступеней дворца короля Фердинанда и поставил на колени. За ними лежали тела королевских советников. Должно быть, они все это время отсиживались во дворце.
Риан улыбнулся. Глаза его оставались сплошь золотыми.
– Отец!
Фин хотел вскочить на ноги, но Николас рывком усадил его обратно и попросил, нет, потребовал:
– Отпусти его, Фос.
– Что-то нет такого желания.
И Риан, схватив Фердинанда за волосы, ножом перерезал ему горло.
– Нет!
Фин пытался вырваться от Николаса, а Фердинанд замертво повалился на землю.
Таисия так долго хотела увидеть, как он издохнет, и вот теперь он мертв. Раз – и все.
Риан подошел к ним и расправил крылья.
Заговорил голосом мальчика и бога:
– Здесь под нами лежит замок королевской семьи Аструм. Все члены этой семьи мертвы. Теперь к ним присоединился король Ваеги.
Он подошел к Фину. Николас с Вестником Солнца в руках встал у него на пути.
– Не делай этого, – прошептал он. – Прошу, Риан, не надо.
Но Фос легко оттолкнул его в сторону.
Риан присел рядом с Фином и улыбнулся. Тот съежился от страха.
– Ты был прав, Николас, – сказал Фос. – У тебя есть сила, которая может мне пригодиться. А я так долго тобой пренебрегал.
У Николаса замерцали глаза. Таисия сделала резкий вдох и с трудом встала на четвереньки.
– Ник, Ник, не делай этого!
– Делай, что я тебе говорю, – нараспев сказал Фос и взял Фина за шею, – или я его убью.
Николас пытался бороться, но тут сдался, и его глаза стали золотыми.
– Ник!
Лицо Николаса стало пугающе спокойным. Он встал, оставив копье, и заложил руки за спину.
Фин пытался этому противостоять: он топнул ногой, в воздух взлетел камень, но Фос дал ему легкую пощечину и так оборвал заклинание.
– Не стоит этого делать, если хочешь, чтобы я оставил бедного Николаса слоняться где-то поблизости.
Риан повернулся к Таисии:
– И тебя это тоже касается, Ластрайдер.
Она попыталась дернуться, но Джулиан сумел ее удержать.
– Почему ты это делаешь? – с надрывом спросила Таисия. – Какой во всем этом смысл?
– Смысл? – Фос приподнял бровь Риана и прошел туда, где Николас выронил Вестник Солнца.
Поднял копье, и что-то сразу осветило кровь на наконечнике.
– Смысл, – тихо повторил Фос и посмотрел на погруженный в хаос город. – Смысл в том, что очень скоро я стану единственным богом, который способен перемещаться между мирами. Смысл в том, что, когда все другие боги наконец погибнут, Солара завладеет всеми мирами. Моя новая награда позволит мне снять узду с Космического Масштаба, и тогда я стану создавать любые миры, какие только пожелаю.
Награда.
Таисия посмотрела на Костяной дворец. Она больше этого не чувствовала, но знала, что нечто таинственное еще там и хочет вырваться на волю.
Риан снова повернулся к ним и расправил крылья на фоне черного неба.
– Это начнется здесь, – сказал он теперь уже своим голосом, потому что бог завладел им безраздельно. – Начнется с падением Ноктуса под ослепительной волной света.
Яркий конец, яркие начала
Риан смотрел на их перепуганные лица, и что-то внутри его дрогнуло.
«Это – их наказание», – прозвучал голос у него в голове.
Фос. Его бог. Тот, кто спас его несколько лет назад и дал ему новую жизнь, после того как прежняя превратилась в пепел.
«Они это заслужили».
Ему скармливали чужие воспоминания. Схватка с Никсом… Это воспоминания Фоса о том, как они, подражая людям, устраивали спарринги, чтобы узнать, каковы пределы их силы. Тогда они были не просто врагами, которые плетут заговоры по всей Вселенной. Он помнил, как к сияющим перьям его крыльев прикасались холодные как лед пальцы. Помнил, как сам прикасался к мягким и черным, как ночное небо, волосам. Помнил, как они дали друг другу слово, что вместе сотворят из ничего новые миры. Боги, правящие целыми галактиками…
А потом – сокрушительная измена.
