Теперь ''демоны'' бродят по побоищу. Собирают оружие и ценности, сливают в принесённые канистры бензин из разбитых машин, и совершенно между делом, походя, добивают немногочисленных раненых. Иные уже стягивают с мертвецов одежду и обувь получше. В воздухе сладковатый запах горелого мяса.
— Эй, там! — резкий неприятный окрик громовым голосом — мне этого вшивого дерьма не надо. Кладите всё в кучу и сжигайте.
Естественно, всё немедленно выполнено. А кричавший офицер легко спрыгивает с рубки своей самоходки. Той самой, с надписью на борту. Надпись гласит ''Малышка''. Своеобразный юмор, ибо это самая тяжёлая из серийно выпускавшихся машин. Истребитель танков, весом в 70 тонн с почти 300-мм лобовой бронёй, 130-мм пушка которого серьёзнейший аргумент в любом споре. Это машина командира подразделения имеет мощную рацию за счёт уменьшенного боекомплекта. И разъезжает на ней никто иная, как М. С. собственной персоной. Вспомнила боевую молодость, так сказать. Точнее, пришлось эту самую молодость вспомнить.
— Хозяйка, — окликает кто-то, — а с этими отбросами что делать?
Не поворачиваясь, М. С. ответила.
— В кучку сложите, да запалите. Бензинчику тоже можете плеснуть.
— А с их машинами что делать?
— Как обычно, в город только большегрузные и спецтехнику, остальное — разбейте и пусть тут остаётся стоять. Другим неповадно будет.
Остановившись, она гаркнула.
— Эй, рация у кого-нибудь тут работает или как?
Из башенного люка одного из танков высунулся командир. Не слышать голос М. С. может только глухой. А так и почти трёхсотмиллиметровая броня не преграда.
— У меня.
— Давай связь со второй группой. Рация полетела- разъяснила, залезая на танк.
Связь уже была
— Третий. Я первый. Обстановку.
Не дослушав, бросает шлем обратно в люк и с усмешкой говорит.
— Радист третьего схлопочет гауптвахту. Вторую группировку пустили в расход, а сами нажрались как свиньи.
— Кстати, по поводу свиней — раздаётся чей-то весёлый голос — одну уже поймали.
Действительно, из подбитого танка тащат поросёнка. Он пронзительно верещит.
— Один он там, или свиноферма целая? — осведомилась М. С…
— Поросёнок-то один. Да прочего барахла полно. Ни снарядов нет, ни рации, и вообще, в машине почти всё что можно открутить, откручено. Куда они всё это дели?
Из люка высовывается другой танкист.
— А вот куда! — он высоко поднял руку с бутылкой. — ''Имперский'' пять звёздочек. На коньячок снаряды и променяли.
— Значит, трофейные продукты поступают в распоряжение захвативших частей. А спиртное вылить.
— Куда? — спросил танкист с поросёнком.
— На снег. Вот куда.
— Зачем же добро портить? Пять звёздочек!!! — чуть ли не со стоном спрашивает тот же танкист. Он слывёт местным шутником.
Вокруг хохочут, но М. С. вовсе не до смеха.
— Свои сто грамм и так всегда получите. А это вылить. Всё равно на всех не хватит.
— Ну, хоть кто-то порадуется.
— Тогда под расписку всё собранное спиртное сдать на склад. А увижу хоть одного пьяного…
Меня вы тут все хорошо знаете.
В той стороне, куда ушли лёгкие танки, послышалась стрельба.
— До лагеря ''этих'' добрались, — сказал кто-то.
Сзади раздался какой-то вой. М. С. обернулась. Количество лиц, выглядывающих из люков, резко увеличилось.
Вздымая за собой снежный бурун и ловко маневрируя между целыми и разбитыми машинами, к самоходке приближались тяжёлые аэросани, размалёванные языками пламени. Прибыла Бестия.
Ныне командующий вторым боевым отрядом, а вот когда-то…
Он много чего свершила, совершила и натворила, эта самая экстравагантная личность из Чёрных Саргоновцев. И ничем не гордится. И ни в чём не раскаивается. Но, к сожалению, и ни к чему уже не стремиться.
Несмотря на произошедшие события, экстравагантной остается по-прежнему. Один её транспорт много стоит. Аэросани вообще-то отбили солдаты Саргона при разгроме какой-то банды, но что делать с подобным трофеем, не придумали. Броня-то на машине есть, но такая, что, как говориться, плевком пробьёшь.
А вот раскрасочка из разряда за версту видать, нанесена уже по приказу Бестии. И на все, даже подобные сегодняшней, операции Кэрдин ездит именно на них. М. С. не раз говорила ей: ''Смотри, нарвешься. Один придурок с гранатомётом — и хана''. В ответ — памятный многим демонический хохот.
А среди солдат с некоторых пор поползли слухи о заговорённости как Бестии, так и её аэросаней. Эти слухи получили неожиданное подтверждение после уличного боя среди руин предместья, когда почти все танки второго отряда были подбиты или повреждены, а не отстававшие от них аэросани отделались сквозной пробоиной от гранаты, от которой никто не пострадал.
