«Допустим, мне позарез нужен один человек, — размышлял Игорь. — У меня в руках его сын, и я пробую его на мальчишку подманить. Но ведь он рядом со своим детенышем пять лет провел, а потом слинял на целых двадцать и за все это время не сделал ни одной попытки войти с ним в контакт! Да плевал он на него, и все тут. И тогда я достаю из кармана второго сыночка, абсолютно внебрачного, но куда более похожего на папу. Гораздо более похожего, чем, скажем так, сын законный. И я почему-то уверен, что, когда сыновья возникнут перед родителем вдвоем, он тут же кинется чмокать их в пухлые розовые щечки.
В чем же тут фокус? Ведь такой колоритной личности, как Игорь Волков, должно быть все равно, что один парень, что два, что десять. Волк бежал так, что только пятки сверкали, от всего, что было его жизнью. Жена у него была просто чудо — ох, мама… Ладно. Собака была, в которой он души не чаял. И еще имелся сын, с которым он был как минимум весьма ласков. А еще была Служба. И дар сенса — по слухам, очень мощный, только в латентном состоянии. Волков пользовался им неосознанно, но эффективно — его все обожали.
Итак, зацепку нужно искать в одном из двоих сыновей. И явно не в Игоре Бойко. А в этом самом Вест-Пойнте, или черт его разберет как. Спасибо, он хоть по-русски говорит без акцента и даже на московском диалекте.
А чего ты, собственно, так на него взъелся, Игорь?
Потому что он что-то значит для твоего отца?
А если это все ошибка?»
Игорь закурил опять. Остро и отчетливо захотелось выпить. Стаканчик холодной-холодной водки. А потом, едва переведя дух, — еще один. Закусить, закурить, посидеть, блаженно пуская дым в потолок, а потом — жахнуть по третьей. И в душе будет тишина и покой.
«Действительно, с чего я взял, что Служба не ошибается? Ну ошиблась она, и все тут. Окончится дело провалом, но Волков, во всяком случае, нас не убьет. А я зато с братом познакомлюсь, с интересным человеком. Он знает кучу языков, а не полтора, как я. Имеет две степени магистра, а не, как я, ни одной. Объездил всю планету. Я им буду гордиться. Давай, Игорь, давай! Вперед, Боец! Перед тобой стоит фантастическая задача — за два дня полюбить отца, которого ты двадцать лет ненавидел. Начни с малого — полюби брата, о существовании которого ты еще два часа назад и не подозревал. Всего-то делов-то».
Игорь поднялся, сбросил куртку, стянул с ног «казаки», уселся, скрестив ноги, на стол начальника отдела, развел в стороны руки и закрыл глаза.
В такой позе его и нашло вернувшееся начальство.
***
— Тащится, сукин сын, — сказал Королев, дожевывая бутерброд.
— А я так не умею, — признался Дядя.
Игорь, даже не подумав извиниться, сполз со стола.
— Выпить-то не даете, — пробормотал он недовольно, обуваясь. Спиртное в офисе Службы было под строжайшим запретом. Его сюда проносили только в пластиковых фляжках.
— Устал? — спросил Дядя.
— Отдохнул.
— Ну и молодец. Сейчас приступим.
Терминал Королева пискнул, и голос Лаврова произнес:
— Здесь.
— Пригласите! — скомандовал Дядя и повернулся к двери. Королев и Игорь последовали его примеру, Игорь при этом непроизвольно отступил в угол комнаты. В дверь постучали — деликатно, но твердо и с достоинством.
— Прошу вас! — сказал Дядя. И гость вошел.
Первое, что отметил Игорь, — это стоимость его костюма. А галстук! А ботинки! И вообще, господин Вестгейт в жизни выглядел в сто раз эффектней, чем на фото. Он словно вышел из салона элитного европейского стилиста. Только вот от гонора, с которым он стучал в дверь, не осталось и следа. Потому что он увидел Игоря. И так обалдел, что даже забыл поздороваться.
Игорь не удержался. Он оторвал взгляд от ботинок гостя. Невольно прищурившись, ощущая на своем лице дурацкую глумливую ухмылку, заглянул в большие внимательные серые глаза, которые так и прожигали его насквозь. И за долю секунды выражение этих глаз несколько раз переменилось. Сначала Игорь прочел в них испуг. Потом замешательство. И наконец — вдруг — черт побери! — радость. Несколько истеричную, но вполне отчетливую.
Господин Вестгейт так и не счел нужным обратить внимание на начальство. Он шагнул к Игорю, протянул ему руку и сказал:
— Меня зовут Игорь.
— Меня зовут Игорь, — эхом откликнулся Игорь, и их руки сомкнулись. У Вестгейта оказалась такая же, как у брата, довольно крупная рука с длинными пальцами и неожиданно тонкой кистью. Пожатие было в меру крепким и совсем не фамильярным. Это Игорю понравилось. Он бросил взгляд на Дядю и Королева. Начальники откровенно ловили кайф. Рты у них растянулись до ушей.
