качестве. А в нулевых, которые имитирует эта игра, по-моему, ничего сложнее разноцветных клякс под импрессионизм лаком и не изображали, ибо делалось всё вручную, да ещё и без современных высокотехнологичных инструментов.
Хотя, я хрен его знает. Не удивлюсь, если просто современные мастера обленились, а тогда исполнялись арты в стиле фотореализма, причём при помощи малярной кисти и автогена. Тогда становилось ясно, отчего женщины в нулевых так много времени в салонах красоты проводили: после каждой процедуры требовались лечение и помощь психолога.
– А они держатся, – решил я как-то разбавить этот гнилой тусняк фразочкой в стиле злодея семнадцатого эшелона из анимехи прошлого века.
– А-а-ага, – вяло ответила Сакура.
Я чувствовал разочарование от подобной реакции.
– Ты не звучишь заинтересованно, – скосил я взгляд в сторону сестры.
– Всё в пределах допустимых, учтённых в расчётах отклонений, – услышал я спокойную, несколько задумчивую и отрешённую речь Ленки. – Нападение было совершено до окончания клубного часа. В школе находились практически все, кроме ноулайферов и наших союзников. Да и силы Пимико готовы к бою. Плюс, случайные союзники из непредупреждённых беспартийных…
– Ради внимания которых всё и затевалось, – кивнул я. – А уж с учётом недавней неудачной попытки переворота, показывающей скрытые проблемы режима Пимико…
Сакура скосила взгляд в мою сторону.
– Слушай, ты мне сейчас мой план будешь пояснять?
– Нет, это я сейчас поясняю твой план для читателей книги, которую я напишу на базе моих похождений, – я улыбнулся в камеру и показал большой палец благодарной публике.
Сакура смотрела на меня, как на идиота.
– И поэтому ты мне объясняешь тогда этот план здесь и сейчас, а не в книге, которую ты якобы напишешь? В последнее я, кстати, не верю, потому что ты – ленивое седалище.
Я состроил самую невинную из мордах и развёл руками.
– Потому что я подражаю Даркену Маллою. А Даркен крут. Его все ругали за разрушение четвёртой стены, а он не унывал.
– Его все ругали, потому что это дико раздражает, – фыркнула сестра. – Копировать надо классные фишки, а не всякие глупости.
Я гордо вздёрнул нос.
– Ничимпоко ты не понимаешь в колбасных обрезках. Это во-вторых. А во-первых, твои попытки подражать Броне Глашек унылы и непрактичны. Не то, что мои.
Сакура посмотрела на меня. Затем – на поле боя. Затем на меня. После двумя руками указала на разворачивающееся там внизу сражение.
– Непрактичны? Вот это торжество разума над эмоциями и человеческим идиотизмом – непрактично? По-моему я только что на практике показала, что моё подражание великим – практично. А потому, брось рушить четвёртую стену! Это выглядит особо нелепо, хотя бы потому, что никакой четвёртой стены нет и быть не может. Мы же не книжные персонажи!
Я многозначительно поднял палец и прищурился хитро.
– Когда я напишу свою нетленку, мы, вне всякого сомнения, станем этими книжными персонажами.
Сестра закатила глаза.
– Я тебе сейчас лицо обглодаю. На кой хрен ты сейчас устраиваешь этот балаган? Ты же всё равно к моменту, когда сядешь за клавиатуру, раз десять забудешь о том, кто и что говорил в этой конкретной сцене.
Я постучал пальцами по вискам.
– Думай, Сакура, думай. Ты про программы записи геймплея вообще хоть что-нибудь слышала?
Ленка устало потёрла переносицу.
– Ну да, точно, Нене же просила нас предоставить ей материал для репортажа.
Я выдал широкую лыбу.
– А ты представляешь, как у её зрителей будет гореть, когда они услышат о том, как я что-то поясняю читателям? Наверняка кто-нибудь словит экзистенциальный ужас от того, что он даже не главный герой, и роскомнадзорнется, как и положено идиотам.
Девушка задумчиво хмыкнула. Затем склонила голову на бок, хмыкнула ещё разок и даже более бодро, а после и вовсе выдала звук, который также можно было опознать, как хмыканье, но уже бодрое, говорящее о том, что сестрица распробовала идею.
– Главное, чтобы читатели не восприняли это дело, как пропаганду, иначе нашу книгу запретят на территории Великой Гигаимперии Российской!
Я не выдержал и заржал, да заржал так громко и душевно, что аж пополам сложился. Подобное именование родной страны в устах человека её политических взглядов попросту не могло не разорвать на части. Хорошо хоть я в ГП и худшее, что мне угрожает – это принудительная чибификация.
Девушка поставила ногу на парапет и подняла кулак к небесам.
– Между прочим, им, там, в прошлом, важно знать о том, что мир станет лучше! Мы должны привить им правильные ценности! Рассказать о пользе ежедневного посещения молебнов в ближайшем храме! Ведь именно благодаря Церкви стало возможно прорывное развитие игровой индустрии и появление доступных и дешёвых ГП-обручей, а валюта стала настолько крепкой, что даже в великом Китае расплачиваются ей, а не своими убогими жалкими юанями!
Тут уже я чибифицировался и принялся стучать по крыше своими коротенькими беспалыми ручками, заливая всё вокруг слезами чистой радости.
– Пощади! – взмолился я.
– Пощажу, – смилостивилась Сакура. – Хватит бить баклуши. Сопротивление подавлено. Школа захвачена. Наш выход.
Глава 155. Это наша путяга!