Тем временем, аэросани остановились. Боковая дверь распахнулась, но вместо Бестии из двери появилась чья-то рука, катнувшая по снегу ковровую дорожку.
Наступила тишина. К подобным номерам Бестии уже успели привыкнуть, и с интересом ожидают нового.
Затем грянул гимн (кроме трёх пулемётов, двух раций и штатной собачки из разряда карманных, на санях имеется ещё и громкоговоритель).
Все просто обязаны проникнуться значимостью исторического момента. Явлению Бестии личному составу. А вот и она. Но в каком виде! На ней шикарная соболья шуба, все бы ничего, но шуба сшита на здорового мужика, а Бестия высокая только для женщины, и её зовут "само изящество". Так что шуба висит мешком и волочится по снегу. На голове красуется каска, неизвестно почему золотого цвета. Через плечо болтается пояс с лимонками, на боку — автомат, да и шуба перетянута строительным ремнём, на нем болтается деревянная кобура. Ну и в завершении картины знаменитая трость под мышкой, куда же Кэрдин без неё!
— Всем привет! — глава дома Ягров вскидывает трость в салюте, как шашку.
Танкисты в ответ хором взревели ''Здравия желаем!!!'', а М. С., уперев руки в бока с насмешкой осведомилась.
— Мародёрничаешь Бестия?
— А ля гер ком а ля гер.
Французский Бестии явно оставляет желать лучшего. Но, кроме М. С., никто из присутствовавших языка не знает, хотя смысл фразы всем известен.
— Как поживает вторая группа?
— А что, по мне не видно? — вопросом на вопрос ответила Бестия — думала доставить тебе приятную новость. Но… — многозначительно окинула взглядом побоище.
— Ценное что взяли?
— Только пленных. Человек 150–200.
Тем временем стихла стрельба.
— Ну, с лагерем покончено — заметила Бестия.
— Угу — отозвалась М. С. - и крикнула танкистам.
— Ну, что, тухлятину собрали?
— Так точно.
— Так зажигайте, какого хрена на мертвечину любоваться?
Вскоре поднялось несколько столбов густого черного дыма. М. С. щёлкнула пальцами.
— Тьфу ты, чёрт, чуть не забыла. — и уже во весь голос крикнула. — Эй, барахольщики, у кого трофейные пистолеты есть, показывайте мне.
— Зачем они тебе? — поинтересовалась Кэрдин
— Да, не мне, а Дине.
— Сдурела?
М. С. хитро и весело прищурилась, и с усмешкой ответила.
— Не а.
Образцы, представленные для ознакомления, как правило, самые обыкновенные. Впрочем, М. С. интересуют не они сами, а тип используемых патронов. Про большую часть трофеев и так всё известно, у некоторых вынимает обойму. Наконец, один сержант предъявил какой-то маленький, изящный посеребренный пистолетик с золотым узором.
— И обойма всего семь патронов. Тимовские 8-мм гражданские. То, что надо. Ибо патронов для него не найдёшь. Так что, я позволю себе изъять трофей.
Естественно, сержант не возражал. Но тут неожиданно вмешалась Бестия.
— А чтобы не обидно было трофея лишаться, на тебе взамен, вещица редкая — Морранский ДТ-120 образца 950 года, — с этими словами она расстегнула пряжку и протянула сержанту.
Тот, взяв ремень с кобурой, неожиданно официально сказал.
— Товарищ командующий, могу я обратиться к генерал- полковнику?
— Обращайтесь.
— Товарищ генерал-полковник вы стреляли из этого пистолета?
— Нет, мне он самой меньше часа назад достался.
— Тогда, могу я вас просить выстрелить из него.
— Только если объяснишь, зачем.
— Понимаете, не знаю, как лучше сказать, но вы ведь того, все знают — он понизил голос до шепота- заговорённая. А я суеверный, и говорят, что любого, кто после вас будет стрелять из вашего оружия, того, в общем, пули не берут. А в нашем деле это не лишнее. Да и удачу вообще ваше оружие приносит.
Бестия улыбнулась, устало вздохнув.
— Теперь понятно, почему у меня из аэросаней уже десятый автомат пропадает. Давай сюда. Пальнём, раз ты думаешь, что это удачу принесёт.
Только удача она того, тётка рыжая. Это я тебе как Бестия говорю. Я то с ней, с удачей этой, по-всякому знакома была. Бывает, ждать не ждёшь, а вот она сидит. Бывает, и наоборот. Капризная, как и все женщины. То тебя любит, то другого, то к третьему уйдёт. Но может, и вернуться. А может, и нет. Переменчива она и ветрена. И драться надо за её благосклонность. Лентяев, нытиков и трусов не любит. Даже, наверное, и ненавидит. И никогда к ним не приходит. А к тем, кто не такой, кто готов к борьбе и борется… Ты встретишь её, эту рыжую и ветреную красавицу. Обязательно встретит. Ибо Надеждой зовут её первую и единственную подругу. А от пули заговора ещё не придумали.