Вестгейт поборол оцепенение, вполне по-человечески тряхнул головой, повернулся к Дяде, опустил руки по швам и четко, но без лишней торопливости доложил:
— Старший уполномоченный Вестгейт. Командирован Северо-Западным отделом. Прибыл в ваше распоряжение.
— Здравствуйте, Игорь! — провозгласил Дядя патетически. — Очень рад!
Пока шла процедура взаимных приветствий и выяснения, как гость долетел и не желает ли чего, Игорь продолжал рассматривать вновь обретенного родственника. Первая характеристика, которая пришла ему на ум, — «сбалансированный». Во всех движениях, интонациях и подборе слов у Вестгейта блестяще сочетались железный контроль и вполне правдоподобное дружелюбие. Идеальный сотрудник Службы. Просто лапочка.
— Прошу к столу, господа! — скомандовал Дядя. — Ознакомимся с диспозицией.
Игорь и Игорь одновременно показали друг другу на одно и то же кресло. И, смущенно рассмеявшись, уселись рядом. Но Вестгейт тут же вскочил и пошел вокруг стола, на другую сторону.
— Нет! — остановил его Игорь. — Так мы будем все время друг на друга таращиться. Иди сюда. Успеем еще… Давай, давай.
Вестгейт, окончательно смутившись, вернулся на место.
— Нужно, между прочим, согласовать термины, — подал голос Королев, с умилением наблюдавший за всей этой неразберихой. — Хотелось бы ясности — как мы их будем называть? У них же имена одинаковые.
— Да, это проблема, — сказал задумчиво Дядя. — Я думаю, одному нужно повязать голубой бантик, а другому розовый.
«Близнецы» синхронно залились краской.
— У одного из нас уже есть бантик, — сказал Игорь. — Вон, на шее болтается.
— Ты не носишь галстуки? — удивился Вестгейт.
— Надевал раз в жизни, — небрежно бросил Игорь. — Когда орден получал.
— Я знаю, — кивнул Вестгейт. — Я читал. Ты… Ты молодец.
Игорь благосклонно кивнул — мол, что есть, то есть.
— У меня рабочее имя Боец, — сказал он. — А ты кто будешь? Вест, или Гейт, как тебе больше нравится? Или, может, Шнапс?
— Тихо… — посоветовал Игорю Королев с угрозой в голосе.
— А что такое? — удивился Игорь.
— Вообще-то я Алекс, — сказал Вестгейт.
— Ты это сможешь выговорить? — спросил Королев. — Он плохо знает языки, — объяснил он Вестгейту. — И вообще малообразован.
— У меня голова, чтобы думать, — гордо заявил Игорь. — Нечего ее засорять… Алекс так Алекс. Был бы человек хороший.
— Вот такой у вас будет ведущий в предстоящей операции, — сообщил Дядя Вестгейту. — Впрочем, господин Волков ничуть не лучше. Тоже склочник, раздолбай и страдает нарциссизмом.
— Вы были хорошо знакомы, я знаю, — сказал Вестгейт. — Вы мне расскажете?..
— Если останется время — обязательно. Но я думаю, лучше, чем Игорь, вам не расскажет никто. Он все годы, проведенные на Службе, коллекционировал воспоминания о Волке. Он знает все, даже самые дурацкие слухи. Разве не так, Игорек?
— Вы нам дайте файл сто шестнадцать, мы все сами прочитаем, — посоветовал Игорь.
— Вы получите три именных файла, — сказал Дядя. — Двадцать восьмой, сто пятый и сто шестнадцатый. И короткую справку по сто семнадцатому и двухсотому.
Вестгейт впервые позволил себе пошутить.
— Судя по маркировке, это Маркс, Энгельс и Ленин, — сказал он.
— Нет, — сказал Игорь грустно. — Это не такие смешные файлы.
— Ты уже сообразил?.. - спросил Дядя.
— Тут и думать нечего. Я как раз хотел спросить, почему они идут вместе.
— Сейчас объясню. Сначала формальности. Игорь — тьфу! — Алекс! Простите. Алекс, у вас ограниченная ЭКСТРА?
— Да. Без права свободного применения оружия.
— Прочтите и распишитесь. — Дядя достал из-за пазухи конверт. — На период выполнения этого задания вы имеете полную ЭКСТРУ. С одним условием — нельзя травмировать Волкова. Даже если он на вас нападет.
— А шокером его можно? — спросил Вестгейт, не отрываясь от «Уведомления».
— Даже руками нельзя.
— Хорошо. — Вестгейт со вздохом расписался и вернул бумагу Дяде, который ее завизировал и спрятал в карман.
— И на фига мне такая ЭКСТРА? — задумался Вестгейт вслух.
