что моя шея ощущает некоторое давление. И мне почему-то приятно.
– А вот это, детектив, правильный вопрос, – многозначительно ответила мне императрица.
Я улыбнулся. А затем, повинуясь какому-то странному порыву, решил вдруг продекламировать кое-что из творчества Нашего Всего:
Но притворитесь! Этот взгляд
Всё может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!
Глава 151. Уроки родной речи с Юки-тяма
Как только машина, ответственная за транспортировку наших с Пимико цифровых тушек к храму, начала тормозить, я выскочил из авто, шустренько обежал его и галантно открыл дверь для императрицы. Та ответила на жест благосклонной улыбкой и, воспользовавшись предложенной мной рукой, покинула салон со всем возможным изяществом.
Наверняка с много большим, чем сумела бы повторить в реальной жизни.
Едва лишь оказавшись на улице, девушка окинула задумчивым – я так полагаю, что задумчивым, ибо выглядел он, как обычно, бесновато, – взглядом храм.
– Погоди-погоди, я всё правильно поняла?
Императрица обратила свой взор в мою сторону. Я ощущал себя довольно странно, когда на меня девушка вот так вот смотрела сверху вниз. В жизни-то я был длиннобудылым.
Я кивнул в ответ.
– Думаю, что “да”, но тут всё зависит от того, что ты именно поняла.
Императрица постучала себя пальцем по губе.
– Ну смотри… изначально мико собирались в этом храме без надежды на магию. Они просто работали, мели тут полы, пили чай с тортиками в поте лица, пока однажды их главная своей чистотой и непорочностью не привлекла к себе внимание богини, так?
Я дважды кивнул.
– Угу. Угу.
– Это неко-божество поведало своим девочкам про квест на хранительницу равновесия.
– Угу. Угу.
– Но девочки были настолько щепетильны в вопросах методов, что вместо того, чтобы создать второго персонажа, который пошёл бы по тёмной дорожке, со всеми этими убийствами, кровавыми жертвоприношениями и прочими невинными шалостями тьмы, они предпочли вербовать всякое хулиганьё и давать ему наводки на места, где может находиться книжка?
– Угу-угу.
– И сейчас у них нет никаких проблем с тем, чтобы снасильничать собственную богиню? У этих бело-пушистых мико?
– Угу. Угу.
Пимико медленно покачала головой, развела руками, а затем слегка согнула ножки в коленях.
– Ку, ку, малиновые штаны! Как это вообще в их головках укладывается?
Я закатил глаза.
– Пф-ф-ф-ф-пых! Я тебя умоляю. Кто будет богиню насявкать?
– А? – Пимико на секунду замолчала, а потом подняла брови и выдала медленный понимающий кивок. – А-а-а-а-а…
Я многозначительно опустил подбородок к груди.
Императрица же тихо прыснула презрительно, а затем пафосно закинула посох на плечо.
– Ох, уж это лицемерие…
– Какое лицемерие, Пими-тяма? – фыркнул я. – Они этой линии придерживались изначально: признавали необходимость зла, но при этом желали оставить конкретно свои ручки чистенькими. Притом не ради статы, а просто потому, что им это было неприятно.
Я демонстративно выставил локоток, предлагая девушке за него взяться.
– Притом, думаю, тут кроется обида.
– Обида? – переспросила Пимико, принимая моё приглашение.
Теперь мы с императрицей шли под ручку.
– Ну да, обида, – ответил я. – Тот посох, “убийца девственности”, что ты обратишь против богини, сама же богиня и создала. И она же повелела обратить его против меня. Таша и рада была бы не совершать ничего подобного, но у неё имелись проблемы с поиском знакомых инициированных игроков, в руках которых магическая приблуда будет функциональна, а не обратится бесполезной палкой.
– Так можно было бы обратиться к бандам за помощью и… – Пимико на секунду замолчала. – Ах, да, в этой игруле же нет изнасилований в принципе.
– Ну, не было, пока посох не появился, – указал я подбородком на обсуждаемый артефакт.
Мы дошли до крутой узкой лестницы с высокими ступенями и начали подъём. Тем временем Пимико озвучивала свои выводы.
– Богиня по итогу заставила девочку заниматься тем, чем ей не нравится. И это своего рода месть. Так сказать, дать неке попробовать её собственного лекарства.
Я поморщился.
– Ох уж эти английцизмы.
– А по-русски оно как?
– Э-э-э… блин, не помню.
Императрица рассмеялась.
– Да ладно?! Ты же так радеешь за чистоту речи!
Я запустил руку в декольте и извлёк оттуда мобильный.
– Слушай, я же просто сотрудник Биовэр. Я просто работник Биовэр. Моей вины тут нет. Моей вины здесь нет. Давай серьёзно, мы все варимся в одной языковой среде, в которой привычные нам выражения и слова зачастую приползли из-за рубежа. В сети постоянно встречаются эти “упал в любовь” и “делает смысл”, вместо нормальных русских “влюбился” или “имеет смысл”.
