– Ну-у-у, – нарочито тянул сыщик, – могу заверить, мэм, дело, которое я расследую, не касается вас непосредственно. Но нужно узнать все досконально, поэтому я приехал сюда в надежде, что вы сумеете помочь. Думаю, вы вряд ли поддерживаете знакомство со старыми знакомыми из штата Нью-Йорк? В том городке, где родилась ваша первая дочь, я имею в виду…
Женщина нетерпеливо шевельнулась, и Уолли ощутил запах дорогих духов, смешанный с ароматом цветов. Ноги, как он заметил, у нее были на удивление стройными, а фигура – просто потрясающей.
Женщина ничего не ответила. Глаза оставались спокойными, как два чистых озера.
Уолли откашлялся.
– А вторая девочка? Может быть, вы что-нибудь знаете о ней?
Вот теперь на стол были выложены все козыри. Взгляд женщины чуть заметно оледенел. Руки неподвижно лежали на коленях. Женщина молчала.
– Не знаете, что стало с мистером Леоном Гатричем? – произнес Уолли первое имя из четырех на карточке.
Молчание.
– С мистером Майком Фонтейном? Абсолютно непроницаемые глаза и снова молчание.
– Как насчет мистера Чарли Гржибека?
Слабая, вопросительная, ничего не говорящая улыбка коснулась ее губ.
Он сказал достаточно. Настало время предъявить другие свидетельства.
Уолли вынул фотографию, где мать и дочь стояли на берегу залива, положил на столик. Женщина не двинулась с места, только опустила глаза, чтобы взглянуть на снимок.
– Мистер Дугас, – выговорила она наконец. – Не уверена, что смогу помочь вам. Возможно, знай я поточнее, какова ваша цель…
Взгляд собеседницы мгновенно выбил сыщика из колеи. За высокомерным спокойствием скрывалась безжалостная решимость взять инициативу в свои руки. Никогда еще он не встречал столь великолепной хищницы.
Если не считать Кристин.
– Как я уже сказал, – ответил Уолли, – лично к вам это расследование отношения не имеет. И кроме того, клиент настоятельно просил держать все подробности в секрете. Именно поэтому, само собой разумеется, все, что вы сочтете нужным сказать, останется между нами. Это моя профессиональная обязанность, – добавил он, слегка кивнув.
Женщина вновь взглянула на фото. Перед Уолли всплыло видение: Кристин в номере мотеля, держит в руках этот же снимок, светлые ресницы золотыми бабочками трепещут на лице.
Дочь и мать… как похожи… Та же безмятежность, словно маска, скрывающая жестокость намерений, быстроту рефлексов, не позволяющую ускользнуть ни одной жертве, когда прыжок уже сделан. Неужели эта женщина не испытывает извращенной гордости, узнав, как легко ее дочь отправила великого Хармона Керта в мир иной? И, словно переключившись на другую волну, Уолли увидел Лайну из «Полночного часа», пристально глядевшую на Терри, готовую произнести слова, полные убийственного соблазна.
Что мать, что дочь. Вот оно – недостающее звено таинственного целого.
Для Уолли ее присутствие было чем-то огромным и неизбывным. Будто эта женщина была частью тени, омрачившей его существование.
Теперь ее напряженно-оценивающий взгляд был прикован к лицу Дугаса. Уолли чувствовал себя так, словно его исследуют жесткие пальцы.
– Позволю себе сказать несколько слов, – сказал сыщик, улыбаясь как можно вежливее. – Майк Фонтейн убит в пьяной драке лет семнадцать назад. Чарли Гржибек содержит бар в одном из восточных штатов. Я недавно беседовал с Леоном Гатричем. Он по-прежнему в добром здравии, работает на ферме. Не мог вас припомнить, но до сих пор хранит открытку, посланную вами из отеля в Буффало.
Глаза женщины гипнотизировали его. Уолли стоило больших усилий выдерживать ее взгляд, он словно все глубже и глубже погружался в глубину ее глаз, ее сути.
– Что же касается молодого адвоката, за которого вы вышли замуж, он умер восемь лет назад. Сердце. Похоронен в фамильном склепе на городском кладбище.
Женщина играла с карточкой, словно кошка с полузадушенной мышью.
– Обе ваши дочери очень одиноки. Сироты. Ни отца, ни матери. Конечно, это не мое дело, миссис Сондерборг. Но меня не удивило бы, захоти они знать, что с вами сталось.
– Мистер Дугас, – произнесла, наконец, женщина, поглядев на лицевую сторону карточки, – адвокат моего мужа…
Уолли умоляюще протянул руки ладонями вверх.
– Не вижу причин беспокоить вашего мужа, – запротестовал он. – Никаких причин. Как я уже сказал, это неважно, древняя история… а мистер Сондерборг – человек занятой.
Выражение ее глаз не изменилось.
– С другой стороны, – продолжала она, – вы прекрасно ответили на собственные вопросы. И если у вас нет других…
– Только еще один, совсем небольшой, но вы бы мне очень помогли… Если бы вы были так добры ответить, миссис Сондерборг, кто отец вашей второй дочери? Только это.
Уолли ждал. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были легкие щелчки карточки, постукивающей по обтянутому шелком колену. Сверкающие глаза обдавали сыщика холодом. Они были ошеломительно прекрасны в гневе. Нет сомнения, он загнал ее в угол. Теперь женщина знала: в доме появился злейший враг – ее прошлое.
Именно поэтому Уолли пришел сюда. Заставить ее корчиться на медленном огне. Дать понять, что прошлое не ушло, не растворилось и никогда не исчезнет. Увидеть это выражение глаз, безжалостную змеиную улыбку, как видела ее Кристин сотни раз за все годы, когда была слишком мала, чтобы себя защитить. Добиться, чтобы она ощерилась, показала клыки.
– Мистер Дугас, – задумчиво начала Элис, – по-моему, вы ошибаетесь. Вряд ли я чем-нибудь могу помочь. Хочу также заметить вам, что сведений того рода, что вы ищете, не существует вообще, – даже у определенных людей и при определенных обстоятельствах. – Она улыбнулась ослепительной деланной улыбкой хорошо воспитанной хозяйки, улыбкой, закрывшей ее лицо словно маской.
– Ну что ж, – улыбнулся Уолли, вставая. – Вы же знаете, что говорят о нас, детективах: мы посланы на землю, чтобы надоедать людям и отнимать у них время. Видно, я зря проделал такой долгий путь. Ничего не поделаешь.
– Простите, что не смогла быть полезной, – кивнула она, поднимаясь, чтобы проводить его. – Вы уверены, что у вас не осталось вопросов?
Уолли почувствовал, как когти втянулись, клыки спрятались. Она чувствовала явное облегчение.
– Ни одного, мадам, – протянул он, вертя в руках соломенную шляпу. – Рад узнать, что вы в добром здравии и хорошо живете. В наше время этого не так-то просто добиться.
Сыщик дал ей время осознать сказанное и, окинув ее удовлетворенным взглядом, нахлобучил шляпу на голову. Уолли прижал ее к стене, и она это знала.
– О, это не так трудно, – ответила женщина голосом, шипящим, словно свист меча, вынимаемого из ножен. – Если, конечно, знаешь, как позаботиться о себе. Уверена, вам это тоже под силу, мистер Дугас.
