что плен сейчас — не худший вариант, Ирма отбросила. К тому же Гретель по-прежнему была настроена решительно, а как её не поддержать? Невозможно, это уж просто предательство.
Тем временем строй наёмников, сошедшийся с пешими мураддинами, откатился назад. Враг преодолевал баррикаду с неумолимой уверенностью. Правый фланг обороны почти провалился, и именно туда двигались всадники. Минута-другая — и они прорвутся, а это уж точно конец.
Барабанный ритм сменился.
— Отступаем. — Гретель озвучила очевидное: сигналы обозные жёны знали прекрасно.
Куда отступаем, как, что будет дальше — об этом Ирма судить не могла. Они с подругой подхватили Гайю и поволокли в ту сторону, куда указал сержант. Женщин плотно обступили, да и голову поднять было трудно: о происходящем Ирма могла лишь догадываться, выхватывая сколь-нибудь понятные звуки из грохота сражения.
— Пошли-пошли-пошли!
— Строй держать!
— За мной!
Ирмы хватило ненадолго: слишком болели раны и слишком многое она уже пережила за эту ночь. Скоро перед глазами задвоилось, сознание затянуло плотным туманом, а когда женщина пришла в себя — то поняла, что её несёт на руках солдат в «ржавом» плаще.
— Гретель! Гретель!
Подруги не было ни видно, ни слышно. Гайю лимландка тоже потеряла. На миг перед её глазами образовалась прореха в строю: женщина увидела Люлью во главе отряда, прикрывавшего отход. Как раз в это мгновение налетели всадники. Рамон пронзил мечом ближайшего, а затем лошадь сбила его с ног. Кони Святого Воинства проскакали по упавшим на брусчатку наёмникам, оттеснив и рассеяв остальной арьергард.
Барабаны замолчали.
Потом Ирма заметила Гретель: нортштатка сама волокла за шиворот раненого солдата, пока кто-то наконец не подбежал, чтобы помочь. Ну да, неудивительно — Гретель такая… Ирма попыталась убедить себя, что тоже найдёт ещё какие-то силы, если придётся. Вспомнились дела десятилетней давности.
«Несмотря на то, что он с тобой сделал?»
Ну, такова оказалась судьба. Но больше ничего подобного не случится. Нет-нет-нет. Десять лет назад Ирма была совсем другим человеком. Теперь она…
Мысль осталась недодуманной: всадники Святого Воинства ударили по отступающим. Солдат уронил Ирму на мостовую, но та не придала новой боли никакого значения. Просто поползла в сторону, протискиваясь на четвереньках между ногами наёмников и коней. Не понимая, куда — но главное, чтобы хоть куда-нибудь.
Нет уж, она не сдастся. Не для того бежала из дворца, не ради этого погиб Идвиг. Да и вообще… Лет десять назад Ирма, засыпая, часто надеялась просто не проснуться — потому что убить себя не позволяли заповеди из Святого Писания.
Но она всё-таки каждый раз просыпалась. Наверное, не зря? Нужно бороться, выбора нет.
***
Перебить артиллеристов наверху оказалось не так-то легко, но наёмники справились. Мураддинский флаг сняли, его место занял плащ одного из солдат. Хорошо, но это лишь полдела.
— Думаешь, Вальверде не подведёт?
— Не должна. Пошли.
Тишайший тоже справился: к моменту, когда зазвенел тревожный колокол, на стенах мураддинов уже не осталось. И всё-таки это тревога, вполне ожидаемая: схватку на башне точно услышали, да и пропажу часовых заметить могли. Просто так отсюда уже не уйдёшь.
В запальные отверстия пушек забили гвозди, лафеты сломали, порох окатили водой.
— Опустите решётку и держитесь наверху. Большими силами вас атаковать не успеют, но кто-то может полезть. Мы вниз. Удачи.
— Удачи, капитан.
Шеймус обзавёлся здоровенным ростовым щитом: не как та самая павеза, но сойдёт. По винтовой лестнице он пошёл первым, и вышло это очень вовремя — дверь внизу как раз открывалась.
Капитан навалился на неё и держал, пока Ангус зажигал фитиль гранаты. Эти штуки ненадёжны: взрывается одна из двух, остаётся снова уповать на удачу. Шеймус ослабил натиск, дверь приоткрылась, и Ангус отправил чугунный шар в узкий проём.
Повезло.
Едва прозвучал взрыв, Шеймус распахнул дверь и ломанулся дальше, прикрываясь щитом. Айко последовал за ним. Помещение внизу оказалось, в отличие от верхнего, тесным — граната многих размазала по стенам, посекла или контузила. Убить оставшихся не составило труда.
Наёмники выскочили во внутренний двор.
Несколько убитых и раненых мураддинов здесь уже валялось — подстрелили со стены. Лежал внизу и сержант Ржавого отряда, отправившийся с Тишайшим: наверняка мёртвый, к сожалению. Однако аркебузы сверху работали, и это очень радовало.
— Туда!
Шеймус указал на то, что Ангус ранее счёл казармой. Люди из неё, конечно, давно вышли — но оставались с другой стороны здания, оттуда слышались команды. Нужно встретить отряд из-за угла — чтобы врагу было несподручно, чтобы подставить его под летящие со стены пули.
На бегу Ангус запалил и бросил через казарму ещё две гранаты. Разорвалась лишь одна, и едва ли очень удачным образом, но короткий вскрик лейтенант услышал. А прежде, чем наёмники добрались до угла здания, заметил ещё кое-что.
Маленькую фигурку, скользящую вдоль парапета, нельзя было не узнать. Тишайший разбежался и совершил удивительно длинный прыжок, перескочив со стены на самую высокую крышу. Оттуда он принялся пускать стрелы: быстро, одну за другой — и, кажется, почти не промахиваясь.
Вот и главный момент.
Местный командир жалованье своё получал не напрасно: успел сформировать строй. Казарму бойцы гарнизона огибали колонной, без всякой паники и беспорядка — но не знали, с кем имеют дело.
Шеймус, выставив перед собой щит, выскочил из-за угла — и легко прошёл строй насквозь, словно кегли сбил. Кто-то пытался ударить его в спину, но сразу получил секирой Айко по затылку. Чернокожий наёмник широко размахивал оружием, не подпуская врагов к себе. Сабли не доставали, только копья еле-еле дотягивались — но соскальзывали по кирасе и наплечникам.
Конечно, работай мураддины плечом к плечу, они смогли бы подойти близко и прикончить Айко в два счёта. Однако колонна уже оказалась рассечена. На одну её половину, прикрываясь щитом, опять налетел Шеймус. Его пытались встретить, но короткое копьё — это не пика, которую ты упёр в землю. Что лошадь, что капитана — с его-то весом и силой, иначе остановить трудно.
В спины остальных мураддинов стреляли. Их командир упал, и больше солдаты не действовали сообща. Кто-то уходил в сторону, спасаясь от пуль и стрел Тишайшего, кто-то пробовал подойти к Шеймусу сзади — но Айко не позволял этого сделать. Даже если стражник успешно закрывался щитом, то всё равно терял равновесие и отступал. Чернокожий рубил без устали, его тяжёлый топор рассекал воздух с пугающе сочным свистом: никому не хотелось попасть под
